его спиной, я вонзила в горло два ножа. Он захрипел и попытался скинуть меня, и с третьей попытки ему это удалось. Я упала на пол и попыталась отползти за стол хозяина таверны, однако равк с моими ножами в шее заметил это и направился ко мне.
В его глазах была смерть. И скорее всего моя.
Постояльцы таверны сидели тихо, как мыши, а вот хозяин начал кричать, чтобы прекратили уничтожать его детище, но один из равков быстро свернул ему шею, и мужчина упал замертво.
Равк, что завладел моими ножами, поднял меня и с невероятной легкостью откинул в стену. Словно я ничего не весила.
Полет.
Удар.
Боль.
Несмотря на ломоту во всем теле, я встала на ноги и подняла меч, что валялся рядом. С яростным криком я замахнулась и отрубила голову противнику, заметив, как она подкатилась к еще одной голове, отрубленной Эметом. Каждое движение отдавало болью во всем теле, но я из последних сил старалась пробраться к охотнику. Однако двое заколдованных преградили мне дорогу. Один замахнулся мечом, но я уклонилась и, практически упав, сделала кувырок. Стоило мне оказаться за спиной равка, как я полоснула ему по сухожилию ноги, и он упал, но это не остановило его. Равк, опьяненный магией, пополз ко мне, но Эмет вовремя вонзил свой меч в голову этого существа. Не успела я облегченно вздохнуть, как очередной заколдованный равк сбил охотника с ног.
Кровь. Ее слишком много, и я уже не понимаю, какая принадлежит мне. В пылу боя можно и не заметить, насколько сильно ты ранен. Перехватив меч и прокатившись по полу, я почти подобралась к Эмету, но меня схватил другой равк и бросил прямо во входную дверь. Я с треском впечаталась в нее, но она выдержала. Удивительно. Однако как только я встала на ноги, равк со всей силы врезался в меня. Этого дверь выдержать уже не смогла. И мы оказались на улице в кромешной темноте.
Не успев осознать происходящее, я почувствовала суртуров, а следом и увидела уже знакомые всем свечения. Ночные твари появились мгновенно, сбив на пути равка, и я смогла встать. Двери больше нет. Суртуры с невиданной скоростью заполнили таверну, словно поджидали все это время где-то поблизости, сшибая все на своем пути. Для них нет разницы, кого убивать, поэтому и равки, и Эмет оказались под ударом.
Когда я вбежала в таверну, отталкивая суртуров в стороны, снова увидела треклятое пламя. В глазах потемнело, и я еле различала силуэты, проносившиеся мимо меня. Так продолжалось какое-то время, и когда картина начала проясняться, я заметила пятерых суртуров, что поедают равка в углу. А также я наконец увидела Эмета, он бился с двумя заколдованными и явно проигрывал. Схватив доску от поломанного стула, я ударила ею равка по голове, что зажал Эмета, но тот не упал, а повернулся ко мне. Я попятилась назад, но запнулась о мертвое тело и упала. Однако равк не успел убить меня, его снесла толпа суртуров, что кинулась к очередной жертве.
Стоило мне обрадоваться, что суртуры убивают магов, как трое из них все же заметили меня и накинулись. От прикосновения чудовища перед глазами снова вспыхнул огонь, и тогда я истошно закричала, пытаясь вырваться из лап ночных тварей. Оружия под рукой не оказалось, а без него я слаба. Я нащупала только теплую и уже вязкую кровь. Золото вперемешку с алым.
Эмет, расправившись с несколькими суртурами, помог мне встать, и я заметила, что он весь в крови.
— Беги в комнату, — крикнул он, держась за бок. — Спрячься за дверью.
— Нет! — забрав у него нож, ответила я.
— Иди. Спаси… моего сына. Верни его домой, — сказал он и бросился сражать чудовищ.
Осмотревшись, я увидела меч, принадлежащий равку, и схватила его. Когда я побежала за Эметом, на меня снова напали. Конечно, с мечом в руках сражаться было куда легче, но сил практически не осталось.
— Я сказал беги! — закричал Эмет.
— Сам спасешь своего сына! — крикнула я в ответ.
И снова танец смерти. Удар за ударом. Нас обступили со всех сторон, меч больше мне не помощник — слишком мало места. Набрав полную грудь воздуха, я закричала что есть силы:
— Ко-о-олу-у-ум!
В это мгновение меня повалили на пол, и я почувствовала, что словно увязла в болоте: чем больше сопротивляюсь, тем ниже оказываюсь. Эмет упал на меня сверху, и я услышала хлюпающие звуки. Суртуры разрывали охотника на части, а на моих глазах выступили слезы. Я чувствовала, что Эмет держится из последних сил, но вот он уже начал терять сознание от боли и прошептал:
— Спаси моего сына.
На миг мне показалось, что это конец, но в нос ударил запах магии. Суртуры взрывались один за одним, и когда последний рассыпался пеплом, я посмотрела направо — у стены сидел Колум, а его руки были исполосованы от локтей до кончиков пальцев. Маг практически был без сознания, свесившись набок, а изо рта у него текла кровь.
— Эмет? — позвала я охотника, но он не ответил. — Эмет! — И снова тишина, но я почувствовала слабое дыхание на своей шее. Когда я вылезла из-под охотника, то заметила новые свечения, что бежали к нам с улицы. — Колум, помоги мне!
Маг поднялся из последних сил, и, взяв полумертвого охотника под руки, мы потащили его за дверь комнаты, в которой нас ждала королева.
— О, Матерь! — закричала она, когда мы затащили Эмета внутрь. — Он мертв?
— Еще нет, — ответила я, опуская Эмета лицом на настил, на котором он спал.
Из его спины с новой силой хлынула кровь. Он умирает. Мое сердце сжалось. Он не должен вот так умереть, только не он!
— Колум, ты можешь исцелить его? — спросила я, повернувшись к нему.
Маг лишь отрицательно покачал головой. Он и сам похож на мертвеца.
— Попробуй, — сказала я под тихие шаги королевы, что металась из стороны в сторону.
Маг сел рядом с телом Эмета и снова порезал свои руки поверх свежих ран, потом прикоснулся к спине охотника, что лежал неподвижно. Его раны начали понемногу затягиваться, но этого было недостаточно. Колум убрал руки от охотника и в бессилии упал рядом.
— Колум, продолжай! — закричала я.
— Он не может, — сказала королева, сидя у головы Эмета и приглаживая слипшиеся от крови темные волосы. — Его сил недостаточно.
— Мы не можем позволить ему умереть. Что же делать?
Королева поднялась и быстро подошла ко мне. Ее взгляд не сулил ничего хорошего.
— Мы можем разделить его
