С каждым днем войны добровольцев становилось всё меньше. Несомненно, методика мгновенных налётов по всей территории Элистана давала свои плоды. Одно дело нападать на хорошо защищённые города, другое - на мелкие поселения. Однако последний месяц принёс плачевные результаты - погибло две трети атаковавших драконов. Половина погибала в местах налёта, треть после возвращения на Рону. Редкие счастливцы избегали ран. И хотя информацию по боевым действиям старались не распространять, но раненые рассказали достаточно. Погибло в бою и умерло от ран уже больше полутора сотен драконов. По всем анклавам поползли слухи, что Совет драконов ввязался в истребительную войну на другой планете и теперь пожинает плоды. Резкое отторжение и негодование вызывал слух, что били драконов не воины, а самки, которых пытались истребить добровольцы. В Совете выступила драконнесса Перегарда и потребовала прекратить это безобразие, приведя простые цифры:
- За сто суточных оборотов Роны погибло сто пятьдесят два дракона. Сотня серьезно ранена. Мы не знали таких потерь со времён драконьих войн. Для тех, кто плохо считает, сообщаю, что через сто лет нас перебьют всех. Эльфийкам даже не придётся осуществлять свою угрозу - прийти на Рону и уничтожить здесь всех драконов. Причём они в своём праве. Это мы напали на них, а не они на нас. Вы прекрасно понимаете, что цивилизация Роны не доросла даже до уровня Гебы. Если же эльфийки заключат союз с такой планетой, как Земля, то стальные птицы будут летать на просторах Роны, истребляя здесь всё живое. Среди ррыгов уже поползли слухи, что нам крепко достаётся на другой планете. Мы из разряда божественных созданий переходим в разряд существ, которых можно убить. Через сотню лет и их шаманы научатся делать стрелы, способные разорвать наши тела. Лично я не хочу такой участи ни для себя, ни для своего потомства. Да, благодаря этой войне мы стали сильнее. Улучшилась защита, появилась невидимость и новая тактика нападений. Но на каждое наше изменение эльфийки проводят десятки своих. Они развиваются в несколько раз быстрее, чем мы. И не надо топорщить хвост - мы это противостояние уже проиграли. И единственное, что мы можем сделать - это его вовремя прекратить, поскольку дальнейшая война с эльфийками Гебы может привести к гибели всех кланов.
Совет заседал три дня и принял решение в течение десяти дней войну свернуть. Десять дней давалось на попытки захвата воздушных воинов для получения информации по эльфийским летательным аппаратам, особенно "топорам". С "топорами" была сложность. До сих пор никому не удалось обнаружить ни их стоянки, ни воинов, которые ими управляют. Собственно, разведка кроме мыслеобраза объятого пламенем "топора", полученного над Ярцелем, ничего не имела.
Быргард предложил одно из мест захвата. Там, по его предположениям должен был быть десяток эльфиек, наверняка умеющих летать и приближенных к Принцу. Источник информации мог оказаться весьма серьёзным. Совет с таким предложением согласился, хотя наметил ещё три места, там, где удары до сих пор не наносились. Быргард надеялся в тихую просто снять матрицу памяти. Для остальных точек нападения драконьи маги посоветовали применить три вида заклинаний: "Усыпляющее", "Взгляд василиска", "Силовой мешок". Эти три заклинания могли комбинироваться. В силовом мешке жертву можно было протащить через межпланетный портал, парализованную или сонную, это уж решать исполнителям.
- Командир, а давай и мы на нос арилёта "топор" установим! - предложила Лютисан. - Всё равно времени полно.
- А сможешь?
- Не попробуем, так и не узнаем.
Дексалёты магичка видела и с Микелласан не раз этот вопрос обговаривала. Ничего сложного в самой конструкции и магических заклинаниях не было. Единственное, что дексалёт имел более значительную прочность чем арилёт и рассчитывался Деминым на восприятие мощного удара. Наилучшей скоростью атаки оказалась скорость в двести километров в час. Для арилета это была вполне обычная средняя скорость. Топор на дексалёте защищал не только корпус, но и двигатель. Для арилёта такой не годился, поскольку двигатель был поднят на стойках вверх и топор бы получился двухметровым. Решили ставить размером до верхней балки. Укрепить корпус, усилить крепления двигателя и все соединения арилёта. Лютисан боялась, что при ударе двигатель может сместиться вперёд. Да и вообще вся рамочная конструкция разрушиться. Знаний у неё, как у Демина, чтобы просчитать нужную прочность не было, был здравый смысл и запавшая из бесед с Микелласан фраза: "Треугольник - жесткая и самая прочная фигура".
Нужного материала в лагере не нашлось. Решили слетать в Тулу, добыть металл. Ещё с прошлого раза запомнили два места, где на открытых площадках лежал металл: трубы разных размеров, швеллер и уголок, как обозвал лежащие длинные полосы Принц. Последние два названия амазонкам ничего не говорили.
Вылетели ночью, на двух арилетах по три человека. Остальные должны были обеспечивать охрану лагеря и перехода. Взяли обе подъемные балки. Уже не раз выручали. Много металла решили не брать, только для дела. Грабить можно только врагов, как пояснил сержант, у остальных надо покупать или выменивать. Пояснил и термин воровать и грабить: воруют - это когда присваивают чужое незаметно, а грабят - это когда насильно и с оружием. По местным законам оба деяния - преступления, за которые сажают в тюрьму, но за грабёж больше дают.
Полет ночью разительно отличался от полёта днем. На дорогах почти не было машин. Тула светилась издалека электрическими огнями. Вся операция прошла буднично. Невидимками сели, невидимками и взлетели, единственное Лютисан над местом работы поставила полог тишины. Площадка имела бетонный высокий забор и колючую проволоку поверх него. На въезде сидело два охранника. Металл лежал на длиннющих металлических стеллажах до двенадцати шагов. Выбор был просто поразителен, каких только форм не было. Одних труб небольшого диаметра Лютисан насчитала двадцать различных видов и круглых, и квадратных, и прямоугольных. Выбирали почти час - разбегались глаза. Какого только металла здесь не было. Была и нержавейка на отдельном стеллаже. Нанесённая маркировка и цифры на бирках амазонкам ни о чём не говорили, ясно было только, что сталь разная. Попробовали булатным ножом снять стружку. Выбрали три прямоугольных трубы из нержавейки, где металл оказался прочнее. Брали на два арилёта. Для "топоров" нашли две хороших полосы в палец толщиной и ладонь шириной. Прихватили два стальных прутка с ребристой поверхностью (оказались крепкими), один "уголок" и профиль, похожий на скобу. Порезали металл на куски по четыре шага связали, в вязанку, подхватили захватами и взлетели. Лютисан наложила на сворованное заклинание невидимости и до перехода добрались спокойно. По весу сталь потянула килограмм на двести пятьдесят. По крайней мере четыре амазонки упаковку металла поднимали свободно.
На листе бумаги нарисовали крепление топора, усиление корпуса к которому собирались его приделывать, усиление рамы и крепления двигателя. Передние стойки усилили металлическим профилем, с боков поставили два раскоса. Вдоль всего корпуса от носа да кормы пустили квадратную нержавейку. Получилось похоже на киль у шлюпки, как впоследствии оценил Жора. Топор приварили на расстоянии пятидесяти сантиметров от носа. Примерно такое расстояние было и у дексалётов, насколько помнила Лютисан. Пластины обрезали, сварили в форме секиры и заточили. Только передняя точка топора наносила удар, остальные резали, расположившись по овальной кромке. Крепили секиру в трех местах. В центре стояли раскосы, чтобы не согнуло в сторону. Работали почти все. Кто не работал, стоял смотрел, как делается и что получается. На лезвие сшили чехол - оказалось слишком острым. Чехол снимался одним движением. Само заклинание рассоединения и воздушной стены, создававшей мощный клин за лезвием секиры, включалось кнопкой от накопителя. Арилет потяжелел килограмм на сто, но четыре амазонки свободно его поднимали и могли протащить через переход. Двум уже было тяжело.
Пробовали самоделку уже вечером. Ветки отрубало отлично на скоростях от ста до двухсот километров в час. Скорость аппарата упала на двадцать километров в час, но это было некритично. Резко ухудшилась управляемость. Пришлось нарастить поверхность рулей и усилить оси их вращения. К обеду следующего дня аппарат доделали окончательно. Появившиеся с боков раскосы теперь в середине кабины мешали выбрасываться с парашюта. Четверо выпрыгивали свободно, двоим приходилось перемещаться или вперёд, или назад вдоль арилёта. Но это уже была мелочь. Главное теперь супостата можно было и рубить. Второй арилёт Цариэль решила пока не переделывать.
Г Л А В А 21
За лето Третья мать Натаэль организовала дальнюю разведку на север. Два отряда углубились вглубь континента, два - шли вдоль берегов материка. Через триста лиг от Срединного хребта оказался похожий горный хребет, идущий с востока на запад. Его назвали Центральным. Ещё через двести лиг опять появились горы, идущие в направлении северо-восток и юго-запад. Где сходились эти два хребта разведчики не определили, но вершины гор все были в ледниках. Вот за этими горами уже пошли заснеженные области. Эти горы назвали Северными. По докладу разведчиков за Северными горами имелись цветущие травами участки и участки нерастаявшего снега. Лесов там фактически не было, кустарник и низкорослые деревца. Сержант определил эту местность как тундру. Фактически ничего не мешало Элистану продолжать экспансию на север на пятьсот лиг (две тысячи километров). Северные горы сдерживали поступление холода в центральную часть материка. Два отряда, двигавшиеся вдоль берегов, сумели преодолеть вдоль восточного и западному побережья материка восемьсот лиг. Дальше начали встречаться плавающие ледяные горы и льдины. Судя по представленным картам разведки, материк формой был похож на Африку, расширялся к Центральному хребту, а потом начинал к северу сужаться. Возможно на севере и был свой Северно-Ледовитый океан, а возможно и сам материк Атлантида достигал северного полюса. Хотя у разведчиц имелась теплая одежда и лыжи, но они опасались высаживаться и делать ночёвки на снегу. Но все попробовали и узнали, что такое снег.
