Второе общее замечание может причинить боль каждому христианину, ибо в нем заложен элемент противоречия. К III в. н. э. стало привычным мнение, что масло (миро), которое использовалось для помазания, должно быть «освящено» епископом той области, в которой находится церковь. К X в. стали считать, что помазание должен осуществлять «священник». К XII в. слова «помазание» и «таинство смерти» стали относиться к помазанию только тех, чья скорая смерть становилась очевидной. В XIII в. церемония помазания была объявлена одним из «семи таинств», установленных Самим Христом. По решению Тридентского собора (1545 г.) анафеме предается тот, кто отрицает, что особое помазание есть «истинное таинство, установленное Христом… провозглашенное благословенным апостолом Иаковом»; или же кто отрицает, что с помощью «святого помазания» человек получает благодать и освобождается от грехов; или же кто думает, что эта церемония «противоречит мнению благословенного апостола Иакова» или что старейшины, к которым обращался Иаков, «не являются священниками, рукоположенными епископом»[136]. Иерусалимская Библия, должно быть, прибегает к дипломатическим предосторожностям, когда говорит (по данному отрывку) не более чем о «традициях, которые возникли на основании этих молитв и помазания в церкви, «„елеосвящения" (или Святого помазания), нашедших поддержку на Тридентском соборе». Второй Ватиканский собор, однако, продолжает считать «особое помазание» одним из «других помазаний» и, утверждая, что оно не рассчитано «только на тех, кто лежит при смерти», говорит, что «как только кому–то из верных начинает угрожать смерть от старости или болезни, для него наступает соответствующее время приобщиться этого таинства»[137].
Мы любим своих братьев, но что мы можем сказать кроме того, что все это не имеет никакого отношения к Посланию Иакова 5:14,15? Во–первых, нет никаких предположений о том, что масло, использовавшееся тогда для помазания, ранее было «освящено» самими старейшинами или кем–то другим. Действительно, трудно понять, что могла бы означать подобная церемония или какие изменения могли бы произойти в связи с этим действом. Здесь нет ничего, кроме бессмысленного церковного суеверия[138]. Во–вторых, смысловое ударение порой ставится на помазании как на эффективном духовном средстве передачи благодати и прощения грехов, что не только уводит в сторону от библейского понимания греха и его прощения, но превратно истолковывает слова Иакова. Ибо он главное внимание направляет на исцеление болезни, а ко греху обращается лишь как к сопутствующему обстоятельству. Но даже в этом случае нет никаких оснований считать помазание средством получения прощения грехов. В–третьих, что наиболее очевидно, «особое помазание» (даже с одобрения II Ватиканского собора) есть подготовка верующих к близящейся смерти, а служение старейшин в молитве и помазании направлено на исцеление и возвращение к земной жизни.
Очень печально, хотя и неизбежно, вступать в подобного рода дискуссии, но в результате ключевые вопросы выходят на первый план, и их мы рассмотрим несколько позже. Мы поговорим о том, что исцеление и восстановление здоровья наступают в результате молитвы веры и помазания во имя Господа. Но прежде чем перейти к этому вопросу, сделаем третье общее замечание. Нельзя подходить к теме деятельности Бога, преуменьшая или недомысливая Его общие или предопределенные благословения. К делам Бога мы отнесем не только уникальные деяния и чудеса, но то, что всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше (1:17). Исайя говорит, что мы должны благодарить Бога за науку о тайнах земледелия (Ис. 28:23–29, особенно ст. 26, 29). Мы знаем из Книги Исход 31:1–11, что Дух Божий был движущей силой в развитии творческих способностей людей (ср.: 3 Цар. 7:14).
Найдутся, возможно, люди, которые скажут, что Иаков говорил и писал стихи 14 и 15 главы 5 о своем времени, а в наши дни Господь дал нам развитую медицину и хирургию, потому в случае болезни нам следует вызвать участкового врача, а не старейшин церкви. Они абсолютно правы, что и развитие медицинских знаний, и высококачественные лекарственные препараты, и совершенство хирургической науки и техники — все несомненно свидетельствует о том, что Бог уготовил это для нашей пользы. Мы должны быть очень осторожны, чтобы не переоценить и не преувеличить значение чуда в нашей жизни за счет земного и предопределенного Богом. Что же до медицины, то в Новом Завете достаточно мест, которые помогут нам оценить и принять медицинскую помощь и благодарить Бога за то, что Он обеспечил работу службы здравоохранения. Самарянин применил для лечения раненого масло и вино (Лк. 10:34), использовав медицинские познания своего времени, — масло для облегчения боли, а вино для дезинфекции — и за это, как и просто за заботу о своем ближнем, он получил благодарность от Господа Иисуса. Павел называл Луку «врачом возлюбленным» (Кол. 4:14). Мы можем расценивать эту ссылку на профессию Луки как то, что и сам Павел, и сотрудники его пользовались знаниями специалиста. Павел советовал Тимофею «ради желудка» и для профилактики «частых недугов» его (1 Тим. 5:23) употреблять небольшое количество вина. Трофим, несмотря на целительские дары Павла, был оставлен в Милите (2 Тим. 4:20), потому что заболел и, как полагают, до тех пор, пока медицина того времени или восстановительные силы организма не поставят его на ноги. В наши дни разнообразие, доступность и эффективность медицинской помощи чудесно иллюстрируют благость Бога. Будь то обыкновенный бактерицидный лейкопластырь или самое современное хирургическое лечение, мы никогда не должны переставать благодарить Бога, Который дает нам все это ради нашего блага. Иаков настойчиво утверждал, что мы должны приписывать все переживания в нашей жизни Богу, от Которого к нам приходят испытания и радость, ибо восхваление в период счастья и молитва в трудные времена в равной степени показывают, что над всем этим довлеет рука Божья. Даже когда мы идем к врачу, наши взоры должны быть устремлены к Господу. Только Он может исцелить нас. Нет такого понятия, как «недуховное» исцеление. Если аспирин помогает, значит, Господь заставил его эффективно работать. Когда хирург вправляет вывихнутый сустав или делает другую операцию, это значит, что Господь сделал такое возможным. Всякое даяние доброе нисходит свыше! Именно об этом говорит Иаков, когда велит больному обратиться к старейшинам. Он не упоминает о медицинской помощи, но не стоит делать из этого вывод, что он не одобряет ее. Просто в любом исцелении всегда присутствует духовное измерение, и в этом проявляется слава нашего Бога. Христианин не должен обращаться к врачу, если в то же самое время он не обращается к Богу. Есть в жизни человека даже такие моменты, когда особое обращение к Богу будет более приемлемо, и именно об этом случае сообщает нам Иаков.
Подробная картина
Выделим три детали предложенной нам картины: больной и его обращение за помощью, старейшины и их служение, молитва веры и ее результаты.
а. Больной и его обращение за помощью. В данном отрывке указано, что человек тяжело болен. Не следует делать слишком смелых предположений, вполне достаточно того свидетельства, что случай легкого заболевания не был бы серьезным основанием для вызова старейшин на дом. Во–первых, старейшин просили прийти домой к больному, потому что сам он, по–видимому, был не в состоянии прийти в церковь. Во–вторых, именно старейшины молились, несмотря на то что в стихе 13 автор призывает верующих самим молиться о себе. В–третьих, то, что здесь речь идет о серьезно больном человеке подтверждается словом «изнемогший» (15; RSV болящий)[139]. Это слово указывает либо на продолжительность болезни, либо на тяжелое ее течение, что и послужило причиной сильной слабости. В–четвертых, о слабом здоровье свидетельствует то, что больного не призывают проявить свою веру для получения исцеления. Упоминаются только молящиеся старейшины (15). И, в–пятых, о пресвитерах сказано, и это единственный случай употребления подобного выражения, что они должны помолиться «над» ним[140]. Это не предполагает ничего необычного, а только то, что они стоят, в то время как больной сидит или стоит на коленях, но это выражение может также означать, что болезнь приковала больного к постели. В отрыве от контекста это выражение не значит ничего особенного, но в сочетании с другими показателями степени болезни на него следует обратить внимание.
Несмотря на тяжесть заболевания, больной все же способен вызвать к себе старейшин церкви. Следует, кстати, отметить, что в этом отрывке Иаков не думает об общественном «служении исцеления». В таких случаях старейшины вызывали к себе больных, а здесь речь идет о больном, который пригласил руководителей церкви к себе домой. Иаков также не упоминает о ритуале, который следовало бы соблюсти по от ношению к больному, если бы он находился в бессознательном или полусознательном состоянии. Больной должен был быть в сознании, хотя бы периодически, чтобы вызвать старейшин. И еще одно доказательство указывает на это. Здесь говорится (15), что если он соделал грехи, простятся ему. Это предполагает три возможности.
