— И все же я откажусь, — настаивал Мерфи.
— А я — нет. Даже если Виктор превратил меня в пленника, вынужденного работать по ночам, я не собираюсь отказываться от нормальной человеческой жизни, — сказал Джо.
— Ну хорошо, я попробую капельку, — сказал Мерфи и для убедительности показал пальцем на стенке своей чашки, сколько именно он готов выпить.
Пока Джо наливал вино, Мерфи заметил прямо перед собой целую гору бумаг и отчетов, лежавших в ящике для входящих бумаг. Ящик был помечен наклейкой «Оуктон».
—Простите, Джо,—поинтересовался Мерфи,—а что находится в этом ящике с надписью «Оуктон»?
— В этом? Кое-какие материалы для производственных заказов, с которыми я должен разобраться.
— Вы должны разобраться?
— Да. Возможно, вы помните, что несколько лет назад против Hi-T был подан иск на несколько сотен миллионов долларов, который мы проиграли. Вся проблема заключалась в материале, применявшемся при производстве детских автомобильных сидений. Некоторые дети тогда умудрились прожевать и проглотить этот материал. В итоге многие из них отравились, а несколько детишек умерли. Поэтому с тех пор на всякий случай все производственные заказы, направляющиеся в Оуктон, должны проходить проверку у аналитика, оценивающего безопасность и качество. В этом ящике лежит моя часть. Я должен дать по ним заключение, когда у меня найдется время. Это не горящий вопрос.
— Не горящий вопрос? Это кто же так считает? — спросил Мерфи.
— Так считает Виктор, мой босс. Именно он определяет приоритеты. Основным приоритетом всегда является работа на клиентов F8tD, за которую мы выставляем счета. Заключения для Оуктона чаще всего являются простой формальностью, поэтому работа над ними куда менее важна, — ответил Джо, поднимая свою чашку с кьянти.
— Salute.
— Ваше здоровье, — голос Мерфи был начисто лишен энтузиазма.
■к -к *
На следующее утро Мерфи позвонил Джейро Пеппсу в Оуктон.
— Как идут дела? — поинтересовался Мерфи.
— Да... хорошо. Мы практически закончили работу над внедрением канбан, а участок сборки практически отказался от работы с товарными партиями. Честно говоря, мне это кажется несколько подозрительным. Все вместе работает только тогда, когда нам удается оптимально выстроить работу «Годзиллы».
— Ну, так мы всегда и работали, Джейро. Слушай, у меня есть для тебя интересные новости.
— Какие же?
—Джейро, ты помнишь, что разрешения на производство из Роквилля часто приходят то слишком рано, то слишком поздно? Иногда мы получаем пять-десять разрешений в день. А иногда не получаем из Роквилля вообще ничего в течение трех-четырех дней, а то и недели.
— Угу.
— Помнишь, как продавцы всегда удивлялись тому, почему так много времени требуется, чтобы просто включить заказы в план производства?
— Мне не нужно это помнить> Мерф. Это происходит каждый день.
— Так вот теперь я знаю почему.
— Неужели?
— Да, и более того, когда в следующий раз какой-нибудь продавец начнет вопить на нас из-за того, что мы не начали производство какого- нибудь продукта из углеводородных волокон, я буду знать, в какой именно куче застревает их заказ.
— Куче чего? — удивился Джейро.
— Того самого, — неопределенно ответил Мерфи. — Я объясню тебе все при случае, когда вновь окажусь в Каролине.
Мерфи Магуайер понимал: чтобы получить влияние, нужно достичь взаимопонимания. А взаимопонимание является следствием доброй воли.
Именно по этой причине Мерфи отправился на своем Chevy Suburban в долгое путешествие по магазинам в окрестностях Вашингтона. В конце концов он нашел оборудование, которое мог бы использовать в качестве своей тактической оливковой ветви. Он купил коптильню для барбекю. Конечно, это был далеко не идеальный вариант. Однако купленный им небольшой черный ящик вполне мог справиться со своей работой и отлично помещался на микроскопической лужайке дома в окрестностях Роквилля, который сняла для него компания. К понедельнику он сумел приготовить ребрышки.
Мерфи собирался на встречу с Сарой Швик, Джо Тассони и несколькими другими сотрудниками, а потому торжественно вытащил из машины поднос, накрытый алюминиевой фольгой. Войдя в конференц-зал, он снял фольгу и продемонстрировал присутствующим результат своих кулинарных ухищрений. Накануне вечером он положил ребрышки в холодильник, а с утра на парковке закрепил поднос на приборной панели своей машины под лучами солнца, чтобы нагреть блюдо до идеального состояния. В зале раздались восхищенные восклицания.
Джо Тассони рассыпался в комплиментах, которые особенно изысканно звучали из его уст на итальянском. Все остальные одобрительно кивали, не в силах оторваться от мяса — хрустящего по краям и сочного внутри. Однако Сара не разделяла всеобщих восторгов.
— Сара, попробуйте кусочек, — предложил Мерфи, ставя перед ней поднос.
— Нет, спасибо.
— Вы уверены? Джо их обожает! А я верю, что Джо разбирается в хорошей стряпне!
— Видите ли, Мерфи, я еврейка, — сказала Сара.
— Ну и что?
— Я не ем свинину.
— А... понятно.
— Кроме того, я вегетарианка, —добавила Сара.
С таким же успехом она могла сказать, что живет в другой галактике. Мерфи, забирая поднос, попытался вежливо улыбнуться.
— Но я ем сыр, — в исполнении Сары это прозвучало как утешение.
— Ага, и я тоже, — растерянно ответил Мерфи. — Я люблю сыр.
— И люблю острую еду, — продолжала она, — особенно тайскую.
— Не верю, что когда-нибудь захочу попробовать что-то подобное, — пробормотал Мерфи.
На следующей неделе он появился в офисе уже с двумя подносами, на которых лежали маленькие аппетитные рулетики.
— А это что? — поинтересовалась Сара.
— АБК, — сказал Мерфи. — Своего рода аперитив в мире барбекю. Я приготовил два вида — обычные и вегетарианские.
Джо Тассони немедленно потянулся к подносу и схватил «обычный» рулетик, представлявший собой перчик халапеньо, обернутый в бекон, закрепленный с помощью зубочистки. Он был начинен ароматным мягким сыром и кусочками сосисок.
— Splendido! — восторженно воскликнул Джо и тут же схватил второй рулетик.
С некоторым сомнением Сара протянула руку к вегетарианскому руле- тику, начиненному вместо сосисок мягкими сухариками. Бекон здесь заменяли полоски зажаренного хрустящего сладкого красного перца. Она положила в рот целиком весь рулетик — и через секунду ее маленькие карие глаза расширились до невероятных размеров, что выглядело еще более комичным из-за толстых стекол ее очков.
— Fantastico! — с придыханием воскликнула она. — Как вы их называете?
— АБК, — ответил Мерфи. — Атомные буйволиные какашки.
Услышав это, Сара подавилась и еще долго не могла дожевать свой рулетик.
Начиная с этого дня взаимоотношения участников еженедельного совещания совершенно изменились. Все присутствующие на этих встречах смогли обрести гармонию в совместной работе и подружиться.
* [35] *
Несколькими неделями позже Сара Швик уговорила Мерфи поужинать в индийском ресторане. Сара была уверена, что ему понравятся некоторые острые блюда с карри, которые сама она очень любила из- за огромного количества специй. Поскольку Сара не имела машины, на ужин они отправились в автомобиле Мерфи. Он совершенно не представлял, каким образом произносятся названия большинства блюд в меню, поэтому Сара сделала заказ для обоих — себе она взяла rajma masala без мяса, а ему, зная о его любви к мясу, предложила rogan josh с ягнятиной*. Кроме того, она попросила принести им несколько видов гарнира с карри.
— Ну и как вам нравится жизнь в большом городе? — поинтересовалась она. — Или, скорее, в большом пригороде?
Мерфи улыбнулся кривой улыбкой, которая все объяснила без слов.
— Иногда я чувствую себя так же, — призналась Сара, — но, с другой стороны, мне нравится моя работа — пусть даже она иногда и сводит меня с ума.
— Да, я понимаю, что вы имеете в виду, — кивнул Мерфи. — Она может быть... Как бы это сказать?
— Хаотической? Дисфункциональной? Безумной? — пришла на помощь Сара. — Да, часто так и происходит. Кстати, что вы думаете о Джо Тассони?
Мерфи усмехнулся.
— Он очень странный, но приятный и интересный человек. Кстати, не знаю, в курсе ли вы, но именно Джо является узким местом всей вашей деятельности.
— Что такое «узкое место», Мерфи?
— О, простите, позвольте объяснить более детально. Для начала скажу, что очень уважаю вас, Джо и остальных сотрудников F&D. Вы работаете так, как было заведено. Так, как положено. Я изучил деятельность компании и вынужден сказать, что Джо Тассони является узким местом
в эффективности работы, а аналитики в целом представляют собой системное ограничение F&D.
— Я не понимаю... Ограничение? Узкое место? Прежде всего, в чем разница между ними?
