Следует также напомнить, что термин «малоросс» нисколько не дискриминирующий. Наиболее распространено объяснение, что эта традиция античного происхождения, пришедшая через Византию вместе с православием: "Малой Россией", по аналогии с "малой Элладой", греки называли центральное историческое ядро государства, в отличие от разросшихся территорий "Большой Эллады" или "Великой России" (подобное деление на «великую» и «малую» существовало и в Польше).
Во всяком случае, это стало самоназванием юго-западной Руси. Так, гетман Богдан Хмельницкий в августе 1653 г передавал через посла: …иному неверному царю служити не хочем; только тебе, великому государю православному, бьем челом, чтоб твое царское величие не оставил нас. Король Польский со всей силою лятской идет на нас, погубити хотят веру православную, церкви святые, народ православный христианский из Малыя сия России" (Акты Южной и Западной России, т. XIII, с. 371. — Цит. по: "Обновленная Россия", «Посев», 1953). На Переяславской Раде Хмельницкий говорил: "едино мы тело церковное с православием Великой России"; "уже шесть лет беспрестанными моленьями нашими" просим царя принять нас, ибо враги хотят здесь "искоренить церковь Божию, дабы имя русское не помянулось в земле нашей" — "в нашей Малой России".
Хмельницкий, правда, именовал себя "гетманом славного войска Запорожского и всея по обеим сторонам Днепра сущей Украины Малороссийской". Но в то время слово «Украина» не имело этнического значения и означало лишь окраину, в данном случае польскую. С разными географическими прилагательными то же слово применялось к многим пограничным областям России, в том числе к далеким сибирским ("даурская украина"). В этническом значении слово «Украина» было введено в употребление лишь в XIX в.
Понятие же «Россия» (ныне сведенное к границам РСФСР) до революции означало всю империю, и слово «российский» включало в себя всю многонациональную полноту. Это терминологическое замечание приводится, однако, не для того, чтобы давать повод для дискуссии о правомерности того или иного определения. А чтобы была понятна излагаемая ниже традиционная позиция русской общественно-политической мысли по этому вопросу
Так, эмигрантский историк Г.П. Федотов еще в 1929 г. использует старые названия, определяя взаимоотношения между ними. И это дает нам первый, структурный, ориентир в поиске ценностей славянского единения. Сначала Федотов обращается к великороссам:
"Наше национальное сознание должно быть сложным, в соответствии со сложной проблемой новой России (примитив губителен). Это сознание должно быть одновременно великорусским, русским и российским.
…Для малороссов или украинцев, не потерявших сознание своей русскости, эта формула получит следующий вид: малорусское, русское, российское". Так же многоярусно строится национальное сознание белорусов.
Это означает: "Пусть не для нас одних русский север станет страной святых чудес", но и для юга России тоже. В свою очередь, Белоруссия и Украина должны восприниматься великоросским севером тоже как свои. Особенно это касается отношения к Украине: от решения этой проблемы "зависит самое бытие России", считал Федотов. "Задача эта для нас формулируется так: не только удержать Украину в теле России, но вместить и украинскую культуру в культуру русскую".
Он полагал в те годы, что молодая украинская нация еще не сформировалась окончательно "и ее судьбы еще не предопределены…но можно работать над тем, чтобы ее самосознание утверждало себя как особую форму русского самосознания. Южно-русское (малорусское) племя было первым создателем русского государства, заложило основы нашей национальной культуры и себя самого всегда именовало Русским (до конца XIX века). Его судьба во многом зависит от того, будем ли мы (т. е. великороссы) сознавать его близость или отталкиваться от него, как от чужого… Эта задача… прежде всего выпадает на долю южно-русских уроженцев, сохранивших верность России и любовь к Украине. Отдавая свои творческие силы Великороссии, мы должны уделить и Малой (древней матери нашей) России частицу сердца и понимания ее особого культурно-исторического пути. В борьбе с политическим самостийничеством, в обороне русской идеи и русского дела на Украине нельзя смешивать русское дело с великорусским и глушить ростки тоже русской (т. е. малорусской) культуры… ("Будет ли существовать Россия". Цит. по: Собр. соч. Париж, т. I, 1988).
В то время становление национального самосознания украинцев, наверное, еще не было столь явным, как в наши дни. Сегодня слова Федотова можно было бы сформулировать с большим уважением к праву украинцев на самостоятельность, сохранив ту же мысль о ценности единения. Независимо от того, как называть эту славянскую общность, ее ценность вполне ощутима. И особенно теми многочисленными россиянами, которые (как и автор этих строк) соединяют в своем происхождении разные ветви единого русско-славянского древа.
Федотов писал и о следующей ступени задания: "расширить свое русское сознание… в сознание российское", поскольку Россия в любом случае будет включать в себя не только славянские народы (не из одних славян состоит и РСФСР). Из уважения к ним сознание российскости должно быть шире славянского. Эта тема выходит за рамки данной статьи, хотя проблема не менее важная. В этой связи следует отметить, что в СССР все больше проявляет себя и великорусский изоляционизм как стремление сосредоточиться на своих проблемах, залечить свои раны. В этом, видимо, сказывается своеобразный шок после чудовищного разрушения большевиками русской культуры (другой вид того же шока шовинизм и перекладывание вины исключительно на инородцев) Так что ценность российского единства и в русской среде, к сожалению, несколько поблекла или подвергается шовинистической опасности…
Общий неделимый фонд
Думается все же, что единство всех трех ветвей, несмотря ни на что, сохранилось в достаточной мере, чтобы отличаться от взаимоотношений с другими республиками. Надежды связаны прежде всего с нашим общим неделимым фондом.
Общность происхождения. Навсегда останется общим для нас значение "Киева — матери городов русских"… В историческом масштабе русские, украинцы и белорусы сформировались сравнительно недавно, поэтому общие у нас и приобретения в единой имперской истории: причерноморская Новороссия, Крым, Сибирь — которые как делить? А как решить (и надо ли?) проблему многих миллионов браков, которые назвать «смешанными» не поворачивается язык… Все это составляет как бы общность тела.
Общая культура — это общность души. В ней одинаково дороги нам свв. Кирилл и Мефодий, "Повесть временных лет", "Слово о полку Игореве", "Слово о законе и благодати" митрополита Илариона, «Слова» Кирилла Туровского, знакомые каждому с детства былины о подвигах Ильи Муромца… Украинские сепаратисты справедливо считают это достояние своим; их неправда лишь в том, что они провозглашают его только своим, предлагая русским забыть, "откуду есть пошла земля русская". Столь же неделима и совместно созданная российская культура имперского периода, отказ от которой был бы обеднением для каждого из ее народовтворцов.
Из книги Н. Ульянова (с. 141–143) возьмем несколько примеров, как это ощущали сами малороссияне. Наиболее яркий неделимый пример — Гоголь: "Скажу вам, что я сам не знаю, какова у меня душа, хохлацкая или русская. Знаю только то, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому перед малороссиянином. Обе природы щедро одарены Богом и, как нарочно, каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой".
Ректор Киевского университета М.А. Максимович в 1871 г. ощущал "московскую Русь как родную сестру нашей киевской Руси, как вторую половину одной и той же святой Владимировой Руси, чувствуя и сознавая, что как их бытие, так и уразумение их одной без другой, недостаточны, односторонни". Собиратель малороссийских песен, проф. А.Л. Метелинский говорил, что они — "необходимая часть целого, законное достояние всего русского народа…изучение и разъяснение их есть начало его общего самопознания, источник его словесного богатства".
Из указанной статьи Н. Лосского приведем еще имена малороссов, ставших неотъемлемой принадлежностью общероссийской культуры: "В области литературы — Капнист, Гнедич, переводчик Илиады…Короленко, Мордовцев; в области философии — профессора Т.Ф. Осиповский, с.с. Гогоцкий и особенно Юркевич, приглашенный из Киевского университета в Московский; в области других наук… — историк Костомаров, лингвист Потебня, математик В.Г. Имшенецкий, зоолог А.О. Ковалевский, минералог академик В.И. Вернадский, сын его русский историк Г.В. Вернадский, геолог Н.И. Андрусов, Данилевские, Петрушевские, Прокоповичи. В области живописи всем известны Лосенко, Левицкий, Боровиковский, Репин, гениальный Врубель"; в области музыки — Глинка, Бортнянский…