Я работала крыльями, махала ими в воздухе, поднималась выше и выше. Как будто я устремлялась вдаль от всего этого, пыталась оказаться как можно дальше от Стаи, насколько это возможно. Я закрыла глаза, пробуя на вкус сильный ветер, который порывами дул мне в лицо.
На мгновение ко мне в голову, словно вспышка, пришла мысль улететь, растаять, раствориться в небе. Никогда не спускаться вниз. По крайней мере, не на земли Стаи.
Потом я увидела Кассиана, который зигзагами летел сквозь туман и облака рядом со мной. Его огромные крылья мерцали черным отблеском, который был темнее самой ночи — могучие ониксовые паруса с прожилками фиолетового оттенка.
Пока мы кружились и вращались кверху, его взор был прикован ко мне. Я все понимала. Он знал о моих мыслях. Он все знал, но по его лицу ничего невозможно было прочесть.
И тут меня словно осенило. Я ощутила это в глубине своей груди — обители огня и угля.
Он дал бы мне уйти. Позволил бы сбежать в ночь, исчезнуть в зернистом тумане и облаках.
Выбор в моих руках.
Я представила, как это будет. Представила, как он вернется к Стае без меня. Он предстанет перед всеми смущенный и покинутый. Конечно же, они стали бы меня искать. И я, возможно, ушла бы не так далеко. На самом деле шансов у меня было не много.
Внезапно он остановился. Просто парил в небе.
Я тоже остановилась, плавая в воздухе.
Мы парили лицом к лицу. Всего пара сантиметров разделяла нас. Ночные облака плыли под нами и над нами. А холодные струйки пара вились вокруг, словно прохладная дымка.
Я вглядывалась в каждую черточку его лица сквозь просветы облаков. Его глаза — вспышки мерцающих углей — были похожи на обсидиан.
— Это не по-настоящему, — выкрикнула ему я. Мои слова унес ветер, и я не уверена, что он меня услышал, пока он не прокричал в ответ:
— Это вполне по-настоящему.
Вполне по-настоящему? Для него? Что он хотел этим сказать? Неужели он думал, что узы, в которых только один из нас предан другому, будут действительны? Всего лишь для одного из нас? Или он цеплялся за это обручение, чтобы связать нас вместе?
Я уже слишком многое сегодня потеряла. Уилла. Маму. Я бросила взгляд вниз. Тамра ждала меня там, так же как и я, обманутая Стаей.
Снова подняла глаза на Кассиана. Это никогда не будет настоящим. Не будет.
Поплыла по воздуху к нему. Это и был тот ответ, который ему нужен.
Сейчас я должна была поступить именно так. Как того требовал момент.
Его взгляд смягчился, когда мы обняли друг друга, делали то, что драко до нас делали тысячелетиями. Его руки нежно прикасались ко мне. Одна рука лежала на спине между крыльев, другая на бедре. Но, несмотря на это, его взгляд все еще требователен, пронизывая меня насквозь, как будто он пытался запомнить каждую черточку моего лица, каждую секунду этого мгновения.
Я закрыла глаза и пыталась забыться. Думать только об Уилле. О том, что я его снова увижу.
Тело Кассиана по сравнению со мной внушительное и твердое как камень, и я вспомнила, что его воспитывали как воина. Он жесткий и несгибаемый, но я чувствовала себя в безопасности в его руках, и у меня не было страха перед его силой и мощью.
Прислонившись друг к другу, мы начали снижение. Моё сердце уходило в пятки. Это было похоже на сон, на кошмар. Я падала и не могла взлететь. Управлять собой.
Я падала, и ничто не могло меня спасти.
Мы поднялись поодиночке, но спускались вместе. В этом смысл обручального ритуала. Это то, что мы должны были делать и впредь. В этом и была истина.
Я всегда считала обручальный обряд романтичным, особенным, думала о том, как я однажды пройду его с кем-нибудь. Но тогда это казалось чем-то отдаленным. Казалось, что это случится еще не скоро. Но сегодня это была реальность. И это происходило со мной прямо сейчас.
Руки Кассиана удерживали меня, пока мы стремительно падали. Воздух с ревом проносился мимо, в то время как нас закручивало на большой скорости, бросало из стороны в сторону, неумолимо, с силой приближая к земле. Мои волосы в полете поднялись вверх. Даже волосы Кассиана трепетали, как темные ленты на ветру.
Мы смотрели глаза в глаза, нос к носу — вой ветра в ушах был настолько громок, что казалось, на нас мчался товарный поезд — пока нас вертело по траектории спирали и несло прямо к Стае, которая ждала внизу.
Не только Кассиан придерживал меня. Я тоже сильно его сжала. Наши ноги спутались между собой.
Мы словно стали единым целым в этот момент... как будто совершили прыжок в бездну смерти. Думаю, в этом и состоял смысл. Прыжок символизировал смерть нашей независимости и начало единого союза.
Я не могла дышать. Не могла, даже если бы мне этого хотелось. Мы неслись на невообразимой скорости, слишком быстро, чтобы вдохнуть воздух моими сжатыми легкими.
Неожиданно облака стали реже и рассеялись. Туманная дымка уже не такая густая. Всего в нескольких мгновениях от земли мы расправили крылья, рывком поднялись вверх и мягко приземлились в центре кольца из камней.
Вместе. В объятиях друг друга. Связанные узами драко.
В течение всего последующего торжества я нигде не видела своей сестры. Меня постоянно окружали со всех сторон, за меня произносили тосты, угощали едой и желали всего наилучшего.
Как будто всего пару часов назад я вовсе не стояла у плахи, и надо мной не нависали ножницы. Теперь я прошла проверку. Обручившись с Кассианом, я наконец-то доказала Стае, что я одна из них. Даже если мне еще не полностью доверяли, они верили в обручальную церемонию... и они верили Кассиану.
В суматохе праздника я пыталась найти Тамру, но её нигде не было видно.
Мне необходимо было её увидеть. Убедиться, что с ней все в порядке. Что мы с ней вместе. Лицо у меня напряглось, глаза заболели.
— Идём, — пробормотал Кассиан, поднимаясь из-за длинного стола, где мы сидели. Он взял меня за руку, и я ощутила его грубую ладонь на коже. — Уже поздно.
Под гул веселых протестов мы вместе покидали торжество. Но за мновение до этого я заметила Северина, который пил и улыбался. Очевидно, он выкинул мысли о своей дочери из головы. Его взгляд встретился с моим, и он молча поднял бокал, показывая этим жестом, что был счастлив принять меня в свою семью. Наконец-то я была в его руках.
Он думал, что победил. Что это моё поражение.
— Уже уходите? — Путь нам преградил Корбин.
— Джасинда устала. Это был долгий день, — ответил Кассиан голосом, по которому ничего невозможно было понять.
Корбин смотрел на кузена, его вертикальные зрачки дрожали.
