Ухватившись за ручку, преследователь взгромоздился на козлы рядом с кучером.
– Уматываем отсюда, черт побери!
Возница отпустил поводья. Лошадь, напуганная до предела, бросилась вперед. Карета пугающе качнулась, однако удержала равновесие.
Эмброуз остался стоять на окутанной туманом улице, чувствуя, как по его телу бегут ледяные потоки темной энергии. Цокот копыт и стук колес по булыжной мостовой становились все тише и вскоре вовсе затихли в ночи.
Для того чтобы найти кеб поздно ночью, Эмброуз прибегнул к своей обычной тактике – направился к ближайшей таверне и взял первый двухколесный экипаж из нескольких, что стояли возле питейного заведения.
Спустя двадцать минут Уэллс велел кучеру остановиться на уютной небольшой площади, окруженной красивыми городскими домами. Ни в одном из них не горел свет.
Обойдя кусты, Эмброуз вышел на дорожку, бегущую вдоль ряда домов, отодвинул щеколду на каких-то воротах и прошел по ухоженному саду к зданию.
Набалдашником трости он постучал в заднюю дверь. Вскоре дверь отворилась. Светловолосый мужчина в халате, открывший Эмброузу дверь, был примерно его возраста, правда, немного выше. Судя по богатому опыту, включавшему многочисленные посещения всевозможных заведений – нескольких таверн, двух театров и бесчисленного количества пивных, – женщины предпочитали из них двоих именно Феликса Денвера.
– Полагаю, твой визит вызван крайней необходимостью, Уэллс, – проговорил Феликс. – Я не один.
По лицу Эмброуза пробежала легкая улыбка. К великому сожалению лондонских дам, инспектор Скотланд-Ярда Феликс Денвер не интересовался женщинами, точнее, заводил с ними лишь дружеские отношения. Кто бы ни находился этим вечером в постели Феликса, это мог быть только мужчина.
– Прости, что мешаю твоему отдыху, Феликс, – сказал Эмброуз.
Подняв вверх свечу, Феликс внимательно осмотрел Эмброуза и скривил лицо в недовольную гримасу.
– Будь я на твоем месте, я бы не стал приклеивать усы и бакенбарды, – заявил он. – Не сказал бы, что они тебя красят.
– Красить не красят, а внешность меняют, – заметил Уэллс. – Больше мне ничего не нужно. Я пришел, чтобы сообщить тебе о том, что ситуация сильно осложнилась.
– Ну да, так всегда происходит, когда ты вмешиваешься в дела, Уэллс, – усмехнулся Феликс.
В ответ Эмброуз рассказал Феликсу Денверу о том, что недавно произошло на улице напротив конторы Катберта.
– Ох, не вяжутся у меня концы с концами, – сказал он в завершение. – Не могу себе представить, что вся эта катавасия затеяна лишь для того, чтобы превратить четырех юных леди в дорогих куртизанок. В сердце Ларкин бизнесмен. Он предпочитает никогда не рисковать без необходимости. Происходит что-то еще – пока не пойму, что именно, но чутье подсказывает мне, что я не ошибаюсь.
– Возможно, четыре юных леди и их учительница – лишь часть айсберга, – предположил Феликс Денвер. – Не исключено, что Ларкин со своим новым компаньоном-джентльменом проворачивают крупное дело по торговле живым товаром. И если их бизнес приносит неплохой доход, то я понимаю, почему они готовы на убийство, лишь бы защитить его.
– Ты узнал что-нибудь новенькое, наводя справки? – поинтересовался Уэллс.
– Да, я получил ответы на телеграммы, которые подтвердили твои подозрения, – кивнул Денвер. – Судя по всему, все четыре девушки умерли при различных трагических обстоятельствах. Никто из их родных особо не переживает по этому поводу.
– Должно быть, тетя Фебы Лейленд составляет исключение, – заметил Уэллс. – Она наводила справки в разных приютах для сирот после того, как ее племянница исчезла. Предлагаю тебе послать кого-нибудь к ней. Поговорить, – добавил он.
– У тебя есть ее адрес?
– Да. – Он протянул Феликсу адрес. – Я иду домой – длинной выдалась эта ночка. – Он поднял глаза на темное окно спальни. – Кстати, меня кое-кто ждет.
Феликс улыбнулся:
– Стало быть, в твоей жизни могут быть перемены, не так ли?
– Да, – отозвался Эмброуз Уэллс. – Могут.
Глава 27
Крепко сжав руками воротник халата, Конкордия нервно ходила по библиотеке. Она уже и счет потеряла тому, сколько раз за последний час пересекла эту большую комнату. С каждой минутой ее тревога все возрастала. Эмброуз уже должен был вернуться домой. Должно быть, с ним случилось что-то ужасное, Конкордия нутром это чувствовала. Ах, как жаль, что он не позволил ей составить ему компанию!
Большой дом замер, ничто не нарушало ночной тишины. Девочки ушли наверх, в свои спальни, несколько часов назад. Мистер и миссис Оутс и Нэн отправились в свою половину, проверив предварительно замки. Когда все улеглись спать, Данте и Беатриче пришли к ней в библиотеку и теперь дремали возле камина, в котором догорал огонь.
Остановившись перед старым «ларцом тайн», Конкордия посмотрела на часы. С тех пор как она последний раз смотрела на них, стрелки передвинулись всего на пять минут. По ее телу снова пробежала дрожь. В комнате было тепло и уютно, однако тлевший в камине огонь не мог избавить напуганную Конкордию от озноба.
Эмброуз должен был взять ее с собой на встречу с Катбертом. Как только он вернется, она даст ему понять, что не намерена впредь оставаться в стороне от расследования. Она была его клиенткой, его нанимательницей. И он должен соблюдать ее права!
Приподняв голову, Данте внимательно посмотрел на нее. Конкордия понимала, что собака чует, как она тревожится.
– Интересно, твой хозяин доверяет тебе свои тайны? – спросила она у собаки.
Беатриче открыла глаза. Обе собаки поднялись и направились к женщине, мягко ступая лапами по ковру. Наклонившись, Конкордия почесала псинам за ушками.
– Об заклад готова биться, что никому из вас дела нет до тайн вашего хозяина, – промолвила учительница. – Когда это дело завершится, я, возможно, больше не увижу его. Интересно, почему же меня так интересует, что он скрывает от меня?
Усевшись на пол, Данте доверчиво прислонился к ее ноге. Беатриче продемонстрировала два ряда острых зубов в широком зевке. Ни одно из животных не сочло нужным ответить на ее вопросы.
В напряженной тишине было слышно лишь тиканье часов. Открыв передние дверцы ларца, Конкордия посмотрела на искусно украшенный ящик с секретами. Сочные краски, тонкая инкрустация – все это придавало ларцу экзотический вид, во всяком случае, сама Конкордия в жизни не видела ничего подобного. Тщательно выполненные, изысканные треугольники и бриллиантовые контуры явно были призваны обманывать глаз.
– Ты точно такой же, как этот ларец, Эмброуз Уэллс, – прошептала Конкордия. – Чем больше отделений в ларце я открываю, тем больше их скрывается от моих глаз.
