Леша горячий. Как печка. Как солнышко. Как счастье.
В комнате полумрак, хотя летнее солнце настойчиво пытается прорваться сквозь плотные шторы, и я чувствую, как снова проваливаюсь в сон, пытаясь ухватить себе еще пару блаженных минуток.
– Не дрыгайся, – бормочет Леша на ухо, прижимая меня к себе вплотную. Чувствую я, почему он просил не дрыгаться… Вечно голодный мужчина. Во всех смыслах.
– И тебе доброе утро. – Я хихикаю и тут же расслабляюсь, чувствуя нежные поцелуи в шею. Так приятно… Утро действительно доброе, когда начинается именно так.
Почти мурлычу, как кошка, подставляясь под настойчивые губы и касания рук. Леша никуда не торопится, и от этого особенно прекрасно. Нам больше некуда спешить. У нас все в порядке. Мы преодолели все проблемы и можем позволить себе наслаждаться поцелуями по утрам.
– Такая тепленькая, не хочу тебя отпускать, – говорит Леша, переворачивая меня на спину. И я не хочу, чтобы он отпускал. Только сказать не успеваю, потому что Леша снова с поцелуями нападает.
И это так сладко, что я на пару минут из реальности выпадаю. Голова кружится, еще и он такой тяжелый сверху лежит, губы мои кусая.
А потом какой-то шум, я отвлекаюсь, и, о боже…
– Нет, ну вы бы хоть предупреждали! – кричит папа, закрывая за собой дверь.
О-оу… А когда он вошел? Мы не слышали. А в дверь звонил? Что вообще происходит…
Сейчас будет скандал. Чувствую я, что не очень папе увиденное понравилось. Слава богу, что мы просто целовались, пусть и полуголые в кровати.
– Не трясись, решим все, – говорит Леша, целует меня в нос, быстро натягивает шорты, чтобы не смущать никого еще сильнее, и выходит из комнаты, где за дверью все это время ворчал папа. Боже… Мне страшно! К такому меня жизнь не готовила.
– Юрий Николаевич, ну чего вы ругаетесь? – начинает Леша. Дверь не закрывает, чтобы я все видела и слышала, а я одеяло до самого носа натягиваю, пытаясь спрятаться. – Мы взрослые люди, что страшного произошло?
– Я приехал позвать вас на свадьбу, а вы тут… Боже! – Папа закрывает лицо руками и ворчит что-то полушепотом. А…
– Куда позвать нас, пап? – спрашиваю я, пикнув из-под одеяла.
– На свадьбу. Мы со Светой решили расписаться, потому что жить вместе в гражданском браке – совсем не дело, – снова рычит папа, глядя на Лешу. Тонко, пап, очень тонко. – Мы вообще-то поняли, что любим друг друга.
– Так и мы любим! – тут же воодушевляется Леша. – Даш, ты любишь? – Он поворачивается ко мне, а мне хватает смелости только легонько кивнуть. – Вот, Юрий Николаевич, видите? Любит. И я люблю. Отдавайте мне ее тоже замуж, а то не дело жить вместе без штампа в паспорте и все такое.
– Замуж? – задумывается папа. – Замуж – это другой разговор. Это уже серьезно.
– Я прошу прощения! – Я вскакиваю на кровати, все еще не отпуская от себя одеяло. – А меня спросить никто не хочет?
– А ты что, замуж за меня не пойдешь? – Леша поворачивается, округляя глаза так сильно, что это вызывает у меня истерический смешок.
А я… а что я? Я пойду, конечно.
Люблю же.
