“He had my letter on his desk (мое письмо лежало у него на столе), I handed him the document (я передала ему документ). He gave me the letter (он отдал мне письмо). At this instant there was a sound at the door (в это мгновение послышался шум у двери). There were steps in the passage (раздались шаги в коридоре). Lucas quickly turned back the drugget (Лукас быстро откинул ковер), thrust the document into some hiding-place there (сунул документ в какой-то тайник /там/), and covered it over (и /снова/ прикрыл ковром).
“What happened after that is like some fearful dream (то, что произошло после этого, похоже на какой-то страшный сон). I have a vision of a dark, frantic face (я видела темное безумное лицо; vision — зрение; вид, зрелище; взгляд), of a woman’s voice (слышала голос женщины), which screamed in French (которая кричала по-французски), ‘My waiting is not in vain (мое ожидание не напрасно). At last, at last I have found you with her (наконец-то я застала тебя с ней)!’ There was a savage struggle (произошла дикая борьба). I saw him with a chair in his hand (я видела его со стулом в руке), a knife gleamed in hers (в ее руке блеснул нож). I rushed from the horrible scene (я бросилась прочь из этого ужасного места; scene — место происшествия, события; вид; картина, зрелище), ran from the house (выбежала из дома), and only next morning in the paper did I learn the dreadful result (и только на следующее утро из газеты я узнала о страшном результате /той драмы/). That night I was happy, for I had my letter (в тот вечер я была счастлива, потому что у меня было письмо), and I had not seen yet what the future would bring (и я еще не сознавала, что принесет будущее).
savage [ˈsævɪʤ], scene [si:n], result [rɪˈzʌlt]
“He had my letter on his desk, I handed him the document. He gave me the letter. At this instant there was a sound at the door. There were steps in the passage. Lucas quickly turned back the drugget, thrust the document into some hiding-place there, and covered it over.
“What happened after that is like some fearful dream. I have a vision of a dark, frantic face, of a woman’s voice, which screamed in French, ‘My waiting is not in vain. At last, at last I have found you with her!’ There was a savage struggle. I saw him with a chair in his hand, a knife gleamed in hers. I rushed from the horrible scene, ran from the house, and only next morning in the paper did I learn the dreadful result. That night I was happy, for I had my letter, and I had not seen yet what the future would bring.
“It was the next morning that I realized (на следующее утро я поняла) that I had only exchanged one trouble for another (что всего лишь поменяла одну беду на другую = избавилась от одной беды и попала в другую). My husband’s anguish at the loss of his paper went to my heart (страдания моего мужа, вызванные пропажей бумаги, потрясли меня: «вошли в мое сердце»). I could hardly prevent myself from there and then kneeling down at his feet (я едва удержалась от того, чтобы не упасть тут же на колени к его ногам; to prevent — предотвращать; мешать, препятствовать; there and then — тотчас же, на месте) and telling him what I had done (и не рассказать ему, что я наделала). But that again would mean a confession of the past (но опять же — это означало бы признаться в том, что было раньше: «признание прошлого»). I came to you that morning in order to understand the full enormity of my offence (я пришла к вам в то утро, чтобы осознать = и тогда я осознала всю чудовищность моего преступления). From the instant that I grasped it (с той минуты, когда я поняла это) my whole mind was turned to the one thought (весь мой ум обратился к одной мысли) of getting back my husband’s paper (/как/ вернуть документ мужа). It must still be where Lucas had placed it (он должен был находиться /там/, куда его положил Лукас), for it was concealed before this dreadful woman entered the room (поскольку он был спрятан до того, как эта ужасная женщина вошла в комнату). If it had not been for her coming (если бы не ее приход), I should not have known where his hiding-place was (я бы не узнала, где его тайник). How was I to get into the room (как проникнуть в его комнату)? For two days I watched the place (два дня я следила за этим местом = за домом), but the door was never left open (но дверь ни разу не оставили открытой). Last night I made a last attempt (вчера вечером я сделала последнюю попытку). What I did and how I succeeded (что я сделала и как мне /это/ удалось), you have already learned (вы уже узнали). I brought the paper back with me (я принесла бумагу обратно с собой), and thought of destroying it (и думала уничтожить ее), since I could see no way of returning it (так как не знала, каким образом вернуть ее) without confessing my guilt to my husband (не признав своей вины перед мужем). Heavens, I hear his step upon the stair (Боже мой: «небеса», я слышу его шаги на лестнице)!”
anguish [ˈæŋɡwɪʃ], heart [hɑ:t], kneeling [ˈni:lɪŋ], enormity [ɪˈnɔ:mɪtɪ]
“It was the next morning that I realized that I had only exchanged one trouble for another. My husband’s anguish at the loss of his paper went to my heart. I could hardly prevent myself from there and then kneeling down at his feet and telling him what I had done. But that again would mean a confession of the past. I came to you that morning in order to understand the full enormity of my offence. From the instant that I grasped it my whole mind was turned to the one thought of getting back my husband’s paper. It must still be where Lucas had placed it, for it was concealed before this dreadful woman entered the room. If it had not been for her coming, I should not have known where his hiding-place was. How was I to get into the room? For two days I watched the place, but the door was never left open. Last night I made a last attempt. What I did and how I succeeded, you have already learned. I brought the paper back with me, and thought of destroying it, since I could see no way of returning it without confessing my guilt to my husband. Heavens, I hear his step upon the stair!”
The European Secretary burst excitedly into the room (министр по европейским делам взволнованно влетел в комнату; to burst — взрывать/ся/; врываться).
“Any news, Mr. Holmes, any news (есть какие-нибудь новости, мистер Холмс)?” he cried (крикнул он).
“I have some hopes (у меня есть некоторые надежды).”
“Ah, thank heaven (о, слава Богу)!” His face became radiant (его лицо просияло; radiant — светящийся; лучистый, сияющий). “The Prime Minister is lunching with me (премьер-министр завтракает со мной). May he share your hopes (он может разделить ваши надежды = можно его порадовать)? He has nerves of steel (у него стальные нервы), and yet I know that he has hardly slept since this terrible event (однако я знаю, что он почти не спит: «едва ли спал» с тех пор, как /произошло/ это ужасное событие; hardly — едва ли, вряд ли; почти не). Jacobs, will you ask the Prime Minister to come up (Джекобc, попросите премьер-министра подняться)? As to you, dear, I fear that this is a matter of politics (что касается вас, дорогая, боюсь, это дело политическое). We will join you in a few minutes in the dining-room (мы присоединимся к вам через несколько минут в столовой).”
The Prime Minister’s manner was subdued (поведение премьер-министра было сдержанным; to subdue — подчинять; подавлять, смирять /чувства, эмоции/), but I could see by the gleam of his eyes (но я видел по блеску его глаз; gleam — слабый свет; проблеск) and the twitchings of his bony hands (и судорожным движениям костлявых рук; twitching — судорожное сокращение, подергивание; bone — кость) that he shared the excitement of his young colleague (что он разделяет волнение своего молодого коллеги).
“I understand that you have something to report, Mr. Holmes (/насколько/ я понимаю, вам есть что сообщить, мистер Холмс)?”
burst [bǝ:st], radiant [ˈreɪdɪǝnt], subdued [sǝbˈdju:d], colleague [ˈkɔli:ɡ]
The European Secretary burst excitedly into the room.
“Any news, Mr. Holmes, any news?” he cried.
“I have some hopes.”
“Ah, thank heaven!” His face became radiant. “The Prime Minister is lunching with me. May he share your hopes? He has nerves of steel, and yet I know that he has hardly slept since this terrible event. Jacobs, will you ask the Prime Minister to come up? As to you, dear, I fear that this is a matter of politics. We will join you in a few minutes in the dining-room.”
The Prime Minister’s manner was subdued, but I could see by the gleam of his eyes and the twitchings of his bony hands that he shared the excitement of his young colleague.
“I understand that you have something to report, Mr. Holmes?”
“Purely negative as yet (пока только: «чисто» отрицательное; as yet — все еще, пока, до сих пор, на данный момент; pure — чистый; полный),” my friend answered (ответил мой друг). “I have inquired at every point where it might be (я искал везде, где /только/ письмо могло быть; to inquire — осведомляться, спрашивать, искать; наводить справки, выяснять, расследовать), and I am sure that there is no danger to be apprehended (и я уверен, что опасности никакой не грозит; to apprehend — понимать; предчувствовать /что-либо дурное/, ожидать /несчастья/, опасаться).”
“But that is not enough, Mr. Holmes (но этого недостаточно, мистер Холмс). We cannot live forever on such a volcano (мы не можем вечно жизнь на вулкане). We must have something definite (нам нужно что-то определенное).”
“I am in hopes of getting it (я надеюсь получить это). That is why I am here (вот почему я здесь). The more I think of the matter the more convinced I am (чем больше я думаю об этом деле, тем больше убеждаюсь) that the letter has never left this house (что письмо никогда не покидало этого дома).”
“Mr. Holmes!”
“If it had it would certainly have been public by now (если бы оно оказалось за пределами дома, его бы, конечно, уже опубликовали/сделали бы общеизвестным; by now — к этому времени, уже; to make public — делать общеизвестным).”
“But why should anyone take it in order to keep it in his house (но зачем кому-то похищать его, чтобы хранить в своем доме)?”
answered [ˈɑ:nsǝd], apprehended [ˌæprɪˈhendɪd], convinced [kǝnˈvɪnst]
“Purely negative as yet,” my friend answered. “I have inquired at every point where it might be, and I am sure that there is no danger to be apprehended.”
“But that is not enough, Mr. Holmes. We cannot live forever on such a volcano. We must have something definite.”
“I am in hopes of getting it. That is why I am here. The more I think of the matter the more convinced I am that the letter has never left this house.”
