Мы на всех без исключения презентациях видели корейцев, катарцев, почти на всех – англичан, часто – американцев, бельгийцев с голландцами. Испании с Португалией не бывало практически никогда. При этом в Цюрихе испанцы были одними из первых, кто подошел и поздравил. И мне показалось – вполне искренне. И Вильяр, и директор их заявки – уже не помню, как его зовут. Примечательно, что я прекрасно помню имя английского гендиректора – Энди Энсон, голландского – Хэрри Бин. А вот испанца – не помню.
Спрашиваю мнение Колоскова:
– Испанцы действительно ничего не делали?
– Нет. Они изначально семь голосов имели – и думали, что их статус действующих чемпионов мира и Европы сделает за них все остальное. А практика показывает, что само собой в этой работе ничего не приходит. К тому же португальцы вообще никак себя не проявляли, и когда я с Анхелем разговаривал, всегда обращал на это его внимание. Заявка совместная, а работает один Вильяр. Может, Португалия быстро потеряла интерес?..
Чернов:
– У меня сложилось ощущение, что после поражения своей заявки они имели все основания произнести парадоксальную фразу: «Как же хорошо, что мы, к сожалению, не получили этот чемпионат мира». Потому что если бы получили в своей тяжелой экономической ситуации (особенно – в Португалии) – вы представляете, что бы сейчас там было?! И вроде бы испанцы хотели, но делали далеко не все возможное и, более того, старались сделать как можно меньше.
Впрочем, ни на какой «слив» Чернов не намекает. Все дело – в обыкновенной и традиционной расслабленности, свойственной южноевропейским народам. Странам, где, допустим, ни один ресторан в принципе не может работать круглосуточно, без сиесты, – многочасового перерыва между обедом и ужином. Наш же заявочный «ресторан» был открыт круглосуточно, в то время как в английском, также распахнутом все 24 часа, возникли явные проблемы с «обслуживанием» и «публикой за соседними столиками».
Тем не менее тот же испаноговорящий Чернов в августе 2010-го, накануне приезда в Москву оценочной комиссии ФИФА, говорил, что именно испанцев с португальцами на тот момент считал фаворитами кампании, тогда как мы с Англией, по его прикидкам, делили второе и третье место.
Чернов объясняет:
– Надо понимать, что свою оценку я давал на фоне «свежей» победы сборной Испании на ЧМ-2010. И, с моей точки зрения, испанцы имели все основания, чтобы оперативно адаптировать свою заявочную концепцию, опираясь на успех в Южной Африке. Но чего-то им не хватило. Я ни разу не ошибся на протяжении полутора лет, говоря о том, что нашим главным конкурентом является не Англия, а Испания. Та высказанная мною оценка меня не то что не смущает – наоборот, скорее я ею горжусь, поскольку задолго до голосования верно оценил расклад сил среди наших конкурентов, который многие рассматривали совсем иначе.
* * *
Сразу после победы России Колосков поделился со мной видением еще одной причины неудачи Испании с Португалией:
– … Плюс ситуация сговора с Катаром отрицательно повлияла. Тем более на фоне нашего правильного подхода. Ведь российский заявочный комитет действовал очень солидно. Со стороны ФИФА к нам не возникло ни одного замечания. Добавьте к этому благородство, с которым мы работали, честность, нежелание выставить кого-то из наших собеседников в невыгодном свете, работу исключительно в рамках регламента – это и есть седьмая причина успеха.
– А что, так работали не все ваши конкуренты?
– Возьмем тех, кто, по моему убеждению, голосовал за Испанию с Португалией. С четырьмя понятно – это, собственно, испанец Анхель Вильяр, а также три представителя Южной Америки, голосовавшие согласованно и определившие свою позицию заранее и публично. Остальные же три голоса, судя по всему, принадлежали представителям Катара, Таиланда и Египта.
– То есть речь о том самом сговоре Испании и Катара, о котором было столько пересудов? Спрошу прямо: на ваш взгляд, сговор был?
– Никаких сомнений. И узнал я о нем еще в мае. В дни финала Лиги чемпионов мы пошли поужинать с Анхелем, и он мне там сказал: «Слава, у нас уже есть семь голосов». Я ответил: «Замечательно – а у нас будут все остальные».
Тем не менее я два раза встречался с аргентинцем Хулио Грондоной и другими членами исполкома, о «происпанской» позиции которых знал. Потому что к людям надо проявлять уважение.
Информация об обмене голосами между Испанией/ Португалией и Катаром, опубликованная, как вы помните, Sunday Times со слов бывшего генсека ФИФА Зен-Руффинена, получила подтверждение из уст американского члена исполкома ФИФА Чака Блэйзера.
Выяснилось, что Вильяр на заседании исполкома передал записку своему катарскому коллеге бин Хаммаму со словами: «Поздравляю, мы победим!» То, что эта записка действительно была передана, подтвердил Блэйзер, который заметил ее и успел прочитать:
– Скорее всего, в этой записке шла речь о том, что мы обсуждали на исполкоме. То есть один член исполкома поздравлял другого с тем, что ни у кого нет доказательств их сговора. Но я думаю, что такая записка была недопустима. Мне кажется, бин Хаммам был слегка обескуражен этой запиской, – процитировала Блэйзера телекомпания Sky Sports.
Тем не менее комиссия по этике ФИФА не нашла прямых улик сговора, и испано-португальцы с катарцами вышли сухими из воды.
Был, однако, у южноамериканцев и план «В», о котором мне рассказал Колосков:
– Когда я приехал к Грондоне, он первым делом сказал: «При всей любви к тебе я буду голосовать за Испанию. Но если вдруг получится, что она вылетит – все четверо (включая Вильяра. – Примеч. И.Р.) проголосуем за тебя». То же самое было и в Парагвае, и в Бразилии.
– Не понимаю, зачем Вильяру на заседании исполкома нужно было писать записку бин Хаммаму, да еще и передавать ее через Блэйзера. Полная же глупость, если заключена негласная сделка!
– Вильяр – очень импульсивный человек, и порой не очень себя контролирует. Ну и здесь его эмоции перехлестнули.
Сорокин:
– Записка красноречивая, конечно. Случай вопиющий. Но в итоге ничего не нашли. Поэтому не могу до конца сказать, был сговор или нет. Определенные признаки, конечно, просматривались. Но до конца истину уже никто не узнает.
Мутко, в свою очередь, полагает:
– Факт сговора невозможно доказать. В протоколах-то он нигде не зафиксирован, и записей нет. И потом, каждый делает свой выбор. Брали, допустим, слово выдающиеся люди – Тейшейра, Грондона. Тот вообще монстр футбольный, первый вице-президент ФИФА, столько лет аргентинскую федерацию возглавляет! У него подход серьезный, солидный. Говорит: «Если я буду голосовать за Испанию, почему вы считаете, что это сговор? Да, заявляю публично: хочу поддержать ее. В чем вы меня хотите обвинить?!» Аргентина, Бразилия, Парагвай – они ведь все испано– и португалоговорящие страны. Решение приняли сразу, и их выбор понятен.
Другое дело, что одновременный выбор стран-хозяек двух чемпионатов был ошибкой Блаттера, и он ее в итоге признал. Я ему сразу говорил: «Вы делаете большую ошибку. Связываете два чемпионата – и априори закладываете взаимную заинтересованность сторон». Один человек выдвигается на один турнир, другой – на второй. Ты голосуешь за меня, я – за тебя. Как минимум пять членов исполкома, чьи заявки играли, могли обменивать голоса. Даете повод – так почему бы этого не сделать?!
Я корейцам сказал – проголосую за вас в первом туре, поскольку мне нравится ваша заявка, идея. Может, это предопределило, что и корейский член исполкома за нас проголосовал. Это не значит, что мы сговорились. Но нас самих подтолкнули к некоему проявлению взаимного интереса. Что, мне сидеть, сложа руки? Все страны использовали это!
– А как же вам удалось переманить одного испаноязыч ного, представителя Гватемалы Сальгеру?
– Мы с ним серьезно говорили и работали. Он придерживается такой же позиции, как Блаттер – что футбол нужно развивать. В Испании уже был чемпионат мира – а в России нет.
Я говорил Блаттеру, что со стороны ФИФА имело бы смысл выдвинуть некий набор вещей, который находится во главе угла и определяет итоговый выбор. Чего мы хотим – уже существующей инфраструктуры или возможности оставить большое наследие? Если второе – тогда нам альтернативы нет. Если же эти критерии не заложены – возможен любой поворот.
Потому-то я на финальной презентации в Цюрихе, демонстрируя карту, и показал, что в Западной Европе уже десять раз провели чемпионаты мира, а в Восточной – ни разу. Хотя и территория у последней больше, и права проводить такие турниры – не меньше. Многие прислушались…
