Этта смахнула слезинку и поковыляла к ним.
— Это не конец, золотко, — тихо сказала ведьма, а её рука легла на плечо.
— Этта? — принцесса подняла заплаканное лицо. — Что ты тут делаешь?
— Я хочу, чтобы ты всё исправила, Леуедаеи. Разве так, всё закончится? Нет, — она достала из сумки куклу кручёную из травы, и протянула принцессе. — Ты будешь всё помнить, — а потом достала ещё одну и положила на тело Золотого дракона, — и вождь всё будет помнить.
— Что помнить?
— Что было… и вы всё исправите.
— А Басти? Он будет помнить?
— А нужно?
— Пожалуйста, — прошептала Леуедаеи, — пусть Басти тоже помнит, что помимо любви, обрёл мою дружбу и привязанность.
— У меня нет ещё одной куклы, — вздохнула Этта.
— А эта подойдёт? — спросила принцесса, доставая из своей сумки куклу, которую ей дала до родов ведьма.
Этта кивнула. Взяла травяной амулет и провела рукой, что-то прошептав, а потом громко сказала:
— И Себастьян будет помнить.
Принцесса вскочила на ноги и кинулась к ведьме.
— Прости, Этта, — одна рука обняла старую женщину. — Это всё из-за меня, из-за того, что выбрала дракона и тебя не послушала. Но если можно всё исправить, то я пойду за Халиба. Я не хочу, чтобы каждый раз всё заканчивалось смертью моего сына или любимого.
— Ах, принцесса, — прошептала ведьма, погладив её по спине. — Доброе у тебя сердце. Мне будет так тебя не хватать.
— Но мы же увидимся, да? И тогда я смогу всё исправить…
Этта лишь грустно улыбнулась.
— У тебя остался патрон из киновари? — неожиданно спросила ведьма.
Леуедаеи кивнула, и сновала её рука, скользнула в сумку, достала револьвер. Большой палец откинул дверцу и провернул барабан. Ведьма протянула ладонь, на которую упал патрон. Этта сжала патрон одной рукой, а второй снова вдавила кулон-полумесяц в кожу, чтобы рана стала больше. Кровь побежала сильнее, стекая по запястью.
Для ритуала ей нужна была её душа, киноварь и магическое пламя драконьего бога. Её голос звучал шорохом листьев под ногами и тихим свистом ветра. Ведьма подняла руку к небу, пальцы изогнулись, словно корни старого дерева.
Леуедаеи закрыла глаза, и прижала свёрток крепче.
Стены магической полусферы стали сужаться, поглощая всё на своём пути и превращая в пепел. Яркая кровавая вспышка озарила пространство, оставляя вместо замка выжженное поле.
Время… подвластное лишь богам.
Жертвенность… ведь мы готовы во имя любви на многое.
Ошибки… которые мы можем исправить… которые нужно исправить.
Колесо судьбы побежало вспять, ибо свет любви, озаряет дорогу идущим. Всё должно быть не так.
Всё будет по-другому.
Глава 30
Второй шанс.
Настоящее.
(Верхний мир. Драконий пик. Дворец Белого Дракона)
Леда со свистом втянула в себя воздух и распахнула глаза.
— Очень хитрый план, дорогуша. Только, видишь ли, — продолжил Рэй, — ты же лучше меня знаешь, что клану нужен наследник. Люди. Драконы. Как будешь выпутываться? Хотя я восхищен, окрутила его, конечно, ловко.
«Что? Где я?».
Ли’варди замер на месте, ожидая какой-то реакции. Принцесса ошарашенно посмотрела на своё нежно-розовое платье. Ощупала взглядом стены.
«Дворец Белого Дракона, — она подняла глаза на Рэя. — Где мой сын?».
Её руки взметнулись и обняли пустоту, а затем повисли вдоволь тела. Леда поняла. Она не чувствовала распирающего чувства внутри от прибывающего молока. И живот…он был слишком плоский.
— Какой год? — карие глаза блестели от раздражения, и, казалось, в них собрался весь холод мира.
— При чём здесь год? — удивился вождь Ли’варди, — Я говорил про наследников…
— Глупый дракон! — перебила принцесса.– Ответь какой год!
«Это всё он! Он всегда всех убивал! Жаль, у меня нет револьвера! Я бы его пристрелила!».
— Тысяча сто двадцать третий от смерти Снежного Дракона, — процедил Рэй. — Семнадцатое августа. Довольна?
«Не может быть…день нашей свадьбы. Прошлое. Ведь это уже было».
Она закрыла глаза, и с уголка, стекла слезинка. Их сына не существовало. Это прошлое, которое стало реальностью? Или вдруг боги пожалели двух влюблённых, подарив второй шанс?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Это Этта. Она подарила шанс начать сначала. Пройти всё снова вместе и исправить».
Рэй недовольно посмотрел на неё.
— О чём это я? Ах, да. Знаешь, я тоже люблю власть, и богатство, но твоё честолюбие восхищает, потому что оно даже больше моего.
«Ублюдок! Ненавижу! — хотелось закричать принцессе, но она сдержалась. Вместо этого сжала кулаки так сильно, что костяшки побелели».
— Убью тебя, если ты снова посмеешь приблизиться к моему ребёнку, — прошипела Леда. — И на этот раз меня ничего не остановит, ибо я видела смерть,
— Все мы хоть раз посмотрели в глаза смерти, — ответил он. — Я всё знаю, что нужно знать, — взгляд красных глаз стал холодным. — Скажи-ка, — Рэй понизил голос, — а кто же сорвал твой цветок первым? Риваари или он всё же достался Ки’арти?
Ладонь принцессы взметнулась так резко, что Рэй не успел отреагировать. Его голова дёрнулась от хлёсткого удара, а на щеке остался красный след от изящной руки принцессы. Кровавые глаза прищурились, и он улыбнулся. Опасно, словно теперь она обязательно пожалеет, что посмела ударить.
Карие глаза блестели от удовлетворения.
«Жаль, что мало».
И в этот момент дверь тронного зала открылась.
— Что происходит, Рэй? — процедил Золотой Дракон, широким шагом пересекая зал.
— Мы просто говорили, — пожал он плечами и попятился. — Вас можно поздравить? — губы раздвинулись в кривой усмешке. — Где состоится церемония?
— В малом зале, — ответил Кай, остановившись рядом с принцессой. — Если я ещё раз увижу тебя так близко, к ней…
— Мы просто говорили, — перебил Рэй. — Ведь так, Ваше Высочество? — вежливо спросил Красный Дракон.
Принцесса посмотрела на Кая, который снова надел маску непроницаемости, и перевела взор на Рэя, который всё равно оставался насмешливым.
— Всё в порядке, Кай, — сказала она, ладошка скользнула к его руке, а пальцы переплелись.
Принцесса почувствовала, что он тут же расслабился и холодно кивнул Рэю. Ли’варди хмыкнул в ответ, и насвистывая отправился к выходу. Кай проводил его взглядом и повернул принцессу.
Взяв за вторую руку, положил её ладонь себе на грудь и накрыл своей. Они молчали какое-то время, а стук сердца Кая её понемногу успокаивал.
— Леда, прости, что всё так скомкано и поспешно, но будет лучше, если ты станешь моей женой сегодня, — нарушил тишину первым.
Принцесса слышала, как под ладонью частило его сердце.
«Ты не помнишь? — карие глаза широко распахнулись. — Как же так, Кай?».
— Мне жаль, что у тебя не будет золотого подвенечного платья, — дракон широко улыбнулся. — Снова.
«Снова? Значит ли это…»
Кай осторожно завёл кофейный локон за ухо, а затем вернул руку на место, прижав крепче изящную кисть.
— И я сожалею, что не будет торжественной церемонии, роскошной и красивой, достойной королевы. Я всё помню… и жестоко ошибся…моя жизнь ничего не стоит, если в ней нет тебя. Я тебя люблю. И хочу, чтобы ты меня простила. Скажи мне сегодня «да», Леда, позволь нам всё исправить. Я не знаю, кто нам даровал второй шанс, но намерен его использовать. Разреши, мне заботится о тебе всю жизнь. Любить и баловать. У меня не выйдет стереть наши воспоминания, но мы сможем заменить их новыми. Там, где любим друг друга. Там, где мы будем держать на руках нашего сына. Тебе не придётся во мне сомневаться, ибо моя любовь к тебе будет превыше долга к моему клану.
— Наш сын… — она замолчала и почувствовала, как в уголках глаз стала собираться влага.
Кай тяжело вздохнул.
— Мы не сможем ничего поменять и нам придётся смириться с этой потерей, — он прижал её к себе и стал нежно поглаживать спину.
Они молчали. Им нужно было время принять и понять, что им придётся пройти всё заново, ведь за это была уплачена огромная цена.
