- Не только. Я чувствую твое тело под своей рукой. Как оно дрожит...
- А толпы мурашек, которые уже всю спину мне испахали - ты не чувствуешь? - обиделась я. Еще никто себе не позволял подобных откровенностей в мою сторону. Только поцелуи, объятия и разговоры о том, какая я классная. А Федька... он позволяет себе не только целовать меня когда и куда ему захочется, но еще и комментировать мое состояние!!!
- А как же, это же мои диверсанты. Каждого знаю лично в лицо, - у меня дико зачесались руки врезать Федьке сковородкой по морде. Наглой очкастой морде!
- Пойдем Наташку уложим, ботаник несчастный, - буркнула я, и потянула парня с ребенком наперевес к спальне Светки и Петра. - Будешь ей песни петь и танцевать. Хотя, нет, танцевать не стоит, она тогда точно спать не ляжет.
- Обиделась?
- Было бы на что, - фыркнула я, и полезла в шкаф-купе за детским одеялом и подушкой. Федор покачивал Наташку из стороны в сторону и что-то ей шептал на ухо. Маленькая шкодница посасывала палец и умиротворенно моргала. Очень медленно моргала. Я постелила под простыню клеенку, так, на всякий пожарный. "Памперсы", они, конечно, крутые подгузники, но наши русские дети горазды на разные пакости, поэтому лучше перебдеть, чем дополнительно огребать от сестры.
- Клади! - шепотом возвестила я, поправляя подушку и одеяло. Федька осторожно, словно держал в руках бесценную хрустальную вазу, уложил Наташку в кроватку, и тут же стал тихонько покачивать последнюю. Наташка пару раз сонно хлопнула ресницами и окончательно уснула. Да, по ходу, к нашему приходу Светка и Петр основательно уморили ребенка, если тот так быстро уснул. Или это Федька так положительно повлиял на племяшку?
- Уснула, - лицо парня озарила добрая улыбка. Странный он все-таки. Вроде бы такой же как и все вокруг, но что-то было в нем особенное, что постоянно ускользало от меня. Я знаю его всего ничего, а чувствую себя рядом с ним абсолютно комфортно и местами даже уютно. Могу говорить и делать любую лабуду, что придет мне в голову. Могу тыкать в него пальцем и спрашивать "живой или мертвый?", могу целовать его, могу бегать от него. Мне было с ним хорошо. И только в те моменты, когда он обнимал меня и начинал целовать - я теряла контроль не только над миром, но и над собой в первую очередь. Едва его губы касались моих, мне начинало казаться, что вокруг расцветает дурацкая картина из сказок: начинали петь птицы, под ногами распускались цветы, солнце пускало солнечных зайчиков нам в волосы, а за спиной вырастали крылья.
Я смотрела на улыбающегося Федора, и мне до боли в пальцах захотелось взъерошить его зачесанные назад волосы, прижаться к его груди и спрятаться там. "Почему мне кажется, что за его спиной будет все хорошо? Что не будет никаких проблем? Неужели?!" - и я на секунду застыла. Влюбилась!!! Я в него влюбилась!!!!! Дурааааааааааа!
- Лиля? Эй? - Федя помахал перед моим лицом рукой. Я хлопнула ресницами и стряхнула с себя оцепенение.
- Я тут, я с вами, - заторопилась я показать, что все хорошо.
- Тс, не разбуди бесенка, - Федька прижал палец к губам.
- Выйдем? - кивком головы я показала на дверь.
- Давай, - Федя взял меня за руку, и мы на цыпочках покинули уютную спальню с мирно сопящим ребенком в детской кроватке.
- Все, теперь осталось дождаться сестру и сматываться, пока старшая не заметила "боевого ранения" Наташки, - я плюхнулась в кресло и с блаженной миной на лице вытянула ноги.
- Это единственное, за что ты переживаешь? - усмехнулся Федор.
- Поверь мне, мамаша, узревшая на своем чаде синяк, которого раньше не было - это страшнее атомной войны. Вопли "на пять минут доверить ребенка нельзя " - фигня по сравнению с тем, что выдает моя сестрица. Ты-то сестру мою видел первый и последний раз, а мне с этим злопамятным чудовищем жить всю жизнь.
- Ты еще слезу пусти, - изобразил "дикий ржач" Балдурин.
- Не издевайся, а то сейчас как пожелаю такого же родственника, обремененного ребенком, - для виду сжала я кулаки.
- Ладно-ладно, мир, - Федька поднял руки в жесте "сдаюсь-сдаюсь". - Может, еще раз в карты?
- Опять целовать тебя в ухо? - нахмурилась я, но тем не менее сползла на пол и уселась напротив Федора.
- Нет, - кажется, парня передернуло, - у меня слишком нежная и чувствительная эрогенная зона за ухом, подобного хамства она более не переживет. Поэтому, потренируемся на чем-нибудь другом.
- Хамства?! - тут же вскипела я. - Да целовать в ухо, равно как и за ухом - бред! И не гигиенично!
- Целовать в губы - вот это не гигиенично, ты ими что только не делаешь, - невозмутимо и с пафосом в голосе отозвался парень. Он быстро перетасовал карты и раскидал партию. Я развернула свои карты веером, пересчитала козыри и мелочь, и тихо пообещала Федору оторвать обе руки за их криворукость.
- Я хожу под тебя.
- Почему это? - у меня на руках была козырная шестерка, и мое возмущение было вполне закономерно.
- В прошлый раз ты осталась в "дураках".
- Но..!
- Семерка треф, отбивайся.
Я огляделась в поисках кирпича, желательно потяжелее, чтобы метнуть его в оборзевшего Балдурина. Он сейчас опять выиграет, а мне целовать этого наглеца?! "Но ты же влюблена в него, целовать же в кайф его", - съехидничал кто-то внутри. Полагаю, что мое второе "я". "Заткнись, пожалуйста", - посоветовала я, - "я не в настроении парировать твои колкости". Ага, отлично, разговариваю сама с собой, а ведь на улице не осень!
Партия продвигалась с переменным успехом: то я собирала карты, то Федор оставался "сидеть". Под конец достаточно напряженной партии мы остались каждый с двумя картами. Козырной туз и король вышли еще в начале, где-то в середине слилась дама, и вот у кого-то сидел козырный валет, точнее, он был у меня. Правда, вторая карта была хуже, паршивая девятка треф, и если Балдурин мне не подмастит, то я опять буду играть в "рабу любви". Тьфу, блин!
- Мой ход, - задумчиво возвестил сидящий напротив ботаник. Он почесал затылок, и кинул мне восьмерку треф. Я постаралась удержать на лице "pockerface", но чуется, радость так и перла из меня из всевозможных щелей.
- Вторую кидать будешь? - я едва мыльные пузыри не пускала, когда девятка треф аккуратно легла поверх карты Балдурина.
- Не-а, теперь твой ход.
- Валет буби! Ты проиграл! - я швырнула карту на пол, и изобразила "кукарачу". Делать пришлось все тихо и шепотом, поэтому получилось не так эпично, ка должно было. Но будить "лихо" в виде Наташки не хотелось.
- Засада, а я-то уже и цель для поцелуя придумал. Ну ладно, давай, куда тебя целовать?
- Э.., - моя "кукарача" застыла на месте. Блин, я хоть и выиграла, но условия никто не отменял. И о чем я думала перед игрой, надо было придумать что-нибудь попроще, хотя бы тех же "петухов на балконе у соседей".
