Он пожимает плечами.
— Форма оригинальная, не спорю. А суть…
— Самоубийство?! Чушь! Инстинкт самосохранения превалирует в любых условиях. Конфликт исключён. Я специально кормил их по одному и болтушкой, чтобы не сцепились из-за еды. Нет, это какая-то нелепость.
— Ладно. У тебя будут неприятности?
Мои проблемы, — отмахивается отец. — Мне надо понять…
…Рассел встал, убрал книги, выключил лампу и подошёл к окну.
Джексонвилль спит. Где-то там этот спальник. Индеец со шрамом на щеке. Сколько неопознанных трупов отмечают приступы его злобы? Летом индейца не было видно, то ли прятался, то ли болтался где-то в других местах. И если бы не Джен, то плевать бы на всё это. Но он уже несколько раз видел эту скотину недалеко от дома Джен. Джен сентиментальна. Пожалеть, обогреть, укрыть… И внезапно в тихом послушном до покорности красавце просыпается мстительный кровожадный убийца. Великолепно знающий анатомию, нечеловечески сильный. Указать на него Норману… Противно. И… и индеец, в конечно счёте, не виноват. Как не виновата мина, убивая наступившего на неё. Спальников делали. И сделали именно такими. Русские собирали уцелевших и куда-то увозили. По многим данным на исследования. Так что русским индейца тоже не сдашь, если хочешь сохранить остатки самоуважения. Выйти с ним на единоборство… Ну, можно найти и другую форму самоубийства. Не столь болезненную. Остаётся… подстеречь и пристрелить. В принципе, это не сложно. Но — это стать убийцей. Ещё более худшим. Парень убивает, не понимая и не сознавая, а ты… И остаётся тебе одно. Зрелище. Ты — зритель. Если бы не Джен, какая бы это была удобная, выигрышная позиция. Попробуем её всё-таки сохранить.
Рассел отошёл от окна и, не включая света, разделся и лёг. Спать не хотелось, вообще ничего не хотелось. Всё иметь и всё потерять. Чтобы не сойти с ума, не убить себя, не открыть стрельбу по всем остальным, остаётся одно. Отстраниться от мира и вообразить себя зрителем в кинозале. Ты только зритель. И не замечать условий жизни. Если это только можно назвать жизнью. И не думать. Жить, как живётся, как получается. И помнить, что тебе повезло. Ты один. Не на кого опереться, идя по краю пропасти, но и никого не потянешь за собой при падении.
* * *
Огонь в камине горит ровно без треска и выхлопов. Фредди откинулся на спинку кресла, вытянув ноги на решётку, и задумчиво рассматривает пламя через стакан.
— Джонни, ты скоро?
— Сам собой займись, — отвечает Джонатан, не отрываясь от книги.
— До чего грубый лендлорд пошёл, — вздыхает Фредди. — Можешь закрыть свой справочник. Монти здоров. Как бык.
— Он скучный.
— Ему пободаться не с кем, вот и скучает.
Монтгомери Семнадцатый Уиллишоу Вудсворт — их последнее приобретение. Глава и основа их породистого молочного стада. Будущий глава будущего стада. Объект волнений Джонатана и заботы всех в имении. Интересно получается. К лошадям, в принципе, кроме Роланда, все равнодушны, заботливы, но… не душевны. К коровам… в общем, так же. Но вид двухнедельного бычка всех привёл… Фредди даже названия не смог сразу подобрать. Да, то же, что и у Эркина: Один, от мамки отняли… Ну, правильно, свой брат, а уж увидев свежее клеймо в ухе, чуть ли не за перевязками побежали. Ублажают теперь Монти… все, кому не лень. А он, стервец, лизучий, ласковый. Но они и подбирали такого. Фредди с удовольствием погрузился в воспоминания…
…Джонатан оглядывает выставленных на аукцион телят.
— По статям этот не в пример лучше.
— Угадай в бутоне розу, — фыркает он в ответ.
Джонатан улыбается. На самом деле это звучит куда сочнее и непристойнее, но больно много народу вокруг.
— Смотри на глаза, Джонни. Как тебе вон тот, третий слева?
Джонатан незаметно оглядывает шоколадного с проседью по шерсти телёнка.
— Да, прилично. Чем он тебе?
— Мы что, к быку отдельного скотника нанимать будем?
— Резонно, — кивает Джонатан. — Думаешь, здесь обойдётся без этого?
— Смотри сам, Джонни. Вон тот, черноголовый из той же обоймы.
— Я понял. Но тот мясной. А характер… в быке не это главное.
— Джонни. Ты помнишь быка Кренстонов? Он у тебя в каталоге одном старом.
— Ещё бы, призёр-производитель! Нам бы такого, — завистливо вздыхает Джонни.
— Мг. Эркин рассказывал. Как его на порку отправили, а этот призёр сорвался, и все рабы с надзирателями на крышах сидели. Мы с Эндрю животы от смеха надорвали. Но это про других хорошо слушать. А меня такая перспектива не привлекает.
Джонатан смеётся.
— Резонно. Убедил. Но только одно, Фредди. Чтобы бык сорвался, его надо спустить.
— И хвост накрутить, — кивает он. — Знаю эту механику.
— Но в остальном ты прав, — становится серьёзным Джонатан…
…И они купили Монти. За характер. Ну, и с учётом его статей, происхождения и родни. Недёшево он им обошёлся. Так ведь если подумать, во сколько влетело Перси Вудсворту сохранить зимой свой питомник… Так он чуть ли не в убыток себе продал. Джонни с Перси полдня просидел в баре, договорился, что тёлочек уже напрямую покупать будет, минуя аукцион. Но это когда Монти подрастёт.
Джонатан захлопнул ветеринарный справочник и убрал его на полку. Долго возился в баре и наконец сел в кресло со стаканом.
— Уф, не верится, что свалили.
— Кто в охотку вкалывает, тот и отдыхает в оттяг, — философским тоном, но по-ковбойски ответил Фредди.
— Это не отдых, а передышка, возразил Джонатан, укладывая ноги на решётку. — И весьма краткая. В Спрингфилд нам теперь когда?
— У Ларри месяц пошёл с девятого. Выпишут его…
— Восьмого ноября, в октябре тридцать один день.
— Резонно, — передразнил его Фредди. — Приедем седьмого. На всякий случай.
Джонатан кивнул.
— Тогда как раз сначала в Колумбию, а уже оттуда за Ларри.
— Да, надо посмотреть, как у Слайдеров дела пойдут.
Оба улыбнулись, вспомнив одно и то же…
…Двухэтажный домик ослепительно сиял свежей краской. Перед домом узенькая лужайка с осенней пожухшей травой, выложенная осколками плитки дорожка от калитки в низкой живой изгороди к крыльцу. Рядом с калиткой вывеска. "Братья Слайдеры. Массажный кабинет. Открыто: понедельник, среда, пятница с 9.00 до 13.00; вторник, четверг с 14.00 до 18.00". Они переглянулись. Две смены по четыре часа с часовым перерывом на ленч и уборку. Толково. Их, видимо, заметили в окно, потому что они ещё только подходили к крыльцу, когда дверь открылась. Найджел в светло-жёлтых просторных штанах и рубашке навыпуск приветствовал их такой счастливой улыбкой, что не улыбнуться в ответ было нельзя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
