и вижу, как она моментально грустнеет. Ну давай, заплачь еще, мне же мало женских слез в последнее время. Слава богу, матушка кремень у меня. Растерялась, разволновалась, загрустила, но в руках себя железно держит. Мы, Захаровы, все умеем эмоции сдерживать. Отец-военный научил. Эмоции – слабость. А слабости свои демонстрировать нельзя.
– Ты меня расстроил, сын.
– Ну прости. – Я развожу руками. – Я не решился врать тебе всю неделю, пока ты будешь здесь. Сказать правду гораздо лучше.
– Лучше, конечно. – Мама вздыхает громко, почти показательно. Расстроилась. Нет, ну а что мне сделать-то? Пойти и первую встречную в жены взять, чтобы ее обрадовать? Только я уверен, если приведу кого-то вроде Кристины, она точно не будет рада. Это Даша ее чудесным образом с первого взгляда покорила. – Я просто поверила, что ты влюбился! Ну такая девушка.
– Так я и влюбился, – добиваю маму очередной правдой. Рубить, так сразу все. Нечего утаивать, мы все равно видимся редко. – Это она не влюбилась.
– Ты просто не видел, как она на тебя смотрит, – сразу расцветает мама и бросает взгляд на меня, прищуриваясь. Да боже… Я точно прибью Дашу, клянусь.
– Мы закроем эту тему и не будем больше обсуждать, хорошо? Пока мы не вместе, поэтому все, забыли. Как только, так сразу приедем к тебе знакомиться официально. Сейчас рано.
– Нет, ну какая же девушка! – снова начинает причитать мама, но уже радостно, продолжая хозяйничать у меня на кухне. – И красавица, и умница, и боялась, что я о ней плохо подумаю. Еще и сына моего влюбила в себя! Ее точно нужно пригласить к нам на ужин.
– Мам…
Мне вот двадцать семь вроде, а при маме кажется, что лишние двадцать отваливаются. Я снова маленький ребенок, который нуждается в ее любви и уходе. Особенно сейчас, когда рука беспокоит гораздо сильнее, чем в день получения раны. Мама делает мне перевязку, обрабатывает шов, сдерживая эмоции при виде всего этого. Вижу, что она на грани слез и жалости ко мне, но держится. Люблю ее. Не надо меня жалеть. Готовит мне, убирает в квартире, суетится что-то, бегает. А я радуюсь очень, что она приехала. Даже если всего на неделю. Без тренировок боялся с ума сойти от тишины в квартире, теперь если и сойду, то от слишком большого количества болтовни. Как же я скучал, а…
Мама все равно без конца возвращается к разговору о Даше и нашим с ней отношениям, но мне гораздо проще воспринимать это, зная, что мама в курсе всей правды. Прям гораздо легче. Я не вывез бы сидеть и слушать целыми днями, какая мы красивая пара, а еще приводить Дашу в гости и эту самую пару играть. Это издевательство просто.
– Я завтра утром поеду подавать документы на паспорт, – говорит мама. Ей вот сорок пять стукнуло, а за городом, где она живет, разобраться с любыми документами гораздо сложнее, чем ей приехать на неделю сюда. – А вечером позови Дашеньку на чай.
– Ма, ты опять? – закатываю глаза. Эта женщина никогда не угомонится.
– Да что опять-то? Просто понравилась мне девочка, я же могу познакомиться поближе с подругой моего сына, да?
Конечно, да, мам. Как будто тебе можно сказать «нет» хоть раз в жизни. Нет, я сказал один раз, когда дело касалось попытки сохранить брак, лимит на всю жизнь исчерпан, больше маме перечить нельзя. Хоть в семь, хоть в двадцать семь. Уверен, в сорок семь будет то же самое.
Киваю поэтому, сам уверен, что Даша, когда узнает, что я рассказал маме правду, сама ни за что в жизни не согласится провести вечер в ее компании. Вот ни за что, ни за какие деньги.
От лекарств, которые принимаю, пока рана на руке свежая, постоянно хочется спать. Поэтому желаю маме спокойной ночи и ухожу в комнату, собираясь провалиться в сон. Лезу в шкаф, чтобы схватить свежую футболку, но натыкаюсь взглядом на разорванный клочок черного кружева. Бля… От одних воспоминаний в штанах тесно становится.
Мы так быстро отлипли друг от друга после секса, что даже не успели насладиться сполна тишиной, оргазмом и друг другом. По крайней мере мне точно было мало. Представляю, как Даша бежала домой без трусиков, и лучше бы не представлял! Спать сразу не хочется, а вот Дашу очень даже. Что она делает со мной, эта рыжая? Я с ней голову вообще теряю. Даже сейчас с трудом уговариваю себя остаться дома, а не пойти к ней, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. Останавливает только знание того, что она там с подругой. А мне нужна исключительно Рапунцель.
Боже, как подросток! Надо с этим что-то делать. И не поотжиматься, чтобы угомониться. Докатился.
Включаю аудиокнигу, так привык слушать на ночь, что автоматом это делаю. Все подряд слушаю. Все рекомендации в приложении, мне главное, чтобы кто-то на ухо болтал. Вчера закончил «Мастера и Маргариту». Сейчас посмотрим, что в рекомендациях сегодня…
Не успеваю даже открыть приложение, как от рыжей приходит сообщение. Ну неужели, вспомнила, что просил написать. На самом деле после того, как маньяка поймали, мне за нее стало гораздо спокойнее. Но это же Даша. Она себе всегда может приключений на задницу найти. Поэтому лучше быть в курсе, что она в порядке.
Рыжик: Со мной все хорошо! Напилась шампанского и иду спать. Добрых снов, маме привет:)
Господи, рыжая, какая же ты, а… Маме привет, говорит. Передам, обязательно. Чтобы она еще на три часа завела шарманку, какая ты замечательная. Как будто я сам это не знаю, честное слово.
Не отвечаю ничего и о том, что маме все рассказал, не пишу. Не хочу ломать ее хорошее настроение, пусть сегодня радуется, завтра скажу.
Включаю новую рекомендацию и пытаюсь уснуть. Странное ощущение, что завтра что-то может случиться. Опять?!
Глава 34
Даша
Утро начинается не с кофе, когда у тебя ночует подруга. Эта вроде худенькая и миниатюрная девчонка занимает на кровати столько места, что мне приходится терпеть ее ноги и руки на себе всю ночь, а под утро я и вовсе чуть не упала с кровати. Потому что Саше жарко. И потому что ей хочется раскинуться посильнее, чтобы было удобнее.
С секунду думаю, что с Лешей спать гораздо лучше. Он просто лежит как большая теплая подушка, я на ней верчусь, как мне хочется. И он не возмущается, и мне очень комфортно.
– Сань, девять утра, не выталкивай меня ради всего
