Слух о том, что в городе появился чудотворец, а может быть — и сам Мессия, стремительно облетел Иерусалим. Не потому ли сюда срочно прибыл из Кейсарии, где была его резиденция, римский наместник Понтий Пилат в сопровождении своих легионеров?
Дымкой непонятностей окутаны дальнейшие события, взаимные противоречия всех четырех Евангелий — основа споров сотен толкователей и ученых всего мира. Очевидна только внешняя канва событий: был он арестован римскими легионерами при участии храмовых стражников, отведен в дом первосвященника, с утра предстал перед Понтием Пилатом, был допрошен, осужден Пилатом на распятие и погиб на кресте. Прокуратор позволил снять его и похоронить, но на третий день могила оказалась пуста, и он живым являлся своим апостолам. Уже не скрывая от них, что он — Сын Божий и что послан Богом искупить своей смертью первородный грех Адама и Евы и вообще все грехи человечества. И что все, кто верит в него, — спасутся и обретут вечную жизнь.
Пребывание Иисуса в Иерусалиме расписано наилучшим образом, и рассказ об этих днях сам по себе может составить отдельную книгу. Мы же (в тесных рамках нашего ученого труда) вкратце и поверхностно (как и все, что мы делаем) коснемся лишь нескольких мест, связанных с событием, случившимся около двух тысяч лет назад. Итак, Иисус появился в городе в канун праздника Песах и, как подобает, в урочный час отпраздновал Исход из Египта вместе со своими учениками. О том, как это происходило, можно узнать, посмотрев на довольно известную фреску Леонардо и работы других художников. Что же касается места ужина, то оно, как тут заведено, находится сразу в двух местах.
Первое и наиболее известное расположено на горе Сион, в симпатичном старинном доме на втором этаже, как раз над гробницей царя Давида, что, очевидно, должно подчеркивать преемственность и все такое прочее. То, что это здание было построено на тысячу с лишним лет позже события, которое в нем произошло, никого смущать не должно. В жизни и не то бывает. Само помещение очень даже ничего: чистый романский стиль, а в углу — там, где лестница, соединяющая второй этаж с первым, — на колонне есть капитель, изображающая пеликанов, которые являются одним из символов христианства. То, что Тайная вечеря проистекала здесь, известно каждому, а вот тот факт, что именно на этом самом месте, на этом вот полу, под этим самым потолком и среди этих стен происходило учреждение Ордена Сиона (Приората, если хотите), — известен не каждому. Да, тот самый Приорат Сиона, который стоял за тамплиерами и который получил столь оглушительную рекламу благодаря Дэну Брауну. И это святая правда.
Неподалеку отсюда, в Армянском квартале, находится другое место, где состоялась Тайная вечеря. Это церковь Святого Марка, а называется она так потому, что находится в доме этого самого Марка, в том смысле, что дом принадлежал его матери, Марии Иерусалимской, но он там жил. Место это — резиденция епископа одной из древнейших в мире церквей — сирийской, а родным языком паствы этой церкви, как утверждает одна малоприятная тетка, которая кормится на этом месте и сквалыжным голосом промывает мозги редким туристам, является арамейский, то есть тот самый язык, на котором говорили практически все современники Иисуса, да и он сам.
Если отвлечься от назойливой бабки, то церковь эта просто замечательна: небольшая, с прекрасным резным алтарем, отменными коврами, первоклассной примитивной живописью и, наконец, с портретом (в смысле иконой) Девы Марии, писанным самим святым Лукой с натуры! Картина со временем изрядно потемнела, почему и называется «Черная мадонна». Судя по всему, святой Лука был хороший живописец, но к технологии своего ремесла относился спустя рукава, ибо все его (нам, по крайней мере, известные) портреты потемнели и все называются «Черными мадоннами». Несмотря на это, а может быть — благодаря этому, все они исключительно чудотворны — и та, что в Риме, и еще одна (в Ченстохове), но эта особенно.
Кстати, Деву Марию крестили именно в этом доме. Не знали? Теперь знаете. По ступеням можно спуститься этажом ниже, в комнату, где ужинал Иисус с апостолами. Кстати, сирийцы утверждают, что эта церковь — самая первая в мире. Не исключено, хотя нам известны, по крайней мере, еще три столь же первых. При крестоносцах она была изрядно разрушена, но потом королева Мелисанда распорядилась ее восстановить. Конечно, нет никаких сомнений, что Тайная вечеря была и на горе Сион тоже, но нам все-таки кажется, что скорее здесь. Объяснить почему — мы не можем, просто сердцу не прикажешь…
Перед тем как вернуться к теме нашего разговора, мы хотим сказать пару слов о самом Армянском квартале. Начнем с того, что мы любим армян. Это началось у нас еще с первого визита в Армению и продолжается до сего дня. Судьба этого народа, поразительно напоминающая еврейскую судьбу, близка нашему сердцу. Нас до слез трогают армянские песни и музыка Комитаса, и даже «Танец с саблями». Мы восторгаемся армянской архитектурой и армянским искусством. Мы ценим и любим армянскую кухню. И если эта книга случайно попадет в руки Генриха Игитяна и жены его Армине, а также Ваника Егяна и его супруги Веры, то пусть знают эти замечательные люди, что мы их часто вспоминаем с любовью и признательностью.
Так вот, основная достопримечательность Армянского квартала, помимо Патриархии, — это собор Иакова, выстроенный как раз на том месте, где этому брату евангелиста Иоанна по приказу царя Ирода отрубили голову. Святому Петру во время Иродовых гонений удалось уцелеть, но завидовать ему не надо, он тоже от своей судьбы не ушел. Место, где беднягу Иакова обезглавили, — слева от входа. Сам собор весьма впечатляет: он весь в изразцах, два старинных патриарших трона, а когда в него входят красавцы монахи в высоких клобуках и начинается служба, то мы ощущаем прикосновение к чему-то очень подлинному. Такого ощущения, увы, у нас не возникает на службах в православных и католических церквях Иерусалима.
А теперь, хоть это нарушает плавность повествования, мы упомянем монастырь Креста, который находится в долине под Музеем Израиля. Мы его вне очереди упомянем потому, что его в свое время (точнее, во II веке) построили грузины, а к грузинам мы тоже очень хорошо относимся. И к архитектуре их, и к живописи, и к музыке, и к кино, и к дивному многоголосному пению, и наконец — к чудному Резо Габриадзе и его куколкам, которыми восхищались в Тбилиси, и к Дато, хозяину «Кенгуру» — лучшего грузинского ресторана Израиля и окрестностей, и к жене его — несравненной Лине.
А что до монастыря, то он построен как раз на том самом месте, где росло дерево, посаженное Лотом (помните такого?). Это был очень интересный образец древней селекции: Лот посадил в одну лунку сразу три саженца — кедр, сосну и оливу. В результате выросло нечто такое, что с тех пор никогда нигде не вырастало. Из этого самого дерева и был сделан крест, на котором распяли Иисуса. Потом он затерялся, покуда не был обнаружен царицей Еленой (о которой позже) там, где сейчас находится ее церковь (внутри церкви Гроба Господня). В дальнейшем крест исчез (есть много версий его пропажи), однако щепки от него (в количестве, сильно превышающем древесную массу целого креста) находятся сегодня во многих церквях мира.
В монастыре этом (сегодня принадлежащем грекам) есть ресторан, и нечто вроде музея, и старинные фрески, доведенные художником и философом Андреем Резницким до совершенства, и не снившегося их авторам. В частности, Шота Руставели, здесь похороненный, теперь намного более похож на Шота Руставели. Он некогда, поссорившись с любимой им царицей Тамарой, с горя ушел из Грузии и окончил свои дни в этом монастыре. Существует еще одна версия: царица Тамара завещала похоронить ее в Святой земле, но тайно. Руставели, однако, вычислил царицу и отправился вслед за ней. И что вы думаете? Под фреской Андрюши — там, где он нарисовал великого Шота, точнее — под столбом, на котором изображен Руставели, — нашли могилу, в которой лежали мужчина и женщина! Так если это не доказательство, то что?
А теперь вернемся в Старый город, в место, которое находится на склоне Масличной горы напротив восточной стены Старого города и которое называется Гефсиманский сад. Когда-то здесь из росших в изобилии маслин давили масло. Гат на иврите — пресс, шемен — масло. Отсюда Гефсиман, но вам это, конечно, и без нас известно. Здесь — на месте, где безуспешно молил Иисус, чтобы участь его сложилась иначе, — стоит базилика Агонии, или церковь Всех Наций, которую выстроил (понятное дело — на развалинах византийской) все тот же Берлуцци. Свет туда проникает через окна, в которые вставлены полупрозрачные слюдяные пластины. Церковь, как и все, что строил Берлуцци, — не шедевр, но совсем неплохая.
А вот через дорогу находится изумительная подземная церковь Гробницы Святого Семейства. Там (а вовсе не в Эфесе!) похоронена Дева Мария (умерла она на горе Сион, где сейчас высится аббатство Дормицион) вместе с родителями Иоахимом и Анной, а также и святым Иосифом. Правда, ученые утверждают, что могилы родителей и мужа Марии — это на самом деле могилы королевы Мелисанды и прочих членов царствующего дома крестоносцев. Мы в духе времени, политической корректности и поисков мирного сосуществования науки и религии склонны думать, что правы все. Как бы то ни было, если вам повезет случиться в Иерусалиме в день Успения Богоматери, вы увидите чудное зрелище уходящей под землю широкой лестницы, на ступенях которой мерцают сотни свечей, увидите колеблющееся пламя сотен лампад, и, возможно, что-то шевельнется в вашей душе. В нашей, например,— шевельнулось.
