Сразу же по пересечении границы обращала на себя внимание резкая разница в придорожном ландшафте. По нашим западным областям мы проезжали мимо развалин сел, городов и железнодорожных станций, мелькали большие массивы необработанной земли. На остановках толпились изможденные, плохо одетые люди, штурмующие поезда, и на всем - признаки тяжелой разрухи, нищеты, голода, лишений, оставленных нашему народу четырехлетней войной.
При переезде границы картина резко изменилась. Уже в Венгрии можно было заметить завидный достаток и признаки давно заведенного, не нарушенного даже войной порядка. Лоскутные участки крестьянских полей были обработаны и убраны. Каменные постройки деревень и маленьких городков с неизменными готическими шпилями католических церквей казались игрушками. По перронам добротных станций гуляли сытые, хорошо одетые венгры. Они охотно вступали на коротких остановках в беседы с советскими гражданами и на ломаном русском языке пытались убеждать в своей дружбе и симпатиях. На станциях шла бойкая торговля вином, пивом, продуктами.
Да, неравномерно распределились тяготы войны между победителями и побежденными. Дорого досталась победа нашему народу.
При пересечении границы Австрии разница во внешнем порядке стала еще резче. Австрийцы почти не понесли потерь в жилом фонде. Уровень зажиточности населения, особенно крестьян, был еще выше, чем в Венгрии.
После разрушенных войной наших сел и городов, уничтоженных исторических и культурных памятников полностью сохранившиеся замки, дворцы, помещичьи усадьбы, уютные, утопающие в зелени виллы и добротные крестьянские постройки, рассчитанные на века, нормально работающие фабрики и заводы, хорошо возделанные поля на австрийской земле вызывали чувство удивления у наших людей, переживших ужасы войны и видевших зверства немцев, в том числе и австрийцев, служивших в вермахте, на оккупированной части СССР.
В Чопе на продовольственном пункте по аттестатам мы получили на нескольких человек большое количество продуктов сухим пайком, в том числе ржаную муку, гречневую крупу и др. Будучи предупрежденными нашими начальниками о том, что австрийцы испытывают серьезные продовольственные трудности, мы привезли все эти продукты в Вену в надежде осчастливить не одного голодающего туземца. Каково же было наше удивление, когда никто из местных жителей не соглашался совершенно безвозмездно взять их, т. к. ржаная мука и гречневая крупа этим «голодающим» были просто не известны, и к началу 1948 года жители Австрии уже не испытывали недостатка в таких привычных для них продуктах, как белый хлеб, рис, мясо.
Штаб ЦГВ находился в Бадене - небольшом курортном городке в 26 километрах от Вены. Он располагался в центре города в здании бывшей гимназии с прилегающими отдельными домами. Офицеры проживали во временно освобожденных обывательских квартирах и общежитиях неподалеку от штаба. Группой командовал генерал армии В.В. Курасов, начальником штаба был генерал-лейтенант И.Т. Шлемин.
После завершения необходимых формальностей и представлений по начальству, в частности заместителю начальника штаба группы генерал-майору Петру Никифоровичу Чекмазову и его заместителю полковнику Петру Семеновичу Мотинову, я направился в Вену, где под гостеприимным кровом городской советской военной комендатуры в 1-м районе города на Беларияштрассе, 1, находился штаб той части, которой я должен был командовать. Я должен был заменить временно исполнявшего обязанности командира этой части подполковника Василия Климентьевича Стечишина. Он прибыл в Вену 13.04.1945 г. с войсками и с тех пор возглавлял советскую комендатуру 4-го района города. Мне была отведена квартира из числа покинутых обывателями на Карлсгассе, 22/8. Недостатка в жилищном фонде в это время еще не ощущалось, т. к. крупные нацисты и лица, связанные с ними, бежали в большом числе на запад, не рассчитывая на чрезмерное великодушие русских. В последующем вся эта коричневая свора начала возвращаться, проходить при активной поддержке австрийских властей так называемую денацификацию, утверждая, что они хотя и были нацистами, но не особенно обремененными преступлениями. И предъявляли претензии на свое недвижимое имущество, которое при отсутствии единства в решениях союзнического совета оккупационные власти вынуждены были им возвращать.
Вена ошеломила своим блеском, своими контрастами. Казалось удивительным, что такой гигантский город - второй Париж, как его называют австрийцы, с бесчисленными памятниками искусства, всемирно известными шедеврами готического зодчества, собором святого Стефана, церковью Фотия, бельведером Шеннбруном, Хофбургом, роскошными музеями, город с 1,7 миллиона жителей является столицей государства с 6,5 миллиона населения. Однако это становится понятным, если вспомнить, что это бывшая столица Австро-Венгрии, насчитывавшей свыше 50 миллионов многонационального населения. Город практически от войны не пострадал, и нам, привыкшим видеть руины разбитых немцами городов, казался райским уголком на опаленной войной земле.
Тенистые аллеи Пратера, извилистые лесные дороги Каленберг а, чудесные розовые аллеи городского парка, аллеи Ринга, масса зелени, чудесные творения архитектуры, масса памятников, в том числе известным советским людям, композиторам и поэтам: Бетховену, Брамсу, Штраусу, Моцарту, Гете, Шиллеру, Грилльпарцеру и многим другим, - делали этот город похожим на большой музей.
К началу 1948 года экономика Австрии уже начала оправляться от военных потрясений. Восстанавливались промышленные предприятия. В советской зоне оккупации все заводы и фабрики бывших нацистов были конфискованы и, как военная добыча, переданы в ведение Управления советским имуществом. Это учреждение объединяло свыше 200 различных предприятий и сельскохозяйственных поместий, каждое из которых руководилось советским генеральным директором, пытавшимся ввести на этих предприятиях и хозяйствах наши, советские порядки. К сожалению, эти порядки не воспринимались рабочими и служащими. Так, например, они категорически отказывались от сдельщины, не принятой на прежних австрийских предприятиях. Попытки в конце квартала выдать премии наиболее квалифицированным и активным рабочим вызывали повсеместное сопротивление. Профсоюзные деятели, в том числе, как ни странно, и коммунисты, выступили против выдачи отдельным работникам премий, расценивая их как подкуп верхушки. Зато повсеместно выдвигались требования о выдаче к Рождеству 13-й месячной зарплаты, сохранении повышенных норм отпусков, которые на 5-6 дней превышали установленные у нас. Несомненно, все эти социальные блага ранее были соответствующим образом сбалансированы у капиталистов и, несомненно, убытка им не приносили, но нашим хозяйственникам это было в новинку и вызывало много конфликтов с яичным составом фабрик и заводов, доходивших иногда до забастовок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
