– Александра Михайловна, – словно между прочим поинтересовался Ильченко. – А почему вы не рассказываете, чем закончилось захаровское дело? У вас же все бурлило, кипело, а сейчас? Я слышал, все уже раскрылось.
– Да, Сева, Сергей Сергеевич Котятич славно потрудился, раскрыл это дело и передал материалы в суд.
– И?
– Что «и»? Что ты еще хочешь?
– Хотелось бы услышать традиционное: «Преступник задержан и понесет заслуженное наказание».
– Не так все просто, – вздохнула Саша. Она рассказала Севке все. И про то, с чего все началось, и про то, как Валерия совершала свои ужасные злодеяния, про все. Севка молчал, только изредка подносил остывшую чашку к губам.
– И вы все это забросили, потому что преступницей оказалась ваша близкая подруга? – наконец спросил он.
– Почему забросили? Мы сделали все, что позволяют рамки закона, а ловить и судить преступников – это уже компетенция суда, следователей, я не знаю… прокуратуры, может быть.
– А ловить и судить Дергача – это была ваша компетенция?
– Не передергивай. На Дергача Сергей шел вместе с ребятами из отдела по борьбе с наркотиками. А здесь милиция сама должна разобраться.
– Вы уже убеждались, как она разбирается. Сейчас это самый удобный выход – вали все на ментов. Было время, вы сами ходили к Линчуку, настаивали, чтобы те шевелились, а теперь? Вы же никого не обезвредили, а еще и наоборот. Теперь вашей Валерии терять нечего, кто знает, что ей может взбрести в голову!
Александра резко встала, закурила, налила себе кофе, плеснув в чашку остатки коньяка.
– Что ты от меня хочешь? Чтобы я залегла под ковриком у дверей Григорьевых и ждала Валерию? Или чтобы притащила в кабинет Линчука раскладушку и ежеминутно строила весь отдел? Да! Мне было больно, невыносимо больно осознавать, что этим монстром оказалась Валерия, но ты не имеешь права упрекать меня! Мы все сделали так, как если бы на ее месте оказался любой другой! И не смей, слышишь! Не смей мне не верить!
Севка бросил на Александру колкий взгляд, шумно отставил чашку и уже в коридоре процедил:
– Вы не можете залечь у Григорьевых под ковриком? Тогда залягу я! Только, если уж выслежу, не побегу жаловаться к Линчукам. Я сам ее накажу, по справедливости.
– Как ты можешь кого-то судить? Ты что, сам живешь абсолютно правильно? И кто вообще знает, как правильно жить? Почему у тебя не по годам такая ненависть к людям?
– Почему? Да потому что эти «люди» заимели все! За чей счет? За мой, за Женькин, за Антошкин, за счет таких же, как мы! Они запросто всю жизнь вытирают о нас ноги, ломают наши судьбы, а если мы попадаемся на их пути, могут совершенно спокойно вычеркнуть нас из жизни. Они знают, что не понесут за это даже малейшего наказания! Они боги! Да только я атеист. И если сумею хоть одной из этих сук вернуть назад причиненную ею же боль, я буду рад!
– Сева, господи, нельзя так, – шептала Александра уже в закрытую дверь. Добрый, веселый Севыч, он не мог… Неужели он в самом деле такой… или стал таким теперь?..
Заседание клуба пролжалось.
– Слушайте, – вмешалась наконец Александра. – Сделаем проще. Нужно все организовать в форме шоу. Придумаем интересные декорации, предложим каждому классу отработать номера, а если у кого-то появятся затруднения, тогда и поможем своим советом. Надо шевелить массы, а не предлагать им постные зрелища. Пусть будут все участниками, а мы только подберем игры и назначим прекрасных, остроумных ведущих.
– Пусть ведущими будут Юлька и Севка! – раздались голоса.
– Я не против Юли, но вот Сева… Понимаете, это добрый, веселый праздник, поэтому и ведущих мне бы хотелось таких же.
– А они и так добрые и веселые, – кричали развеселившиеся клубисты.
Саша поймала едкую усмешку Ильченко.
– Мне кажется, это лучше получится у Вовы Семенова.
– О! Точно, Вовчик! – загудели ребята. – Представь, мы тебе такой прикид соорудим, отпад!
Севка понимающе ухмыльнулся. Александра только что выиграла маленький ринг, и никто, кроме них двоих, этого не заметил. Ну что ж, если добренького хотят, то, пожалуй, у Вовчика лучше выйдет. А Севке надоело быть мякишем для беззубых. Александра узнает, что его слова не пустой гонор. Вот уже несколько дней он караулит подъезд Григорьевых. Правда, не хватает времени, поэтому он вспомнил свои старые интернатские связи, побывал в Антошкином интернате и замутил там все, как надо. Ребятне от двенадцати до четырнадцати рассовал фотографии этой Валерии и пообещал первому, кто ее найдет, «премию» в двести рублей. Самостоятельная ребятня прекрасно знает весь город, облазили все уголки, вот и пускай потрудятся. Особое внимание Севка просил уделять самым людным районам и самым заброшенным. Валерия – баба яркая, поэтому в пустынных, заброшенных районах наверняка будет сильно выделяться, поэтому первым делом все-таки места большого скопления народа. А уж после того, как он отыщет Валерию, Севка ей покажет, кто в этой жизни чего стоит. Он для этого даже тысячи не пожалел – купил пистолет и уже успел из него пострелять, пока только по банкам. Она свое получит, и не так, что через пятнадцать лет выйдет и за месяц станет еще краше и стервознее, чем была, нет! За смерть она смертью и расплатится.
Севка поднялся и, не дожидаясь окончания, вышел из клуба. Александра даже не успела его остановить, только заметила, как погрустнели глаза Светки.
Валерия заступила на последнюю смену в опостылевший ей киоск.
Это она сама так решила – на последнюю. Завтра или Григ возвращает ее на прежнюю высоту, или… А что, собственно, или? Что она может? Только в паре с могущественным мужем, чувствуя за спиной поддержку влиятельного отца, Валерия была всесильна. А сама по себе? Сидит сейчас вот в этом занюханном ларьке, ничем не лучше той же Вальки или вон Лидки, которая сегодня украсила себя выцветшей трикотажной кофтой.
– Лид, откуда ты такую кофту выкопала? С бомжами, наверное, по бакам помойным промышляла, не иначе.
– Ты лучше считай давай, что принимаешь! – усмехнулась Лидка, сдавая Валерии товар. – А кофтейку эту я не в баках помойных отыскала, а у себя в будуарах. Представь, Мальва, сучка такая, затырила, вещь еще даже очень носибильно смотрится. Вот и буду носить, под пальто-то пойдет, чего скалишься. А Мальву дома придушу, стервозу.
Валерия не могла ни слушать ее, ни пересчитывать опостылевшие бутылки. Она уже жила днем завтрашним. К Григу Валерия не поедет, все-таки мало ли что. И звонить не станет ни на работу, ни домой. Она подкараулит его, когда он утром сядет в машину, чтобы ехать в банк, и звякнет прямо на мобильник. Валерия прекрасно придумала, откуда будет звонить, уже несколько раз прокрутила мысленно свою речь, вот только совсем не представляет, что будет делать, если Григ откажется ей помочь. Но сегодня об этом думать просто нельзя.
– Эй, спекулянтка в законе! Ты сегодня работать будешь или с открытыми глазами спать? – одернула ее Лидка. – Поди всю ночь стариков истязала своими наслаждениями, а теперь спишь на ходу.
– Глупенькая ты, Лидок, у меня даже Валька так не шутит, – ляпнула Валерия и осеклась. Надо же, вырвалось!
– Ничего себе, уже «даже Валька»! Хорошего же ты мнения о нашей Валюшке, – обиделась за подругу Лидок. – Ты что же, ее вообще за мыслящую единицу не держишь? Она, между прочим, до этого киоска старшей медсестрой работала. Клизмы ставит – залюбуешься! А ты такими знакомствами кидаешься.
– Отстань, Лидка.
– Ну конечно! Я целые сутки перед всякими-разными покупателями любезностями щеголяла, сейчас домой приду – там тоже ждут добрую мать и ласковую жену, а на ком я, по-твоему, должна свои нервы успокаивать? Так что терпи. А будешь проявлять неудовольствие, я на киоске напишу, что ты энурез заговариваешь, тогда к тебе со всего города зассыхи сбегутся, у нас народ доверчивый. А ты от запахов в этой барокамере задохнешься.
Валерия уже не спорила с болтушкой, и та, выговорившись наконец, унеслась домой, добрая и ласковая. Смена выдалась спокойная, торговля шла как всегда жиденько, и Валерия с нетерпением ждала прихода Валентины. Валя пришла точно в восемь, еще десять минут заняла передача товара, а уже через несколько минут Валерия выскочила из киоска. Ощущение того, что она сюда больше не вернется, было таким сильным и приятным, что хотелось лететь. Она больше не будет вставать чуть свет, она не должна ни перед кем кланяться, прежняя Валерия снова поднимет голову! Конечно, Григ не бросит ее. Как она могла сомневаться в этом! Виной всему та нелепая голубая шубка в его машине. Боже! Какая мелочь! Ни один мужик не может себя считать состоявшимся, пока не изведает «клубнички» на стороне. Правда, не у всех это получается. У Грига получилось. Еще бы! У такого мужчины получится все, чего он только пожелает. А сегодня он должен пожелать оградить свою жену от всевозможных наездов. И, может быть, уже сегодня она увидит своих сыновей, сможет вернуться в чистенькую, уютную квартирку! Какое это, оказывается, счастье – иметь семью и дом! Разве можно все это сравнивать с ее теперешним прозябанием. Спустя несколько минут Валерия уже добралась до места, с которого прекрасно просматривались двери ее подъезда и откуда было решено звонить Григу.
