- Когда вы тут обосновались?
- Да недели две назад, - ответил Мясник. – Это свободовцы затеяли. Тогда что-то много всяких группировок в Центр полезли, они подумали, что они, хуже что ли? Ну вот и пришли сюда, да еще припасов притащили, еще вольные потянулись. Свободовцы где-то склад вскрыли, а меня пригласили сюда барменом. Ассортимент у нас тут еще маленький, но сталкеры заходят, притаскивают что-нибудь интересное. Патронов у нас много, оружия пока мало.
- Погоди, как две недели? – прервала его Лиса, задумавшись.
- Ну да, две недели, - повторил Мясник, почесав щетину на щеке. – Точно помню. Еще когда Лиманск исчез.
- Лиманск две недели назад исчез? – переспросила Лиса, совсем ничего не понимая. Или, наоборот, начинавшая догадываться. А вот я не понимал, как Лиманск мог исчезнуть две недели назад, если мы походили там всего день…
- Откуда вы такие взялись? – пробормотал Мясник. – Вы не из «Пузыря» какого?
- Именно оттуда… - буркнула Лиса. – Нужно передохнуть, - сказала она мне.
- А что у вас тут из развлечений? – поинтересовался я, окинув взглядом здание вокзала.
- О, особую популярность у нас имеет выпивка, - ухмыльнулся Мясник. – Есть свой гитарист. Витька! Твое здоровье! – бармен наполнил рюмку и выпил за тощего мужика, сидевшего в углу. – Там, на свободовской стороне в южном крыле, есть врач, Костоправом кличут – старый хрыч, но дело свое знает, - и в подвале у них небольшая арена – для тех, кто хочет выпустить пар и выбить пару зубов неприятелю. Лидер «Свободы» здесь – Локи. Это именно он решил вернуться сюда и возобновить дела здесь. И многие его поддержали, как видишь.
А в северном крыле – где теперь засели долговцы – ничего интересного. Ну есть у них там техник, сержант Грегоренко, - нарочито громким голосом сказал бармен. – А главный у них – полковник Шульга. В прошлый раз тоже был здесь. Вот Локи с Шульгой спорили, чуть не подрались друг с другом, пока выясняли, где чья сторона будет. Только Локи раньше пришел, и раньше южную сторону занял, а Шульга так вопил, когда узнал, что его любимый кабинет заняли, - Мясник сиял от счастья, пока рассказывал эту историю. – И это, спать захотите, можете взять любую кровать в любом крыле. Кроме кабинетов командиров, естественно.
Лиса оперлась о самодельную стойку бара. Я глянул на нее: выглядела она нехорошо.
- Девка, тебе, может, водочки чуток? – беспокойно спросил Мясник. – А то, гляжу, нервы шалят у тебя.
- Налей-ка, - распорядился я. – И мне тоже, айда, Лиса, лечиться будем.
Я отвел Лису к одному свободному столику. Поставил пару стаканов, бутылку водку, взял у Мясника тарелку с наскоро нарезанными бутербродами с колбасой. Налил Лисе чуток, себе, выпил, закусил. По телу распространилось приятное тепло. Лиса тоже выпила, что-то пробормотала.
- Слушай, я одного не пойму, - начал я, подливая еще, - как так получилось, что прошло две недели? Мы что, во времени переместились?
- Ну типа того, - кивнула Лиса. – В Лиманске, когда он исчез, время по-другому шло, вот нам и кажется, что мы там совсем немного пробыли. – Она повернулась к сталкеру, стоявшему за другим столом, и спросила: - Какое сегодня число, не подскажешь?
- Щас, - ответил сталкер и глянул на ПДА. – Сімнадцяте листопада.
- Спасибi, - поблагодарила Лиса и повернулась ко мне. – Охренеть.
Уже семнадцатое ноября? Да я прибыл в Зону… числа двадцать шестого. Вспомнилось удивленное лицо парня на Кордоне, который выпалил «Сегодня 27-е!». Кстати, к чему это он? Я тогда не придал значения этому. Да и сейчас это ненадолго задержалось у меня в памяти. Вот уже три недели ищу брата. А ведь узнал о том, что он должен быть в «Олимпе» еще в первый день. Мой путь что-то затянулся… Слишком затянулся. Как там мама одна? Волнуется небось! Я совсем забыл о доме, о том, что мама извелась там вся после ухода Сереги, а теперь…
Я глянул на КПК. Какой там мейл у мамы? Нужно что-нибудь написать ей, успокоить… Я зашел в сеть. Почта. Так, написать сообщение.
«Привет, мам! Я в порядке, все еще ищу, уже скоро вернусь». Кажется, хватит, и врать не пришлось. Я отправил сообщение и налил себе еще водки. Кажется, теперь я окончательно привык к местному «аналогу» противорадиационных препаратов. Водка, как и в далекие студенческие годы, не опьяняла, а только согревала.
- Кому написал? – поинтересовалась Лиса, заметив, что я отправлял письмо.
- Матери, - ответил я, доедая бутерброд.
- Что написал? – спросила девушка. Видимо, ей не доставало общения.
- Написал, что все хорошо, - ответил я.
- Послушай меня, - начала Лиса. – Ты слишком загружен и слишком угрюм. Пообщайся с народом, со мной поговори, а то издохнешь скоро от одиночества. Нельзя так к жизни относиться.
Я молча посмотрел на нее. Но девушка не собиралась сдаваться.
- Знаешь одного парня, Угрюмым звали? А хотя да, его не стало еще до тебя. Так вот, он слишком угрюм был. Мало с кем общался, потому и кончил плохо. Одиночки тут не выживают, тебе никто даже помогать не захочет, если в беду попадешь.
- Посмотрим, - буркнул я.
- Ага, посмотрим, - согласилась девушка. – Так, ночь переждем здесь, утром выходим.
- Ладно, - вяло бросил я. Я уже не знаю, как могло измениться что-либо в Зоне за две недели. За две недели брат мог погибнуть в этом Чистилище… Не хотелось об этом думать.
- Нам нужны патроны, - сказала Лиса. – Но денег нет. И оружие тебе бы не помешало. Но денег опять же нет. К тому же я не поведу тебя через Припять, пока не узнаем безопасную дорогу. Кто знает, может, кто-нибудь согласится идти на Север.
Я пошел в сторону свободовского крыла. Спустился в подвал посмотреть, идут ли кулачные бои, о которых говорил Мясник. Там столпилась куча народу, в центре круга людей стояли два качка, голых по пояс. Я все это разглядел над головами зрителей, благо рост позволял. Толпа кричала, подгоняла бойцов, а в углу на стуле сидел маленький свободовец кавказской наружности. Он радостно пересчитывал деньги – тотализатор устроил, видимо.
В другом углу на двух лежащих друг на друге матрасах сидел, привалившись к стене еще один сталкер. У этого были узковатые глаза и острый нос, черные волосы с проблеском седины были стянуты резинкой на затылке. Он недовольно поглядывал на толпу, взорвавшуюся криками от радости – бойцы столкнулись в поединке. В руках мужик держал какую-то книгу. Справа от матраса стоял железный сундук, на котором лежали его рюкзак и двуствольное ружье.
Я подошел к нему, сел на деревянный ящик рядом.
- Здорово, - поприветствовал меня сталкер.
- Привет, - ответил я. – Чего бой не смотришь?
- Достали меня эти кулачники, - огрызнулся сталкер. – Впервые за десяток лет вернулся в свой любимый подвал, а тут эти… Свободовцы теперь на этой стороне заправляют.
- Так ты здесь был уже?
- Да, я здесь главный охотник, Зверобой, будем знакомы. – Я пожал жилистую руку. – Стреляешь хорошо?
- Жертвы не жалуются, - усмехнулся я. – Ведьмак.
- Ведьмак? За что прозвали? – поинтересовался Зверобой.
- Да, было дело, парочку мутантов завалил. Сперва на Кордоне кровососа, потом контролера на Дикой территории. Встретил двух сталкеров, они меня так и назвали.
- На химер охотился когда-нибудь? – поинтересовался он.
- Нет, слава богу, - ответил я. – Слыхал, сильно опасные?
- «Сильно опасные», - спародировал меня Зверобой, усмехнувшись. – Смертельно! На них в одиночку лучше не идти. А еще лучше охотиться на них днем, а лучше часа в три ночи – они в это время дрыхнуть ложатся. А пока они спят и одного выстрела в голову хватает. Но если промажешь – или она услышит и учует – мой тебе совет: начинай молиться и отбегай в сторону, как только она прыгнет к тебе. Да стрелять в голову не забывай.
- Спасибо за совет, - кивнул я. Информация могла пригодиться.
- А заработать не хочешь? Мне второго номера не хватает, на химеру идти.
- А сколько? – поинтересовался я. Кровь в жилах требовала адреналина.
- Десять штук подкину, - серьезно сказал Зверобой. – И патронов, если нужно.
- Маслята мэнэ трэба, - по-украински проговорил я. – Ты не знаешь, у Мясника что в ассортименте есть?
- Да у него «калаши» только! – махнул рукой Зверобой. – Ты в Сердце Зоны, тебе дробовик приличный нужен, против мутантов лучше всего. У тебя с собой сейчас что?
- Только «узи» и «беретта».
- Дерьмо, - твердо сказал Зверобой. – Конечно, мастер может с любым оружием по Зоне ходить, но ты никакой не мастер, вижу. Сдохнешь ты с «узишкой». Так ты на охоту со мной пойдешь?
- Пойду, - кивнул я.
- Тогда ща.
Зверобой потянулся к своему ящику, убрал рюкзак и дробовик с крышки, поднял ее и достал охотничье ружье.
- «Селезень», модификация ружья КС-23, - протараторил Зверобой. – Мой «Бекас» получше будет, но это тоже ничего. Главное, мощный, магазин только маленький, но один патрон можно вставить сразу в ствол, так что у тебя будет четыре выстрела, а не три.
