— Да, похоже, просто взял себе это имя.
— Да, это довольно распространённая практика, я говорил вам, Николай Алексеевич. Имя подлинное, но носителя заведомо нет. Что ещё? Разорялись и гибли Бредли не сами по себе, а им очень умело и целенаправленно помогали. И по косвенным признакам там немалую роль сыграла Служба Безопасности Империи. Если заняться детально и отследить кому, в конечном счете, ушло имущество Бредли, то получим и инициатора процесса. Да и сам по себе этот процесс достаточно интересен. Когда-нибудь, — Бурлаков мечтательно улыбнулся, — я этим займусь.
— Интересно, — согласился Старцев.
— Но к нашему делу не относится, — закончил фразу Новиков, смягчая смысл улыбкой.
Спиноза принёс горячий чайник, а в опустевший налил воды и поставил на плитку.
— Конвейер, — усмехнулся Гольцев.
— А что с вами, чаехлёбами, поделаешь? — хмыкнул Спиноза, садясь обратно к столу. — Ну что? Из всего вышесказанного вывод. И Бредли, и Трейси на редкость обаятельны и контактны.
Аристов кивнул, и Спиноза продолжил:
— Всё верно. И что они уголовники, и что их уцепить не за что. И незачем. Но интересно. Юра, всё-таки без ора и прочего, что ты о них думаешь?
— Хорошие мужики, — улыбнулся Аристов. — И ты сам сказал, Олег, — удивлённые взгляды большинства скрестились на нём: как-то забылось, что Спинозу на самом деле зовут Олегом Арсеньевым. Но Аристов, словно не заметив, спокойно продолжал: — это тандем. Слаженный, сработанный, но в то же время… мальчишки. Подначивают, дразнят друг друга, берут на слабо.
— Здорово! — засмеялся Гольцев. — А после того раза они ещё приезжали?
— Да, привезли работника на обследование и лечение.
— И что у парня?
— Они боялись туберкулёза, я, кстати, тоже. Высокий, измождённый, кашель, одышка… Но оказалось не так страшно. Процесса нет. Плеврит. Хронический плеврит травматического происхождения. А на языке бывших рабов "отбитая дыхалка".
— Это его Трейси так отделал?
— Да ну тебя, Коля, повёз бы он его тогда к врачу?! — возмутилась Шурочка. — Сам подумай.
— Этот работник цветной?
— Да, Костя. Негр. Сейчас… да, Левине.
— Мг. Поговорить любит?
— Нет, — Аристов немного насмешливо улыбнулся. — Как раз нет. О себе рассказывает, вернее, отвечает на вопросы о здоровье. Ему тридцать лет, где-то с десяти, а может, и чуть раньше был у хозяев. В основном, домашним рабом, то есть работал по дому, и последние два года перед освобождением дворовым в имении. Зимой, в период, как все здесь говорят, заварухи голодал, его избивали, причём били в основном бывшие же рабы. У него развивалась дистрофия. Где-то с марта он в имении Бредли. Ему давали работу по силам и кормили. А вообще-то он на контракте.
— Бредли нанял больного?!
— Получается так. Интересно, но Левине избегает называть их по именам. Говорит "он", а если об обоих, то "они".
— Действительно, интересно, — кивнул Гольцев.
— И что же? — подался вперёд Новиков. — Забит, запуган, так?
— Я бы не сказал, — задумчиво возразил Аристов. — Тихий, да, но это уже характер. Молчаливый. А теперь держитесь. Грамотный.
— Негр?!
— Раб?!
Удивился и Бурлаков.
— По законам Империи обучение раба грамоте преступно. Обучивший подлежал помещению в лагерь, а раб уничтожался. Бредли знает?
— Возможно, — пожал плечами Аристов. — Я не спрашивал. Бредли оплатил обследование, месяц стационара, процедуры, усиленное питание… всё, что нужно. И еще, похоже, самому Левине оставил деньги. Фредди сходил в общежитие, поговорил с нашими… работниками. Попросил морально поддержать парня.
— Ни… … … себе! — выдохнул Гольцев.
Шурочка укоризненно посмотрела на него, но промолчала. Остальные явно высказались не слабее, но про себя.
— Во-во, — кивнул Аристов. — Даже наши парни пришли от этого в лёгкое обалдение. Они попробовали попугать Фредди, зажали его в кольцо и были потрясены его выдержкой. Как мне его охарактеризовали: "беляк, а мужик стоящий".
— Да, такая характеристика… — покачал головой Спиноза.
— Кстати, — улыбнулся Старцев, — цветные пастухи на перегоне прозвали Фредди "грамотный и не сволочь".
— Ого! — вырвалось у Гольцева. — Это надо заслужить.
— Да, — кивнул Новиков. — Я тоже это ещё в Мышеловке слышал. И он же председатель ковбойского суда чести.
Гольцев задумчиво оглядел бутерброд и откусил сразу половину.
— Саша, ешь спокойно, я тебе ещё положу, — Шурочка оглядела тарелки мужчин. — Что ж, Фредди личность примечательная, кто бы спорил. Кстати, с его профессией киллера плохо сочетается. Юра, а ещё что интересно у тебя есть?
— О Левине? Да главное я сказал.
— А со здоровьем у Бредли с Трейси как? — улыбнулась Шурочка. — Чтоб ты да не осмотрел их, в жизни не поверю.
— И не надо, Шурочка. Осмотрел, конечно. Оба практически здоровы. У Фредди есть старые дырки, все заделаны весьма квалифицированно. А у Джонатана ни одного шрама.
— В него что, не стреляли? — удивился Золотарёв.
— Значит, не попадали, — справился наконец с бутербродом Гольцев.
— Думаю, Фредди их заранее отстреливал, — засмеялся Спиноза. — Но в целом интересно. Очень интересно. Спасибо, Юра.
— На здоровье, — хмыкнул Аристов.
— Интересно было бы на них посмотреть в домашней, так сказать, обстановке, — улыбнулась Шурочка.
Старцев пожал плечами.
— В принципе ничего особо выдающегося. Обычные люди.
— Ты был у Бредли в имении?
— Да, заезжал, — Старцев решил не распространяться о цели своего визита и поэтому стал рассказывать: — Бредли купил это имение ещё в январе, на одном из первых наших аукционов, это вы знаете, разрушенным, в полном развале. И многое успел. Протащил меня по всем постройкам, показал, похвастался… Ну, что? Он и здесь оригинален. Хозяйственные все постройки, сараи там, загоны, конюшня, скотная, птичник, кладовки… всё в полном и почти образцовом порядке. Дыры залатаны, окна вставлены, двери навешены. А Большой Дом, это…
— Знаем, Гена, не надо.
— Ну, так что с ним? Не приступали?
— Более того. Его разбирают, используя как строительный материал для всего остального. В ход идёт буквально всё. Ну, — Старцев улыбнулся. — Ну, например, тщательно собраны все осколки стекла и фарфора, до мельчайших!
— Зачем?!
— Крупные осколки оконного стекла на окна и пошли, а всю мелочь смешали с цементом и этой смесью обмазаны птичник и кладовки, прежде всего продуктовые. Как мне объяснили, чтоб крысы не наглели.
— Остроумно, — засмеялся Бурлаков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
