4 апреля, Белград
— Мама, солнышко! — взвизгнула Катя, глядя с балкона в голубое небо.
Елена не смогла сдержать вздох.
— Александр, ты все-таки не настоящий мессия.
И тут же раскатисто загремело, где-то неподалеку посыпалось битое стекло. И снова грохот, и с потолка полетела побелка.
— Катюша, надо быстрее идти в подвал!
— Нет! — заплакала девочка. — Я люблю солнышко!
6 апреля, Антарктида, Земля Мэри Бэрд
— До чего же чистый и тихий мир! Я остался бы здесь навсегда! — воскликнул Александр.
Они летели на высоте двух тысяч метров; подернутое дымкой солнце, стоявшее низко над горизонтом, окрашивало бескрайнюю ледяную равнину под ними в чарующе нежный, голубоватый цвет.
Пилот, подтянутый крепкий аргентинец по имени Альфонсо, скосил на него взгляд и сказал:
— Скоро этой чистоте придет конец. Туризм в Антарктике стремительно развивается. На первых порах он ограничивался Южными Шетландскими островами, но теперь двинулся на материк. Морские круизы и обзорные полеты стали уже массовым явлением. Моя туристическая компания процветает, и мне никогда не придется разводить скот или ловить рыбу, как это делали наши родители.
— Но ведь туризмом дело не ограничивается — разве ваше правительство не объявило, что собирается разрешить иммиграцию на антарктический материк?
— А почему бы и нет? В конце концов, Аргентина намного ближе к Антарктиде, чем любая другая страна! Рано или поздно мир пустит кровь этой земле и изувечит ее так же, как и Балканы.
В следующее мгновение в трубке спутникового телефона прозвучал голос Резника.
«Александр, у нас небольшая проблема. Американцы закрыли доступ в компьютерный зал «Крея».
— Думаешь, они обнаружили нашу работу?
«Нет, до этого не дошло. Я сказал им, что мы заняты моделированием атмосферных процессов, что, в общем-то, чистая правда. Сам понимаешь, отношения с Западом у нас нынче натянутые, и это не могло не сказаться на вычислительном центре. Но ты будь наготове — я скоро все улажу».
Самолет пробежал по снежному полю и остановился неподалеку от небольшого домика, сложенного из теплоизоляционных плит и стоящего на четырех высоких столбах, чтобы постройку не заметало снегом.
— Это построила английская экспедиция, а я обновил и ремонтирую понемногу время от времени, — сказал Альфонсо. — Продуктов и горючего тут хватит самое меньшее на месяц.
7 апреля, Белград
У Кати опять началось отторжение пересаженной почки. Снова поднялась температура, девочка то и дело хныкала во сне. Лекарство, которое дали им в больнице при выписке, закончилось, и нужно было ехать через весь город за следующей порцией.
День снова оказался солнечным.
— Мама, расскажи мне сказку перед тем, как уйдешь. — Катя встала в кровати и взяла мать за руку.
— Деточка, мама уже рассказала тебе все сказки, которые знала. Я расскажу тебе еще одну. Но Катюша уже большая девочка, так что я расскажу ее тебе и сразу уйду.
Нет, Катюша, это было не давным-давно, а всего лишь за три года до того, как ты родилась. Страна, в которой мы жили, была гораздо больше, чем сейчас. Она тянулась вдоль всего восточного побережья Адриатического моря. В той стране сербы, хорваты, словенцы, македонцы, черногорцы и боснийцы были одной большой семьей. Они жили в мире и относились друг другу как братья и сестры…
— Даже албанцы в Косове?
— Да, даже албанцы. А управлял страной сильный и мудрый человек по имени Тито. Мы были сильными и гордыми, и культура наша была богатой и разнообразной. Нас уважал весь мир…
Елена посмотрела отсутствующим взглядом на квадрат голубого неба за окном; в уголках ее глаз выступили слезы.
— А что случилось потом? — спросила Катя.
Елена поднялась:
— Деточка, пока меня не будет, оставайся дома и отдыхай. Если начнут падать бомбы, иди к дяде Летничу, в соседнюю квартиру. Не забудь тепло одеться перед тем, как идти в подвал, а то от холода и сырости еще сильнее разболеешься. — Она взяла сумку и направилась к двери.
— А что случилось со страной? — спросила Катя, глядя ей в спину.
В машине не было бензина, и Елене пришлось взять такси, ловить которое пришлось дольше, чем обычно. Поездка прошла относительно спокойно. На улицах было очень мало машин и пешеходов, зато хорошо просматривались столбы дыма. Добравшись до места, она узнала, что из-за бомбежки больница лишилась электроснабжения. Медсестры стояли около кувезов, в которых лежали новорожденные пациенты, и вручную подавали туда кислород из баллонов. Лекарства были на исходе, но несколько доз необходимого Кате иммунодепрессанта все же нашли.
Получив лекарство, Елена сразу же помчалась домой. На сей раз она прождала такси еще дольше, чем утром, не поймала и поехала на почти пустом автобусе. Увидев из окна Дунай, Елена вздохнула с облегчением: почти половина пути позади. Над городом раскинулось бескрайнее чистое небо, и город лежал под ним, как мишень, нарисованная на поверхности Земли.
— Нет, Александр, ты не мессия, — чуть слышно пробормотала Елена.
Автобус въехал на пустой мост через Дунай и быстро достиг середины. Прохладный речной ветерок продувал салон насквозь, и Елена не чувствовала запаха порохового дыма. Если бы не дым, поднимавшийся тут и там поодаль, город казался бы в ярком солнечном свете совсем спокойным, даже безмятежнее, чем раньше.
Тогда-то Елена и увидела ее.
Увидела вдали, низко над землей. В первый миг показалось, что это черная крошка, глянцево вспыхивающая на фоне голубого неба; когда она приблизилась, Елена рассмотрела продолговатую форму. Она приближалась неотвратимо. Елена раньше и подумать не могла, что она летит так медленно, а она будто искала что-то. Она снизилась над рекой, сделав в воздухе изящную дугу. Елене пришлось приподняться, чтобы смотреть, как она мчалась над речной гладью. Она уже настолько приблизилась, что Елена отчетливо разглядела ее гладкие, безобидные с виду очертания. Она не походила на хищную акулу, как уверяли газеты, скорее, она смахивала на бесхитростного безобидного дельфина, выпрыгнувшего из дунайских волн.
Ракета «Томагавк» ударила в мост, и он обрушился в Дунай. Через несколько дней перевернутый автобус вытащили из воды. Там обнаружилось несколько искалеченных трупов пассажиров. Одна молодая женщина и в смерти крепко прижимала к груди сумочку, в которой лежали две коробки с ампулами. Видно было, что она старалась сберечь свою ношу — половина ампул уцелела. На коробках шариковой ручкой были написаны врачебные предписания. Начальник спасателей, расчищавших реку, сказал, что это наверняка какое-то редкое лекарство.
7 апреля, Земля Мэри Бэрд, Антарктида
— Я научу тебя танцевать танго! — воскликнул Альфонсо, и они с Александром закружились по снегу. Александр будто попал на другую планету. На снежной равнине, пребывавшей в сумеречном свете, который в это время года окутывал снежную равнину, он забыл о течении времени, забыл даже о войне.
— Ты танцуешь вполне прилично, но это не настоящее аргентинское танго.
— Мне никак не удается правильно поворачивать голову.
— Это потому, что ты не понимаешь значения движений. Когда танец только появился, аргентинские пастухи просто танцевали и головами не крутили. А потом уже вокруг танцующих стали собираться зрители, такие же пастухи. Парни, конечно, завидовали тем, у кого в паре оказывались красивые девушки, и попросту кидали в них камни. Вот с тех самых пор у танцоров просто не было выхода, кроме как все время быть настороже и крутить головой во все стороны.
Александр рассмеялся было, но смех непроизвольно сменился вздохом.
— Да, в нашем мире иначе нельзя.
10 апреля, Дубна
— Александр, дело хуже, чем я думал. Западные страны прервали всякое научное сотрудничество с нами, американцы собираются демонтировать и вывезти «Крей». Я пытаюсь получить доступ к другому компьютеру. В Дубне есть центр имитации ядерных взрывных процессов. Это военная организация, и у нее есть свой суперкомпьютер. Он нашего производства и не такой быстродействующий, как «Крей», но твою задачу потянет. Только для этого мне придется довести идею до начальства, а ему — обратиться к своему начальству. Подожди еще пару дней! Пусть мы не в состоянии сейчас вести расчеты, но я уверен, что метеочувствительный пункт все еще в Антарктиде!
