— Не стоит стараться, Грета, в этот раз я победил, — почти ласково сказал Отх, вводя иглу мне в голову. — Из нас получится отличная команда, к вечеру мы захватим власть в Сфата с твоей помощью.
Беспомощность, это ужасно. Просто кошмар — вот так лежать, понимая, что вот-вот тебя лишат своей воли. Про себя я уже прощалась с жизнью и мысленно просила прощения у Даймаана за то, что не успела, не захотела с ним помириться. Чувствуя, как игла пробирается всё глубже, я закрыла глаза и не увидела того, что было дальше. Просто застыла, ожидая, когда потеряю сознание. Но вместо этого услышала глухой звук удара и очень грубое слово, которое в Сфата стараются не употреблять, но оно всё же есть. Видимо, глаза лучше открыть! Правда, полностью это сделать не получилось, только наполовину. Реальность всё ещё расплывалась, но я смогла понять, что Отх валяется на полу, раздавленный шприц находится рядом с ним, а над всем этим великолепием возвышается Даймаан, одной рукой зажимающий себе нос, во второй зажат хаппоор. Он склонился над Отхом, стянул с его лица повязку, надел на себя. Потом поднял меня на руки. Бедняга, вот он подкачал мышцы за время нашего знакомства! Больше я ничего подумать не успела, потому что всё-таки газ оказался сильнее меня и моё сознание провалилось в какую-то зелёную вату. Очнулась уже на свежем воздухе. Голова моя была заботливо устроена на кочке.
— Какая… привычная ситуация, — хрипло рассмеялась я.
— И не говори, — ответил Даймаан. — И после этого ты ещё запрещаешь оберегать тебя от таких вот передряг. Всё равно мне в итоге приходится тащить тебя на себе и приводить в чувство.
— Сейчас я сама очнулась, — возразила я. — С сервисом стало гораздо хуже, даже реанимацию не предложили.
— Это моё упущение, сейчас исправлю, — обрадовался Даймаан, наклоняясь ко мне.
Через некоторое время мы услышали тактичное покашливание.
— Я рада, что вы наконец-то пришли к согласию, но не рассчитывала, что придется спасать себя самой! — сказала Палайма.
Даймаан неохотно оторвался от моих губ и поднялся на ноги.
— Рад видеть вас в добром здравии.
— Может, расскажете, что произошло, пока я была в отключке? — попросила я.
— Я схватил тебя, побежал вперёд, двери передо мной разъехались. Вышел на улицу, положил тебя на травку, а потом ты открыла глаза и потребовала реанимацию, вот и всё, — сказал Даймаан.
— Со мной ещё проще, — поделилась Палайма. — Я сидела в крохотной клетушке, а потом она неожиданно открылась. Вышла, оказалась на поляне, пошла вперёд и увидела влюблённую парочку. Догадалась, что это вы прибыли меня освобождать из темницы и слегка отвлеклись.
— Получается, вас просто отпустили… почему? — заволновалась я, чувствуя подвох.
— Ты оказалась на свободе, они испугались, возможно вообще сбежали, — предположил Даймаан.
— Скорее всего ты прав, — согласилась Палайма. — Наша милая девочка наводит на них порядочно жути.
— Бросьте, не такая я и страшная, — приложив небольшие усилия, мне удалось встать. — Может, их напугало что-то ещё.
Я ощутила боль в правом виске, приложила руку. Так и есть, немного крови.
— Они успели тебе что-то вколоть? — испугалась Палайма.
— Нет, — ответил за меня Даймаан. — Мерзавец только воткнул иголку, как я на него набросился.
— Кстати, как тебе удалось не дышать этой дрянью? — вспомнила я.
— Я чемпион по подводному плаванию, детка, — похвастался Дай. — Умею задерживать дыхание на длительный период. Ты тоже этому научишься, если пожелаешь.
— Хотелось бы, — я поёжилась, представив, что было бы, успей Отх накачать мой мозг своим ужасным раствором. Даймаан, кажется, тоже об этом подумал, потому что как-то сразу помрачнел.
— Если ты уверенно стоишь на ногах, предлагаю пройтись, посмотреть, остался ли здесь кто-то ещё.
Мы со всеми предосторожностями двинулись обратно к злосчастной полянке, где не было уже никакой охраны. Нашли вход в нечто вроде бункера, зашли, по короткому коридору попали в пустующий кабинет с большим монитором. В помещении были беспорядочно брошенные вещи. Что происходит?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Даймаан включил экран. На нём транслировалась неприятная картинка. Баррикады, горящий город, человек, который колотит железной палкой компьютер. Внизу бежала строчка текста: «Беспорядки в Сфата. Протестующие предприняли попытку захватить правительство и башню Верховного Советника. Войска Сфата проникли в Аофабо с целью разгромить эпицентр беспорядков. Официально введено военное положение. Аофабо объявлен захваченным силами Сфата».
Даймаан растерянно посмотрел на меня:
— Кажется, всё пропало, — сказал он. — Мне надо лететь домой.
Глава 21. Няня на больничном
Втроём втиснуться в тесную йегму оказалось непросто, но возможно. Даймаан старался держаться с достоинством, но я видела, что его просто распирало от тревоги. Я пыталась его подбодрить, забыв на время о присутствующих между нами недомолвках, отвлекала беседами о сделанном нами открытии, рассказывала Палайме, как спрятала пирамиду, укутав её невидимой защитой, словно шарфиком или пледом. Увы, общатора ни у кого из нас не было, поэтому приходилось оставаться в неведении, что с родителями Даймаана в Аофабо и близкими Палаймы, живущими в Сфата. В каком-то смысле мне, не имеющей родни в этом мире, было проще всех. Меня не оставляло чувство вины, ведь некоторым образом, я была связана с этими безобразиями, происходившими сейчас в стране, к которой я испытывала горячую симпатию. Как ни крути, это я внесла сумятицу в налаженный быт, взбаламутила его некоторым образом. Может, Палайма ошиблась, и этому миру не нужна никакая душевность? Определённость куда лучше.
Мудрая женщина словно услышала мои мысли, потому что сказала:
— Грета, рано или поздно человечество должно было задуматься, правильно ли во всём доверять чужому выбору. Аофабо и Сфата давно пора поговорить, убрав из участников беседы бездушную машину. Даймаан, мальчик мой, ты захватил вещь, о которой я тебя просила?
— Да, госпожа Палайма, — почтительно ответил Даймаан. — Как только представится возможность, я попробую влезть в этот носитель, сам или попрошу помощи у более крутых специалистов.
— Не скромничай, лучше тебя в этих железках никто не разбирается, — Палайма похлопала Дая по плечу.
— Там скорее камушек, чем железка, — Даймаан даже рассмеялся, отвлекся на минутку от своих переживаний.
— Слушайте, — встряла я, — у вас же явно какие-то более глубокие отношения, чем я считала! Не могли же вы так тепло начать общаться только за время моего отсутствия!
— Ты ей до сих пор так и не сказал? — удивилась Палайма.
Час от часу не легче. Сейчас окажется, что она его тётушка, а он — настоящий владелец того антикварного магазина. Или ещё что-нибудь такое же закрученное.
— Да как-то повода не было. А потом мы вообще не разговаривали. — Неопределённо протянул Дай.
— Я не удивляюсь, что Грета на тебя обижается. Это она ещё очень терпеливая. Ты же даже с близкими людьми терпеть не можешь делиться информацией. Сам как компьютер, честное слово.
Мне было приятно это услышать, но ответ на вопрос хотелось всё-таки узнать.
— Я обучала Даймаана, — развеяла Палайма все мои домыслы.
— Археологии? Но ведь он работает с информационными технологиями!
— Помнишь, я тебе говорил, что десять лет учился управлять энергией? У нас для этого есть целые институты. Палайма была одним из моих профессоров. Она — знаток редких формул, которые ты называешь «заклинания».
— Ничего себе!
— Насчет заклинаний я с Гретой полностью согласна. Я считаю, что эти способности лежат далеко за гранью материалистического представления о мире. А ещё верю в разумную энергию, которая остаётся после нашей смерти. За эти взгляды меня, собственно, исключили из преподавательского состава. Теперь я просто эксцентричная старушка-археолог.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она поймала мой недоуменный взгляд.
— Мне скоро сто семьдесят, милочка.
