Маркус Зусак
Братья Волф
Подпёсок
Моей семье
1
Ограбить зубного мы решили, сидя перед теликом.
— Зубного? — переспросил я.
— Ну да, а что? — отозвался брат. — Знаешь сколько денег за день проходит через зубную клинику? Космос. Если бы премьер-министр был зубным врачом, страна у нас была бы другая, точно говорю. Ни безработицы, ни расизма, ни сексизма. Сплошь монеты.
— Ага.
Я поддакнул лишь для того, чтобы братец Рубен был доволен. На самом деле он просто опять взялся выпендриваться. Одна из самых ужасных его привычек.
Это было первое «самое дело» — из двух.
А второе было вот в чем: как там Руб ни решай, грабить нашего зубного мы бы нипочем не стали. В этом году мы уже договаривались грабить булочную, овощную лавку, хозяйственный, закусочную и оптику. Не ограбили никого.
— И на этот раз я серьезно.
Руб поерзал на диване. Понял, видно, о чем я думаю.
Никого мы не ограбим.
Безнадежные мы.
Безнадежные, жалкие, только руками развести какие никчемные.
Вот у меня, например, была работа на два дня в неделю — газеты разносить, но меня выперли за то, что я разбил одному типу окно на кухне. И бросил-то несильно. Но так вышло. Окно было приоткрыто. Я газету швырнул, и — хрясь! Она попала в стекло. Чувак выскочил да как понес, и поливал меня, а я стоял с нелепыми горбами слезищ в глазах. Работа тю-тю — да и была она паршивая.
Меня зовут Кэмерон Волф.
Я живу в Сиднее.
Учусь в школе.
Девчонкам я не нравлюсь.
Я более-менее смышленый.
Но не очень.
У меня густые дикие волосы, они не длинные, но всегда торчат во все стороны, как ни прилизывай.
Мой старший брат Рубен постоянно втравливает меня в неприятности.
Я втравливаю его столько же, сколько он меня.
У меня есть еще один брат, Стив, самый старший, и единственный у нас чемпион. У него уже было несколько девушек, у него хорошая работа, и он многим нравится. Вдобавок ко всему еще и вроде как приличный футболист.
Еще есть Сара, сестра, всякую свободную минуту она на диване с дружком, его язык у нее в глотке. Сара вторая по старшинству.
Еще у нас есть отец, который все время велит нам с Рубом мыться, поскольку мы кажемся ему грязными и вонючими, как твари из дикого леса, извозюканные в грязи.
(— Ни фига от меня не воняет! — спорю я с ним. — Я в душ регулярно лазаю!
— Ну а про мыло слыхал?.. Я, межпрочим, сам когда-то был в твоем возрасте и знаю, какие грязнули подростки.
— Да ладно?
— Да конечно. А то я бы и говорить не стал.
Дальше спорить бесполезно.)
Еще мать, она мало говорит, но у нас она самый крепкий орешек.
В общем, это моя семья, которая в принципе не фурычит без томатного соуса.
Я люблю зиму.
Вот такой я.
Ах да, и на тот момент, о котором пойдет рассказ, я в жизни никого не грабил, вообще ни разу. Только трепался про это с Рубом, точно как и в тот раз в гостиной.
— Эй!
Руб шлепнул Сару по руке — посреди ее поцелуя с дружком у нас на диване.
— Эй, мы идем грабить зубного врача.
Сара оторвалась от своего дела.
— Э?.. — уточнила она.
— Ладно, замнем. — Руб глянул в сторону. — Ну что за дом бестолковый, ну? Сплошь темнота, всем плевать, только о своем могут думать.
— Кончай ныть, — сказал я.
Руб посмотрел на меня. И больше ничего, а Сара вернулась к своему занятию.
Я выключил телик, и мы вышли. Двинули на разведку в зубную клинику, которую собрались «бомбануть», как выразился Руб. (На самом деле мы туда отправились лишь бы смыться из дому, потому что в гостиной Сара с ее дружком бесновались, а на кухне мама готовила грибы, которыми воняло на весь двор.)
— Опять чертовы грибы, — сказал я, как мы вышли на улицу.
— Ну, — Руб ухмыльнулся, — залить, как всегда, томатным соусом, чтобы вкус не чувствовался.
— Во-во.
Такие нытики.
— Ну вот и оно, — Руб улыбнулся, и мы вышли на Мэйн-стрит в меркнущий свет июня и зимы.
— Доктор Томас Дж. Эдмондс. Бакалавр стоматологии. Красота.
Мы взялись разрабатывать план.
Разработка плана у нас с братом состояла из того, что я задавал вопросы, а он отвечал. Примерно так:
— Возьмем ствол или еще какое оружие? Может, нож? Тот липовый пистолет, который у нас был, потерялся.
— Не потерялся. Он за диваном.
— Че, правда?
— Правда, правда… Но хоть как, он нам не понадобится. Возьмем только крикетную биту и у соседей займем бейсбольную, понял? — он хохотнул, ехидненько. — Махнем пару раз этими штучками, и нам нипочем не откажут.
— Ладно.
Ладно.
Ага, точно.
Мы наметили дело на завтра на после обеда. Заготовили биты, повторили все, что нужно было запомнить, и знали, что ничего не сделаем. Даже Руб знал.
Назавтра мы все равно отправились к зубному и впервые за все наши налеты взяли и вошли внутрь.
Там нас ждало настоящее потрясение: за стойкой сидела самая великолепная на свете медсестра. Не шучу. Что-то писала в журнале, и я не мог оторвать от нее глаз. Какая там бейсбольная бита. Я о ней забыл сразу и начисто. Никакого грабежа. Мы с Рубом просто застыли.
Я, Руб и медсестра вместе, в одной комнате.
— Одну секундочку, — не поднимая взгляда, вежливо сказала она. Господи боже, ну и красавица она была. Совершенная. Ослепительная.
— Эй, — шепнул ей Руб, тихонечко. Так, чтобы слышал только я. — Эй… Это ограбление.
Она не услышала.
— Чертова корова, — Руб глянул на меня и покачал головой. — Теперь и зубную не грабанешь. Дожили. Куда катится мир?
Она наконец подняла голову.
— Ну. Чем помочь, ребята?
— Э-э… — я растерялся, но что было говорить? Руб молчал. Повисла тишина. Нужно было ее нарушить. Я улыбнулся и потерял голову. — Э, записаться на осмотр.
Она улыбнулась в ответ.
— Когда бы хотели?
— Э-э, завтра?
— В четыре подойдет?
— Угу.
Я кивал, забалдев.
Она посмотрела на меня. Прямо внутрь заглянула. И ждет. Сама предупредительность.
— И как вас зовут?
— Ах да, — спохватился я и засмеялся как дурак. — Камерон и Рубен Волф.
Она записала, опять улыбнулась и тут заметила наши биты, крикетную и бейсбольную.
— Так, тренировались немного.
Я поднял биту, у меня была бейсбольная.
— Среди зимы?
— Футбольный мяч нам не по карману, — вмешался в разговор Руб. Футбольный и дыня для регби валялись у нас где-то на заднем дворе. Руб подтолкнул меня к выходу. — Мы завтра придем.
Она отвесила нам улыбочку, мол, рада служить. Сказала:
— Отлично, пока-а-а.
Я потупил секунду и сказал:
— Пока.
Пока.
Ничего получше придумать не мог?
— Ну ты и дебил, — сказал Руб на улице. — «На осмотр», — прогнусил он. — Папан хочет, чтоб мы пахли розами, само собой, но наши зубы ему не сдались. Никуда они ему не уперлись!
— Так кто нас туда затащил вообще-то, а? Чья была гениальная мысль грабить зубного? Уж никак не моя, чувак!
— Ладно, ладно.
Руб привалился к стене. Машины лениво текли мимо нас.
— И че ты там начал бубнить?
Я уже решил, что, раз прижал его к стене, нужно дожимать.
— Ты только «пожалуйста» забыл сказать. Может, она бы тебя тогда услышала. Эй, это ограбление, — я передразнил его шепотом. — Полная тютя.
— Хватит! — разозлился Руб. — Ладно, я все испоганил… Но что-то я не заметил, чтоб ты битой-то размахивал, — молодец Руб: теперь мы опять говорили про мою лажу, а не про его. — Ты ей ваще не махал, друган… Какое там, когда ты стоял и пялился красотке в большие синие глаза, уставился ей… ей на груди.
— А вот и нет!
Груди.
Кого он пытался обмануть?
Такими разговорами.
— Да, да. — Руб все ржал. — Я видал, извращенец малолетний.
— Враки.
Но вообще-то правда. Шагая по Мэйн-стрит, я понял, что влюблен в прекрасную медсестру-блондинку из приемной дантиста. Я уже воображал, как лежу в зубоврачебном кресле, а она сверху, сидя на мне верхом, спрашивает:
— Кэмерон, вам удобно? Вам хорошо?
— Отлично, — отвечаю я. — Отлично.
— Эй.
— Эй! — Руб меня пихнул. — Ты слушаешь?
Я повернулся к нему. Он продолжил.
— Ну, может, скажешь теперь, где мы возьмем деньги на этот осмотр, а? — Он с минуту думал, пока мы топали, ускорив шаг, в сторону дома. — В общем, надо отмениться.
— Нет, — сказал я, — ни за что, Руб.
— Ах ты поганец, — умыл меня Руб, — забудь про сестричку. Она щас, пока мы тут болтаем, поди кое-чем занимается с мистером зубным доктором.
— Ты так про нее не говори, — предупредил я.
Руб снова замер на месте.
Потом уставился на меня.
