джинна из бутылки, теперь жди чудес.
* * *
Максим нажал на дверной звонок еще раз.
Долго держал палец, вслушивался в громкую трель. Такой звонок точно услышишь, даже если находишься в ванной.
Но Полина отчего-то не открывала, хотя он видел в ее окнах свет. Кроме этого, явно слышал в квартире какое-то шевеление. Или показалось?
Он мчался сюда как угорелый.
Шутка ли, отмотал сегодня тысячу километров, пока спешил к ней, единственной.
Сначала в Краснодар на машине, потом оттуда самолетом в Москву. От аэропорта до ее квартиры уже на такси.
Он так хотел побыстрее оказаться рядом, а она даже не изволит открыть ему дверь.
– Поль, открой, пожалуйста, – попросил он как мог сдержанно.
Вдруг из-за двери раздалось:
– Я не хочу открывать.
Вот так запросто: «Я не хочу тебе открывать, Максим. Иди ты лесом…»
– Поль, – начал он аккуратно. – Ты зачем отправила мне фото? Чтобы я у дверей постоял? Я, в принципе, могу постоять, мне не в лом…
Неожиданно ему прилетело от Полины признание:
– Я боюсь.
От этого Максиму стало совсем не по себе.
Он прокашлялся, принялся ее убеждать:
– Тебе нечего бояться, милая. Обещаю, ничего плохого не сделаю. Вообще не сделаю ничего, что ты не захочешь. Так пойдет, Полин?
Сказал и вслушался в то, что происходило за дверью.
Там же не происходило ровным счетом ничего.
Полина молчала примерно минуту. Каждый миг этой несчастной минуты длился вечность или даже дольше. Но Максим терпел, ждал.
Из-за двери снова послышался ее нервный голос:
– Если я тебе доверюсь и открою, а ты меня потом обманешь, я больше никогда тебе не поверю, понял? Я вообще больше никому никогда не поверю…
Ее слова как ножом по сердцу.
Больно, почти невыносимо.
Максим проглотил и это, проговорил сдавленно:
– Клянусь, Поль! Буду вести себя нормально. Пожалуйста, поверь…
Снова молчание.
Звенящее, выматывающее душу.
Наконец в замке послышался щелчок, и дверь открылась.
Максим шагнул в прихожую и обомлел, наконец увидев Полину вживую.
Она стояла перед ним в синем комбинезоне с застежками спереди. Волосы распущены, взгляд виновато-обиженный…
Такой знакомый взгляд!
Такой родной…
И лицо родное, до одури милое, и фигура, и торчащий вперед животик, которого уже не чаял увидеть. Разве что в самом сладком сне.
Максим смотрел на Полину и не верил, что видит ее в реальности, что она никакая не ночная фантазия. Стоит перед ним, дышит, живет, чувствует.
Как он вообще мог так долго держаться от нее подальше? Как хватило сил? Теперь не имел ни малейшего понятия.
– Поля, Полечка моя, – затвердил он совершенно бездумно. – Красивая, беременная…
Он шагнул к ней, еще раз осмотрел с головы до ног.
Потом схватил любимую за руки, принялся целовать ее пальцы и ладони, перемежая поцелуи ласковыми словами:
– Хорошая моя, драгоценная, самая замечательная…
Целовал, пока Полина не начала возмущаться.
– Макс, ты что? Макс, прекрати, – сказала она, стремясь убрать от него руки.
Максим отпустил, хоть и нехотя, но не держать же насильно.
Шумно вздохнул, жадно вгляделся в ее лицо и попросил:
– Пусти меня, пожалуйста…
«В свою жизнь, в сердце, мысли, даже в паспорт, будь он неладен», – так он хотел продолжить, но прикусил язык, чтобы не напугать с порога.
Полина ответила просто:
– Проходи.
«Сейчас главное – ничего не испортить», – принялся он твердить про себя.
Глава 44. То самое признание
Максим прошел за Полиной в квартиру.
Пара шагов, и маленькая прихожая перешла в такую же маленькую гостиную или что-то вроде того.
– Снимаешь двухкомнатную? – спросил он, сканируя помещение взглядом.
– Ага, повезло. Хозяйка переезжала в другой город в срочном порядке, и мне досталась двушка по хорошей цене, – кивнула Полина.
Замерла возле дивана, оглядывая свое жилье. Будто бы ей было неловко за скромное убранство комнаты.
Оно и вправду было таковым: потертый, видавший виды лаковый стол, небольшой диван да стенка с полочками, где стояла старинная, явно принадлежащая не Полине посуда, вот и все.
Пока Максим осматривал комнату, в нем против воли проснулся инстинкт ищейки. Взгляд стал цепким, на подкорку тут же стали записываться мельчайшие детали.
«М-да, оно, конечно, можно убрать мужика из следаков, но следака из мужика не убрать…» – хмыкнул он про себя.
За какие-то секунды он подметил все.
Розовый плед на спинке стула, кружка с недопитым чаем на столе. Одна кружка! Книга по беременности на полочке. Подушка в углу дивана также одна. А главное – полное отсутствие намеков на то, что здесь мог находиться другой мужик, что было для него самым важным.
От сердца отлегло.
Да и разве стала бы Полина пускать его в квартиру, будь здесь другой представитель мужского пола? Вряд ли. И селфи тогда ему точно не отправила бы.
Все же Максиму очень хотелось спросить: «Как ты тут жила, милая? Ни с кем не встречалась? Мне надо о чем-нибудь знать?»
Раньше он не задумываясь и со вкусом принялся бы ее расспрашивать, а точнее допрашивать.
Теперь же смолчал, решив, что лучше вообще не задавать вопросов о прошлом. Какой в этом толк? Это как-то повлияет на его желание быть с ней? Нет, только сделает им обоим больно. К тому же ему жутко не хотелось с ней ругаться.
Он был так рад ее видеть, что омрачать эту радость не хотелось ничем.
Полина сберегла его ребенка и только этим заслужила его безграничную преданность.
Лучше он прикусит язык. Лучше он вообще будет говорить по минимуму, чтобы поводов для ругани не имелось вовсе.
– Как долетел? – спросила Полина с вежливой улыбкой.
– Нормально, – пожал он плечами.
Полина потупила взгляд. Было видно, что не знала, что сказать, наверняка чувствовала себя так же неловко, как и он.
Но ее скромности хватило ненадолго.
Очень скоро Полина уперла руки в боки и посмотрела на него с раздражением:
– Ну давай, спрашивай. Я же вижу, ты хочешь.
Неужели, она его читает?
– Что же, по-твоему, я хочу спросить? – он приподнял левую бровь.
– Чей ребенок, – развела она руками. – Ты же это хочешь знать, так?
Ее слова подействовали на него как ушат холодной воды.
– Ты же написала, что мой! – он задохнулся возмущением. – Твои слова: «У тебя будет сын»? Твои или нет? Разве ты не это имела в виду?
– Я это и имела в виду, – захлопала ресницами она. – Но неужели ты даже не потребуешь тест ДНК?
Максим уставился на нее непонимающим взглядом.
– А мне надо его требовать? На кой хрен?
– Что, вот так просто поверишь моим словам? – она язвительно прищурила глаза. – Что сдохло в лесу?
Она провоцировала его!
Стояла тут, выпятив вперед свой живот, и нагло его провоцировала.
– Ты ни одному моему слову не верил раньше, что изменилось, Макс? – Полина сверлила его обиженным взглядом.
Он шумно вздохнул, про себя признал, что, наверное, заслужил такое отношение.
– Поль, давай оставим прошлое в прошлом, – начал он как мог ласково. – Я… Пока летел, я много думал, что и как тебе сказать. У меня к тебе предложение. Можешь спокойно выслушать?
По виду Полины понял, она сейчас какая угодно, но только не спокойная.
Все же она кивнула, поджала губы.
Хоть выслушает – и то хлеб.
Максим выставил вперед ладони в примирительном жесте и заговорил так же ласково:
– Ты скоро родишь, у нас будет сын. Ему нужны и ты и я… А мне очень нужна ты. Очень-очень, Полин!
Сказал и замер, наблюдая за реакцией.
Лицо Полины вытянулось. Неужели она всерьез не ожидала услышать от него что-то подобное?
– Давай начнем сначала, а? – попросил он от всей души. – Мы с тобой постарались оба, разрушили наш брак до основания. Оба начудили немало. Но мы можем попытаться построить новый фундамент сейчас…
– Оба начудили, значит? – ответила язвительным вопросом она. – Как по мне, чудил ты один!
– А ты не чудила? Правда? – спросил он, смерив ее серьезным взглядом.
Лицо Полины сделалось виноватым, голос тоже:
– Макс, я соврала про выкидыш только потому, что очень испугалась тогда. Мне это казалось
