Пока они спускались вниз в сияющей клетке, Р.Л. подумал, насколько его тянет к Эдвине. Мало сказать, что сердце его принадлежало ей полностью. Оно было похищено ею. Р.Л. видел, что под этим ослепительным макияжем, экстравагантной небрежностью боттичеллиевских волос и обращенной наружу изысканной умудренностью скрывается ранимое сердце. Он безошибочно угадал в ней родственную душу, и струны его собственной души настроены были на ее волну.
Едва они оказались на 5-й авеню, как самообладание Эдвины, и так убывающее, окончательно оставило ее. Укрывшись под кремовым навесом, она прильнула к Р.Л., крепко обхватив его обнаженными руками и спрятав голову на его груди.
— Ох, Р.Л., — тихо простонала она, — поддержи меня. Хотя бы на мгновение. — Ее руки еще крепче обвились вокруг него.
— Я держу тебя, малышка, — прошептал он ей на ухо, не переставая поглаживать завитки ее волос на затылке. — Я здесь, с тобой.
Она подняла голову, и слезы, которые она с таким усилием сдерживала весь вечер, брызнули из глаз, оставляя бороздки на щеках. Ледяной зимний ветер играл складками ее изумрудно-зеленой юбки, задирая край и демонстрируя миру нежную бледно-розовую подкладку, такую же тонкую, как и ее нервы.
— Ты нужен мне, — выдохнула она, забыв об убийственном пронизывающем холоде и стучащих зубах.
— Давай по порядку. — Улыбнувшись, он мягко высвободился из ее рук и снял пиджак. Накинув его на голые плечи Эдвины, он плотно запахнул его у нее на груди. — Ты забыла свою накидку, — проговорил он тихо. — Подожди меня в вестибюле — я мигом.
— Нет! — Голос Эдвины прозвучал неожиданно звонко. — Не оставляй меня. — Схватив Р.Л. за руку, она попыталась остановить его. — Завтра утром ее заберет отсюда Руби. — На лицо ее набежала легкая тучка, и она грустно улыбнулась: — Нет, думаю, этого не понадобится. Первым же делом завтра утром Анук отправит ее мне с одним из своих прихлебателей. А может, даже сегодня. Знаешь, очередной жест заботливой хозяйки.
— Тебе хорошо бы сейчас выпить, — решительно заметил Р.Л. — Давай-ка заглянем ко мне, это недалеко. Она кивнула, и он жестом подозвал швейцара в белых перчатках, застывшего в почтительном полупоклоне. Они смотрели, как швейцар устремился в поток автомобилей и замахал рукой первому же проплывающему мимо такси.
Р.Л. подвел Эдвину к машине. Она шла уже свободнее, не так напряженно, не приваливаясь обессиленно к его плечу. Р.Л. помог ей сесть в машину и сунул чаевые в руку швейцару. Затем сел рядом с ней и рывком захлопнул дверь.
— Семьдесят первая, между Парк-авеню и Лексингтон, — скомандовал он водителю.
23
— Метель, — пробормотал мэр Нью-Йорка угрюмо. — Носом чую, когда она приближается. — Он засопел, словно принюхиваясь, и легонько постучал пальцем себя по носу. — Еще пару часов, и начнется. Департамент по очистке улиц уже начеку, но в рабочем состоянии всего лишь шестьдесят пять процентов снегоочистителей. Ну что тут можно сделать? — Он обреченно смахнул в сторону лежавшие на коленях бумаги.
Рядом с мэром, в другом углу заднего сиденья его темно-синего городского автомобиля, легко мчавшегося вверх по федеральному шоссе в сторону Грейси-Мейсн, устроился комиссар полиции. Лампа для чтения на длинном подвижном штативе, прикрепленная сзади, изливала мягкий свет на колени мэра. По встречной полосе вспыхивали, приближались, увеличивались, и со свистом проносились мимо яркие фары встречного потока машин. По контрасту с быстрым дорожным движением башни Манхэттена казались сверкающими декорациями, медленно движущимися по сцене.
Инспектор Кочина сидел на переднем сиденье, обернувшись назад. Взгляд его был устремлен куда-то поверх голов мэра и комиссара. В заднее стекло он видел то выныривающие, то исчезающие вновь огни идущего следом его собственного неприметного полицейского автомобиля, за рулем которого сидела Кармен Толедо.
Тема снегоочистителей мгновенно была забыта, и мэр сосредоточил внимание на Фреде Кочине.
— Отвратительное происшествие, это убийство, — проговорил он сокрушенно, и уголки его губ напряглись. Кольцо редких непокорных волос обрамляло значительную лысину, отчего мэр напряженно вскидывал голову. — Почему оно должно было случиться именно в Верхнем Ист-Сайде? Толпа людей, облеченных властью, накинется на нас со всей силой, если убийца не будет найден. — Он тяжело вздохнул и потер лысеющую голову. — Сам не пойму, чего ради я занял это неблагодарное место?
— Газеты „Ньюс" и „Пост" не оставят нас в покое, — пробурчал полицейский комиссар, к нижней губе которого приклеилась незажженная сигара. Его лицо то освещалось, то вновь погружалось в темноту в зависимости от проносящихся мимо машин. Это был крупный мясистый чернокожий с лицом бульдога; его темно-синий костюм, судя по всему, был сшит еще в те времена, когда хозяин его весил на добрых шесть килограммов меньше. — Мои люди в обеих газетах позвонили мне, чтобы предупредить, какие завтра в них появятся заголовки. Хотите послушать, что они там насочиняли?
— Избавь меня от этого кошмара, Джек, — поспешно и горько отмахнулся мэр, отворачиваясь в сторону и глядя в окно на черневшую вдали реку. — Я и так скоро все узнаю.
— Я хочу, чтобы вы как можно скорее распутали это дело, обратился комиссар к Кочине. — Вынув изо рта сигару, он принялся помахивать ею в такт каждому произнесенному слову. — Это нужно было сделать еще вчера.
— Мы стараемся, — буркнул Кочина. — Значит, нужно стараться сильнее, черт возьми! Я требую, чтобы дело было раскрыто, и как можно быстрее! — Комиссар откинулся назад, снова воткнул в рот сигару и принялся катать ее между зубами. Кочина молча следил за ним.
— Не думаю, что это так просто, сэр, — спокойно заметил он. — А кто сказал, что в этом городе хоть что-то делается просто? — пророкотал комиссар. — Нью-Йорк есть Нью-Йорк…
— Да, сэр, но мы с вами обсуждаем не обычное убийство на бытовой почве. Не хочу сеять тревогу, но не исключено, что речь идет о разгуливающем на свободе психе. Нужно быть готовым к самому худшему.
— У вас есть доказательства? — требовательно произнес комиссар.
— Пока нет, сэр. Но, судя по всему, Вайяна Ферроу — не последняя скальпированная жертва, которую нам предстоит увидеть.
— О, Господи спаси! — простонал мэр. — Вы хотите сказать, это маньяк-убийца? Еще один „Джек-потрошитель"?
Кочина посмотрел ему прямо в глаза.
— Возможно… хотя, может, и нет. Нам пока остается только надеяться на удачу.
— Маньяк-убийца! — Мэр закатил глаза, обессиленно привалившись к спинке сиденья. — Только этого нам не доставало! Весь Верхний Ист-Сайд вооружится, а женщины будут бояться высунуть нос на улицу!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
