целые города?! При этом ты веришь словам Зентреба, и даже думать не хочешь, что он соврал. А что ты сделаешь, если таки убьёшь его? Вернёшься к эльфам и возглавишь их примерив кланы? Я прекрасно вижу, что всё это ты делаешь из чувства долга. Я понимаю каково тебе.
– Откуда тебе это знать?– произнесла Эллейн отворачиваясь.– Всю мою жизнь меня готовили к этому. Мать я никогда не знала, а отец любил меня и готовил на роль наследницы… Этого ли я хотела? Не знаю… Но больше у меня ничего нет. Я пойду по этому пути до конца.
– У тебя железная воля,– отметил Генрих, а затем добавил.– Знаешь, почему граф Модский винит меня в смерти своей дочери?
– Откуда?– грустно произнесла Эллейн, всё ещё не поворачиваясь.
– Когда-то я любил его дочь,– начал свой рассказ Генрих.– А она любила меня. И она была самой прекрасной девушкой. Волосы цвета пшеницы тянулись до поясницы. Идеальное лицо. Выразительные глаза цвета горного озера. Она была подобно богини. Её внутренний мир был под стать её же красоте. Чудное, небесное создание…Вот только я был ниже её по титулу, и если бы я взял её в жёны это бы отразилась на всей семье. Разумеется, её отец был против. И меня убеждали, что ради её же счастья я должен забыть о ней. Последовать своему долгу и отправиться служить своему сюзерену, герцогу Бульонскому. Как и подобает дворянину. Я собирался послать их к демону и сбежать с ней, но тут у неё открылись способности к магии. Магия– это яд. Она бы прикончила Мэлони, так её звали, рано или поздно. Ей надо было срочно отправляться к магам. А она не хотела. Ей было всё равно. Она лишь хотела быть со мной... Тогда я разорвал все отношения с ней, надеясь, что она отправится к магам и обучится... Я... Ошибся. Она этого не пережила. В тот день, когда я отправился служить герцогу Бульёнскому она покончила с собой… Идиотка. Как впрочем, и я.
– Грустная история,– произнесла Эллейн, чувствуя, как в глазах защипало.– И тупая. К чему всё это?
– Путь долга – это достойный, верный путь. Вот только из-за твоего решения могут пострадать близкие тебе люди. А ты сама можешь потерять себя и стать тем, что прежде ненавидела и презирала.
– У меня был только отец. А теперь его нет. И у меня нет выбора. Всё, что у меня осталось это долг и месть.
– У тебя осталась ты,– произнёс Генрих, обнимая её.
– Да,– согласилась Эллейн, больше не сдерживая слёзы.– Только я…. Совсем одна.
Обернувшись, она обняла Генриха и заревела. Впервые она полностью отдалась своим чувствам после гибели Джеллу.
– Почему…Почему я осталась одна?– сквозь слёзы ревела Эллейн.– Я не хотела ничего из этого… Не хотела быть убийцей… Сжигать людей, и преследовать ледяного демона… Я всегда слушала отца… Так чем я это заслужила? Отец… Почему ты оставил меня? Совсем одну…
Генрих терпеливо пока проклятая принцесса придёт в себя. Хоть её воля и была стальной, внутри она всё ещё была юной девушкой, мир которой находился в руинах. Все эти дни, что они шли по следу Зентреба, Эллейн сдерживала горе, не расслабляясь ни на секунду. До этого момента. Сейчас в объятиях герольда была не наследница короля эльфов, не зловещая демонесса, а просто юная девушка, которая, наконец, смогла дать волю душившим её чувствам.
Переживаниям. Горю.
– Теперь ты не одна,– тихо произнёс Генрих, когда Эллейн чуть успокоилась.– Я помогу тебе, всем, чем только смогу.
– Спасибо,– также тихо ответила проклятая принцесса.
С небес на них равнодушно взирали далёкие и холодные звёзды.
Глава IX Бал вампиров
После встречи-стычки с Лилит, покупкой новой одежды, я отправился к местным травникам и алхимикам. Поскольку в городе располагалась башня магов, шарлатанов среди торговцев ингредиентов быть много не могло. А раз обнаружилось ещё и гнездо вампиров, стоило приобрести кое-какое растение способное помочь мне противостоять их ментальному влиянию. Разумеется, вероятность того, что их трюки на меня подействуют была незначительной, но бережёного – боги берегут. Поэтому я направился на поиск Серебряного Корня. Это редкое растение так называлось из-за серебристого оттенка, а само оно давало хорошую защиту от ментальных атак. Кроме того, по верованиям несведущих людей, корень ещё и увеличивал мужскую силу. Последний пункт был мне не нужен, но из-за этого досадного стереотипа удалось найти его лишь в двадцатой по счёту лавке, которая ни чем не отличалась от тех, в которых я уже побывал. Небольшое помещение забитое полками с самыми разными товарами, даже была клетка с духов в форме ворона.
Хозяин предприятия, древний старик лет пятидесяти с густой бородой, был приветлив. Эдакий, добрый и безобидный дедушка. Правда, это лишь первое впечатление. Звали его Алакар и, по его словам, он был одним из лучших алхимиком в этом городе. Впрочем так говорили и остальные. Почему-то каждый мнил себя лучший. Как можно быть столь высокомерными?
Договорившись о цене, алхимик ушёл за товаром, а я остался скучать в одиночестве. Весь магазин был завален непонятными корнями, плодами, травами и зельями. Интересно, сколько из них лишь для пускания пыли в глаза? Неожиданно позади меня раздался звон дверного колокольчика.
Обернувшись, я увидел, как в лавку заходит суровый лысый воин с тёмной татуировкой на лбу. Наёмник был довольно молод, но на первый взгляд казался опытным. За спиной у него висел внушительного вида мешок.
– Эй. Где хозяин? – звонким голосом спросил он. – Я ему тут хороший товар подвёз.
От такой фамильярности я поморщился и жестом показал на дверь за стойкой. Отвечать ему было ниже моего достоинства.
Смерив меня пренебрежительным взглядом, он проследовал к стойке и положил на неё мешок, и стал в нём рыться. Спустя минуту вернулся и хозяин.
– Вот ваш заказ, – почтительно произнёс Алакар, протягивая мне мешочек. Приняв его, я сразу заглянул внутрь.
– Неплохо,– ответил я, отдавая деньги. Товар и в самом деле оказался хорош. Оставшись довольным сделкой, я уже собрался было уходить, когда наёмник с торжественным рыком достал из своего мешка большую бутылку, сияющею изнутри. Присмотревшись, я с огромным удивлением увидел внутри целую кучу маленьких фей. Величиной с ноготь, они в страхе кружили внутри стеклянной тюрьмы. Несомненно, это были самые слабые и бесполезные из всех видов духов. В народе их именовали феями.
