– именно там Константин создает свои секретные наркотики.
Выглядываю из-за стола и, наконец, вижу мужчин. Первый голос принадлежал Раду, гомофобному судоходному магнату, который, по мнению Константина, испортил ему бизнес. Признаюсь, он явно не так невинен, как мне (и его сыну) казалось. Думаю, сейчас Рад и Константин работают вместе.
– Он не может тебе навредить, – жалобно произносит мужчина в лабораторном халате. Должно быть, доктор Василий. – Ты его новый деловой партнер. А я? Я такой же одноразовый, как «Кровавый кролик». Ты можешь задержать поставку или сказать ему, что нам нужно больше времени для логистики. Солги. Если формула таблеток солнца не будет идеальной перед отправкой на корабль, могут быть жертвы среди Вампиров.
– Константин не считает деловых партнеров своим начальством, Вася. Я не собираюсь повторять те же ошибки, что и Борис, и действовать за его спиной. Если я веду бизнес, то делаю это правильно. Никаких тел. Никакой лжи. Никаких опозданий поставок.
Клыки Рада угрожающе увеличиваются, выражение его лица становится суровым. Он принял решение. Рад – тот, который всегда добивается своего. Доктор Василий отводит взгляд и наливает им обоим по чашке чая.
– Я не могу справиться с подобным объемом товара или такими временными рамками, – жалуется он, каждое произнесенное им слово режет слух. Теперь понятно, почему Лукка его ненавидит.
– А мы не можем поручить это швейцарцам?
– Швейцарцы планируют взимать с нас тройную плату. У нас нет выбора, нам нужно будет расширить производственное пространство. – Он машет рукой, как будто указывая, куда пойдет расширение. – Мы можем использовать остальную часть парковки, привлечь клиентов получше. У Константина есть еще десять автобусов, набитых рабочими с разных строек. За последние шесть месяцев их хорошо накормили, и теперь они готовы к извлечению.
Рабочие? Извлечение? Что за бред? Константин пичкал своих работников в КЛВ стероидами, а затем забирал у них кровь для изготовления наркотиков? Не вижу в этом смысла. В последнее время Константин вел себя вполне обычно. Не то чтобы я точно это знала. После Большого театра мы с ним ни разу не виделись. Хотя теперь мне кажется, что Константин действительно ослабил хватку, позволяя нам с его братом проводить время вместе и не обращаясь к нам ни с единой просьбой. На него это совсем не похоже. Что же этот гадкий ублюдок делал последние три дня, пока Лукка проводил время в моей спальне?
Доктор Василий устало вздыхает.
– Расширять здесь лабораторию будет проблематично. Лукка ни за что не откажется от своей любимой парковки.
– Константин сам справится со своим сумасшедшим братом. Он все равно никогда не привлекает его делу.
Тихо вздыхаю с облегчением. По крайней мере, хоть так.
– Но почему у нас не может быть больше времени? – снова спрашивает доктор.
– Мы должны отправить продукт быстро, иначе рискуем очередной утечкой информации. Или очередным переворотом.
Доктор Василий добавляет в чай кубики сахара.
– Я думал, Константин разобрался с утечкой. С тем казахским мальчиком со стройки.
Парень Асель, Максим, сливал информацию?!
– Дело не только в мальчике. Оказывается, его подруга, кроличья сучка, несколько недель назад передала информацию в «Кровавую хронику». Хакер Константина нашел ее аккаунт и переписку. Сначала он подумал, что виноват мальчишка, но тому просто было любопытно. Оказалось, что настучала его девушка.
Мой телефон снова начинает жужжать. Асель спрашивает, где я. Изо всех сил стараюсь не заплакать. Как я скажу ей, что человек, которого она любила, умер из-за ее разоблачения?
– Мне все равно никогда не нравилась эта Крольчиха-Перевертыш. Она даже не заводит, – произносит доктор Василий.
Я часто моргаю, пытаясь прогнать звон его лжи. Урод.
Рад допивает чай, оставляя на дне лишь осадок бергамота.
– Забирай последние образцы. Мы идем к Константину.
– К Константину? Но еще же светло! – восклицает доктор Василий.
Рад хватает его за манжету. В попытке защититься доктор обнажает свои клыки, но со стороны это выглядит жалко. Они вдвое меньше, чем у Рада.
– Возьми таблетку солнца и заткнись.
С этими словами он вытаскивает доктора из офиса службы безопасности, и я остаюсь одна.
Взять таблетку? Таблетку, которая позволит Василию пойти к Константину средь бела дня? «Если формула таблеток солнца не будет идеальной перед отправкой на корабль, могут быть жертвы среди Вампиров», – сказанное ранее доктором вертится у меня в голове.
Василий беспокоится о том, чтобы отправить непригодный продукт до его усовершенствования, продукт, над которым работает Константин, чтобы помочь Вампирам противостоять солнцу. Все больше кусочков пазла начинают собираться воедино, и я с ужасом начинаю осознавать происходящее. Константин создавал в своей подземной лаборатории какое-то химическое вещество, подсыпал его в пищу строителям, чтобы сделать их кровь лучше, а затем осушал своих жертв, словно призовых лошадей.
Вот оно мое дело. Получилось. Черт!
Новые мысли зарождаются у меня в голове, отчего меня охватывает ужас. Константин узнал, что именно Асель была осведомителем «Хроники». Он не позволит ей уйти живой. Мне нужно ее предупредить!
И если Константин взламывал мои аккаунты, он мог также узнать, что я работаю на «Хронику». Мне тоже может грозить опасность!
ДЕРЬМО!
Я бросаюсь в выходу и тут же замираю, услышав шум. Кто-то возвращается, и, судя по тяжелым шагам, это Рад. Должно быть, он что-то забыл. Наверное, образцы. Мгновенно тянусь к ближайшей двери, ныряю внутрь и закрываю ее.
Здесь кромешная тьма. Я задерживаю дыхание – от страха и от гнилостной вони, совершенно не понимая, в какой комнате прячусь, – и жду. И жду. Достаточно ли хорош Вампирский слух Рада, чтобы уловить через дверь оглушительные удары моего сердца? Мне слышно, как он роется в бумагах и стучит ящиками, что-то ищет, а потом, наконец, уходит. Шаги удаляются, и дверь со щелчком закрывается. Я наконец выдыхаю.
С облегчением прислоняюсь к стене и закрываю глаза. Мое сердце бешено колотится, и в попытках успокоить его упираюсь ладонями в стену позади меня. Мне нужно перевести дух, прежде чем звонить Асель. Я глубоко вдыхаю густой острый воздух, пытаясь не закашляться от зловония, но когда выпрямляюсь, мои руки становятся влажными и липкими. Что за чертовщина? От нарастающей паники в груди снова все сжимается. Хлопая рукой вдоль стены, возвращаюсь обратно к двери и нахожу выключатель. Зажигаю свет, пару раз моргаю, смотрю на свои руки, потом снова моргаю. Они ярко-красные и блестящие.
Только не это. Я медленно разворачиваюсь, пробегая взглядом по комнате.
Все белое. Белые стены, белые скамьи и белый кафельный пол. Напоминает комнату «Кровавого кролика». Я щурюсь из-за ярких вытянутых ламп и моргаю еще несколько раз, пытаясь приспособиться
