руку подала… Глаза Юро расширились от ужаса, а меня обхватило нечто ледяное, сдавливающее ребра, и уволокло обратно в черную воду.
Меня сжимали бледные мертвые пальцы. Я чувствовала, как утопленница вытягивает жизненную энергию, ее объятье причиняло боль, сдавливая все сильнее. Я задыхалась и, замахав руками, удачно задела голову твари. Хватка ослабла, и я поспешила этим воспользоваться, пустив в ход ногти и проткнув горло покойницы. Темнота окружила меня…
Кто-то болезненно давил на грудь, бил по ней, пока меня не стошнило болотной водой. Во рту ощущался преотвратный привкус. Надо мной навис мокрый Юро, вода стекала с его волос по лицу и телу, расширенные зрачки оборотня опасно пульсировали.
Я попыталась подняться, и меня рывком усадили, стиснув в объятьях.
– Жив! Что бы было, если бы ты умер от рук покойницы. Романтика, да и только, – Юро пытался шутить, но его голос дрожал.
– Да, приятного мало, – хрипло отозвалась я, глядя на бледную Джиневру.
Матиас завернул ее в куртку и теперь отогревал. Хоть девушка была полностью сухая, ее все равно трясло:
– Б-б-больше не буду тут купаться, – сбивчиво пробормотала она.
– Я тоже, – меня поставили на ноги, и Крабат помог высушить одежду и волосы магией. – Считаю задание выполненным.
Некромаг посмотрел на меня долгим взглядом и похлопал по плечу.
– Я рад, что с тобой все в порядке. Юро тут чуть сума не сошел, пекся о тебе, как о родном брате.
– Это я-то? – оборотень, как настоящий волк, стряхнул с себя воду.
– Ты-то! Прямо весь исскулился, я слышала, – подтвердила Джиневра. – Не зря же ты так умело делал Некроманцеру искусственное дыхание.
Опешив от этой новости, я представила, что бы сказал Астарот и считается ли это за поцелуй?
– Пойдемте, – поторопил Матиас.
Позже они с Джиневрой остановились за деревьями, и я мельком увидела их страстный поцелуй. Парень целовал ведьмочку куда проникновеннее, чем Юро меня.
«Лишь бы он не размечтался на этот счет».
После испытаний Юро ни разу не заговаривал о моей тайне. Он знал, что я девушка – это не могло на нем не отразиться. Но чего я сама ждала от оборотня? Симпатии, любви, отношений? Нет. Он не вызывал во мне никаких эмоций, кроме дружественных. Его прикосновения были для меня чем-то… вроде порыва ветра, он есть, но я не придаю ему значения, ведь это не Астарот. Но, возможно, сложись моя судьба иначе и будь мой характер другим, я, как и мои однокурсницы, тоже засматривалась бы на подкачанного оборотня с небесно-голубыми глазами, желала бы погладить его пшеничные волосы, прижаться к широкой груди. Но внутри все молчало, ничего не щелкнуло, не ожило. А при воспоминаниях о поцелуе с Астаротом я задерживала дыхание, смакуя каждый момент, движение и взгляд.
«Прости, Юро, но нам не по пути, и, я надеюсь, ты поймешь это», – мысленно сказала я напарнику, возвращаясь в Виверну через лес.
Над нашей историей тренер Вариус долго смеялся, особенно над подарком для жены болотника от Джиневры. Но и похвалил за находчивость, а еще за мешок трав для профессора Зеварцер.
Их мы использовали на семинаре по зельеварению. Со мной в паре был Крабат, и мы варили зелье от бешенства. В состав входили те самые болотные ягоды и пиявки, что набрала Джиневра. Она радовалась, ведь у нее полный набор, и она может не тратить время на поиски ингредиентов.
– Те, кто сдаст зелье до конца недели, получат оценку «отлично». Те же, кто не сдаст, отправятся на болота и будут самостоятельно собирать все необходимое! – «обрадовала» профессор.
Мы с Крабатом тщательно сверялись с рецептом, заглядывая в справочник по травам. Как и какую траву лучше всего нарезать, или, наоборот, растолочь. Не удивительно, что Джиневра с Матиасом первыми сдали свою работу и на середине занятия смогли уйти в общежитие.
Когда зелье приобрело охровую, густую, как смола, консистенцию, я перечитала рецепт, убедившись, что мы сделали все, как было указано. Крабата вызвал тренер и, отпросившись у профессора Зеварцер, он покинул аудиторию, я же осталась сидеть у котелка в ожидании оценки.
Вытащив из внутреннего кармана куртки книгу со схемами, я углубилась в чтение. Возможно, будь я не полностью погружена в их изучение, то вовремя заметила бы прошедшую мимо подругу Галатеи.
Четкий «бульк» в моем котелке вывел из задумчивости. Внутри зелья расплылось нечто зеленовато-черное, и избавиться от него нужно было как можно скорее, иначе «незачет» грозил не только мне, но и Крабату – это ведь наша совместная работа.
«Неужели эта паршивка считает, что сможет нас рассорить, или у нее закончилась фантазия на пакости?»
Профессор подходила к каждому, проверяя зелье на пригодность. Некоторые она даже попробовала, обмакивая длинную серебряную ложку, которая висела у нее на груди.
«Как быстро, а главное, без ущерба для зелья изъять лишний компонент? Использовать магию притяжения», – заговорив ковшик и уповая на то, что идея возымеет успех, я запустила его в варево. Цветастая гадость окрасила инструмент в неприятный ядовитый цвет, мне оставалось снять пленку. «Воняет подгоревшим молоком». Без сомнения, зелье немного подпортилось, но подошедшая Зеварцер осталась довольна, поставив четверку. Хорошая оценка не могла не радовать. «Галатея с Арианом не успокоятся до тех пор, пока не выживут меня из Виверны, но они не на ту напали».
Но при виде искореженного, странной расцветки ковшика, Зеварцер сделала замечание:
– Вот уж не ожидала от вас, Некроманцер, зачем же портить инвентарь? Позаботьтесь о его замене из собственного кошелька.
Я отделалась малой кровью, бросив гневный взгляд на довольную физиономию Галатеи. Как и ее подружкам, ей поставили «отлично».
«Зато не придется возвращаться на болото», – я до сих пор чувствовала в волосах запах тины.
По завершении семинара студенты потянулись к выходу из аудитории. Убрав вещи в сумку, я призвала свои нити и, выйдя в коридор, натянула их перед ногами Галатеи и ее подпевал. Те беззаботно о чем-то болтали, но стоило мне отойти подальше, как раздался грохот и крики.
– Ты отдавила мне ногу!
– Надо было смотреть, куда идешь! Дылда!
– Слепая курица!
Они кричали друг на дружку, и я услышала хлесткие звуки пощечин. Скрыв довольную улыбку, я направилась в общежитие. «Надеюсь, хотя бы этот вечерок я скоротаю за чтением у камина с чашкой чая, а не патрулируя подвалы».
Проходя мимо столовой, я услышала знакомые женские голоса – это были Рианнон и Джиневра.
– О, Диаваль, заходи, не стесняйся! – позвала Рианнон. – У нас здесь чисто женское общество, самое подходящее для тебя. Признаюсь, слухи, распускаемые Галатеей и ее подпевалами, удручают. Чего о тебе только не рассказывают, – она добродушно улыбалась, и я знала, что Рианнон и Джиневра никогда не верят тому, что говорят другие.
– Меня они мало интересуют, – коротко ответила я, встав рядом с Джиневрой и опершись на спинку стула.
– Мы как раз обсуждали предстоящий бал Смерти, ты поедешь? – спросила
