Пусть я никогда больше не увижу Криса, но страх в ее змеиных глазах я увижу обязательно!
Лира блокировала мои удары, пытаясь попутно прорвать защиту. Развернулась, занеся свой клинок, но я успела уйти от нее в перекате. Быстро вскочила на ноги, однако противница не дремала.
Золотистое лезвие просвистело прямо у моей шеи. Она ждала, когда я потеряю рассудок от ярости, и хладнокровно атаковала. Я тоже замахнулась, но Коготь не достиг цели. Лира ловко ушла от атаки, вновь разрывая дистанцию.
А потом произошло то, чего я совсем не ожидала.
Ее зеленые глаза наполнились беспросветной тьмой. Блондинка опустила свой клинок, пристально глядя прямо на меня. Мгновение — и реальность вокруг стала казаться мне лишь иллюзией. Пустышкой, не имеющей ни малейшего значения.
Только тьма в ее очах что-то значила. Только воля хозяйки имела вес.
Как будто сквозь толщу воды я слышала звук ударяющегося о камень металла. Кажется, мои руки разжались.
— Хорошо, — мелодичный голос заполнил всё вокруг, врываясь в сознание, и окончательно вытесняя все прочие мысли. — Теперь кинжал. Бросай!
Руки сами потянулись за пояс, к лезвию. Повинуясь приказу, я осталась совершенно безоружной. Но зачем мне оружие? Глупость какая-то… Оно мне будет нужно только для того, чтобы покарать врагов моей хозяйки.
— М-да… Вот я всё никак не пойму, что в тебе такого особенного, что сам Верховный приказал не убивать тебя? Зачем ему сохранять такую никчемную жизнь? — звук шагов. Дыхание хозяйки. Она мной не довольна. Только не это! Если-бы я могла что-то сделать, чтобы вернуть ее расположение… — И Когти… Знаешь, я бы с удовольствием перерезала тебе глотку, чтобы заполучить их. Но похоже, у Демона на тебя другие планы. А его воля — закон.
Что-то сильное больно врезалось мне в спину, и пошатнувшись, я упала на колени.
— Так-то, — сухо отчеканила Лира. — Тут тебе и место.
Возразить? Зачем мне возражать? Ведь она права — моё дело служить Лире, а если надо — то умереть по ее приказу. Но почему тогда изнутри рвется что-то мощное, большое, светлое, что тянет меня вверх? Велит распрямить спину и дать отпор. Не понимаю.
Что-то теплое. Близкое. То, что я потеряла и больше никогда не верну себе… Но это не мешает мне пытаться…
Откуда-то из пустоты раздалась трель. Я не понимала, что это, но отчетливо услышала голос своей госпожи. Он изменился до неузнаваемости, вся властность покинула его, оставляя после себя лишь мягкость и елейность.
— Марк! Как хорошо, что ты позвонил, я уже беспокоилась… Нейт? Да, он здесь. Но отошел на поиски ужина. Приезжай, кое-что случилось, и ты мне нужен… Адрес вышлю, поспеши, братишка!
Гром оглушил меня, как и услышанное. Голос оборвался, и девушка принялась возбужденно расхаживать что-то бормоча себе под нос.
Марк. Это имя вспыхнуло в сознании, будто призывая меня вернуть свои воспоминания. Но оно не было тем большим и светлым, что всё еще разрасталось в груди. Хотя, определенно, раньше оно что-то значило для меня. Нужно постараться разорвать эти узы, пока не стало поздно.
Как только я это осознала, стало легче дышать. Но тьма ее глаз всё еще давила на меня, как наковальня. Тянулись безмолвные минуты, прерываемые лишь биением сердца. Я замерла на коленях, не в силах пошевелить рукой или поднять взгляд на Лиру.
Но медленно, секунда за секундой, я начала возвращаться в действительность.
А Лира ждала. Ее шаги стали хаотичными, в руках подрагивало золотистое лезвие.
“Она нервничает, — вдруг четко осознала я. — Но она не сомневается.”
Чего она ждет? Ах да, Марка. Впустить это имя в свое подчиненное чужой воле сознание оказалось не просто, но я сделала это. Светлого и теплого в душе стало больше, и одновременно с этим я будто ощутила запах крови и яблочного дыма.
“Не дай ей убить его — эта мысль, сказанная чужим, но таким родным голосом, частично вывела меня из оцепенения. — Если ты позволишь ей это сделать, всё будет кончено. Помни, кто ты такая и зачем ты здесь!”
Попытка пошевелить пальцами увенчалась успехом, но встать я пока не могла. Еще чуть-чуть… Пара минут, и я верну себе свое тело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но времени не было.
— Лира! Нейт! — знакомый голос ворвался в помещение вместе с разрядом молнии.
По холодному полу проносилась едва различимая вибрация приближающихся шагов.
— Встать, — приказал резкий голос. Держа лезвие меча наготове, Лира спрятала его за спину и спокойно дожидалась своего брата.
Я увидела вампира, и отсвет от хилой лампочки играл на его удивленном лице. Он смотрела на меня, потом на Лиру, явно не до конца понимая, что происходит. Да, он ожидал увидеть здесь сестру, но вовсе не мстительного суккуба, одержимого местью.
— Марк, уходи! — закричала я, как только поняла, что голос и возможность двигаться ко мне вернулись. — Нейта здесь нет! Она хочет убить тебя!
Она допустила ошибку. Блондинка могла бы усыпить его бдительность, достаточно было бы просто связать его разговором. Ведь сестре он поверил бы быстрее, чем мне. Но она решила не медлить и убить жертву одним ударом.
Лира зарычала, развернулась корпусом и метнула в парня золотистое лезвие. Не ожидавший этого Марк, среагировал, но поздно. Клинок рассек ему куртку в районе ребер, и на месте пореза тут же выступила алая кровь. Его глаза полыхнули, а лицо исказилось от ярости и боли предательства. Зажав ладонью рану, он отступил на пару шагов, ошарашенно глядя на Лиру.
— Зачем? — одними губами прошептал Марк.
Лира нахмурилась, и обогнув брата, подняла с пола золотистый клинок. А я, вернув себе свой, медленно приближалась к вампиру. Сейчас желание защитить его от этой ненормальной вытеснило все остальные мысли из моей головы.
— Только не принимай на свой счет, ладно?
Почему он не исцеляется? Наблюдая, как из раны тонкой струйкой вытекает кровь и капает на бетонный пол, я ощутила неосознанный страх. Вампир уже осел на пол, его дыхание стало прерывистым. Алая лужа под ним увеличивалась с огромной скоростью.
Лира торжествовала. Жадный огонь в ее глазах всё разгорался.
— Погодите, значит вы не знали, что рана от Когтя смертельна, какой бы она не была?
Этот удар сложно было пережить. Ахнув, я наклонилась к Марку и успела уложить его голову к себе на колени. Такая маленькая ранка, сущий пустяк даже для человека. Но она убьет его.
Лира не унималась:
— Получается, он стал тебе дорог?
— Да! — прошептала я, чувствуя, как на глазах наворачиваются слезы.
В этом сложно было разобраться, но еще сложнее было признаться во всеуслышанье. Глядя на то, как Марк быстро терял кровь, как слабел на глазах, я понимала, что не вынесу еще одного удара.
Он — не Крис. И никогда им не станет. Но факт в том, что от этого мне не легче. Я не испытывала к нему романтических чувств, да и смогу вообще когда-то их испытать? Но я не могла его потерять. Не теперь!
— Но он убил тебя!
Чего она добивается? Воззвать к моему голосу разума? Если это так, то ее ждет разочарование. А может она ищет оправдание своему поступку через меня. Но факт в том, что оправдания такому попросту нет.
Марк всё еще сильной хваткой стиснул мою ладонь, но я чувствовала, как воля к жизни покидает его. Было невыносимо смотреть на страдания вампира, умирающего от руки своей же сестры. Они отпечатались в его глазах.
— А потом спас мне жизнь! — выкрикнула я, прижимая руку к ране Марка, в надежде остановить кровь, но она всё текла и текла, окрашивая мои ладони в алый, подобно гуаши. — И твою, между прочим! Но если для тебя это ничего не значит, то не для меня!
Лира хмыкнула, и я окончательно разуверилась в ее человечности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Очень трогательно, но пора заканчивать с этим.
Она крепче ухватилась за гарду своего золотистого клинка и быстрыми шагами направилась к нам, занося лезвие. Приготовившись отпустить рану Марка и попытаться защититься, я напряглась. Кровь пульсировала в висках дикими толчками. Я выжидала, когда белобрысая змея подойдет ближе, но меня опередили.
