подольше», — решил я и закрыл глаза.
Сколько я проспал, сказать трудно, но когда я в следующий раз открыл глаза, госпожа уже сидела на своей кушетке, завернутая в простыню и медленно попивала горячий чай.
— Доброе утро, — поприветствовал ее.
— Уже давно не утро, Сереж, — она весело хихикала, — мы спали всю ночь и больше половины дня. Уже вечер.
— Добрый вечер, — пожав плечами, легко согласился я, отчего вызвал очередной ее смешок.
— Добрый, — с улыбкой ответила она мне, — ты, наверное, голодный?
— Есть немного, — сказал я, и скрутился, попытавшись сесть. Желудок отдал на мое положение тела такой болью, которой я не ожидал.
— Все в порядке? — поинтересовалась Елизавета Егоровна.
— Почти, — не стал врать я, — скоро все пройдет.
— Марина! — громко выкрикнула она и отпила еще чаю.
— Да, госпожа, — менее чем через минуту появилась медсестра.
— Смотри, кто у нас проснулся, — и взглядом указала на меня.
— Привет. Ты, наверное, голодный? — задала вопрос Маринка.
Глава 20
Я лишь утвердительно кивнул в ответ, от чего медсестра быстро выскочила из палаты и через минуту вернулась с вкусно пахнущим подносом.
— Все ждали, когда вы проснетесь, так что кухня сегодня расстаралась, — сообщила мне она.
— Супер, — сказал я, открывая поднос и удивляясь. На ужин было картофельное пюре с зеленью, свиная отбивная, фруктовый салат и чай, который еще парил. Марина пыталась отойти, но я поймал ее за руку и притянул так, чтобы прошептать:
— Марин, меня что-то скрутило, не могла бы ты глянуть?
— Конечно, — она перепугано взглянула на меня и быстро уложила в горизонтальное положение, отодвинув столик с подносом.
— Странно… Хм… — произнесла она, а я лишь наблюдал за ее действиями, — твой желудок… не в порядке. На кишечнике какие-то странные наросты. Больна поджелудочная, почки и печень. Вчера еще все было в порядке! — воскликнула она.
— Я так понимаю, дела мои плохи? — невесело поинтересовался я.
— Нехорошие — это точно. Ольге Ивановне придется обождать. Кушай, я займусь тобой через полчаса, — сказала медсестра и быстро покинула палату.
Елизавета Егоровна лишь печально проводила ту взглядом, а после устремила его на меня.
— Все будет хорошо, — попытался успокоить госпожу я, понимая, что и сам не до конца верю в это.
— Конечно, будет, — еле выдавила она из себя с натянутой улыбкой, а после поперхнулась чаем, когда пыталась его допить.
Я же принялся за еду, так как организм явно требовал дозаправки. Когда я допивал чай каркаде с добавлением каких-то трав и шиповника, вернулась Марина.
— Елизавета Егоровна, если у вас никаких жалоб нет, то я готова вас выписать. Рекомендую следующую неделю меньше нервничать и больше отдыхать. Пить больше теплых напитков. Если возникнут жалобы — сразу обращаться, а не тянуть.
— Хорошо, — сказала госпожа и, подойдя к шкафу, начала переодеваться в «стандартную униформу» из медпункта — х/б костюм.
Я же, не в состоянии оторвать глаз от такой красоты, сидел и тихо наблюдал за тем, как Лиза, шествуя полностью обнаженной и кокетливо виляя бедрами, добралась до шкафа, нагнулась, открывая прекрасный вид на все ее прелести, доставая с нижней полки вещи и облачаясь в них. После уловил на себе взгляд Марины. В них не было ни капли упрека или презрения, скорее улыбка с оттенком похоти и зависти. Я, проведя взглядом с ее ножек и до шеи, поднимая из памяти ее обнаженный образ, вогнал ту в краску.
— А когда Сергею на выписку, — полностью облачившись в костюм, спросила Елизавета.
— Ему придется задержаться, — еле выдавила из себя Марина, попытавшись взять себя в руки.
— О его состоянии докладывать мне лично. В любое время суток, — покровительственно выдала госпожа.
— Хорошо. Первые результаты будут готовы через пару часов.
— Буду ждать, — и, поцеловав меня в щеку, Елизавета Егоровна покинула палату.
— Пойдем за мной, — кинула через плечо медсестра и направилась к выходу.
Я же, опоясав себя простыней, пошел следом. Мы вышли из моей палаты, чтобы войти в кабинет почти напротив. Он был гораздо меньше по размеру, отсутствовала мебель возле стен. Лишь по центру комнаты стояла колба, с открывающейся сверху крышкой и какая-то хитроумная панель доступа, как я понял, к самой колбе. Марина меня уложила в колбу, которая мгновенно закрылась и начала подозрительно жужжать. Сверху капсулы появился лазер, который быстро начал водить синим цветом по всему моему телу от головы до самых пят. После появился другой лазер с красным цветом, который вначале обследовал голову, а после сместился на уровень живота и что-то сканировал там.
— Как мои дела, — поинтересовался я.
— Все будет хорошо, — сказала дежурную фразу Марина, явно сама в это не верящая, — я с таким никогда не сталкивалась.
— Меня можно вылечить? — нервозность проступала в словах вперемешку с ужасом.
— Не знаю… — сказала медсестра и потупилась, — я вызвала скорую помощь из больницы. Они скажут точнее, у меня практики почти нет, не понимаю, как такое вообще могло произойти.
— Что с ним⁈ — вскрикнула Ольга Ивановна, ворвавшаяся в кабинет.
— У него проблемы с несколькими органами. Скоро приедут врачи, они скажут точнее, — с грустью в голосе ответила Марина.
— Как проблемы? Что произошло? — паника на ее лице пугала больше, чем то, что происходило с моим здоровьем.
— Я не знаю… — Марина еще сильнее потупилась, чем вогнала начальницу охраны в ступор.
— Я… побуду здесь, пока врачи не приедут, — прошептала Ольга Ивановна.
— Только не отвлекайте, — сказала медсестра, снова уткнувшись в панель управления.
Пролежал я в капсуле минут двадцать, а то и полчаса. Видимо, скорая помощь тут не такая уж скорая. Что делала капсула, мне не сказали, лишь, когда она открылась, сказали вылезать. Когда я сел, в глазах потемнело. Почувствовал крепкие руки на своих плечах, видимо начал падать. Ольга Ивановна благодаря своей армейской выучке просчитала все заранее и успела подхватить меня за долю секунды до того, как я приложусь лицом об пол. Едва мои глаза начали проясняться и начали проявляться размытые силуэты, я попробовал сфокусировать взгляд на своей спасительнице, но вместо слов благодарности меня лишь вырвало, а
