— Герхарда? — уточнил Вольф.
— Его самого.
— Прекрасно знаю, — улыбнулся бывший глава «штази». — А что?
— Имеете к нему подход?
— Что требуется? — посерьезнел Маркус.
Я в двух словах обрисовал ситуацию.
— Можете быть спокойны, считайте вопрос решен, — заверил Вольф. — Рунге вам не откажет. Завтра я с ним переговорю, а послезавтра можете смело идти к нему на прием.
— Так и сделаю, — заверил я. — Теперь перейдем к моим обязательствам. Сколько ваших людей придется с семьями эвакуировать из ГДР?
— Точную цифру пока не знаю, — вздохнул Вольф. — Мы только начали осторожно зондировать почву. Может набраться от нескольких десятков до нескольких сотен. Возможно и больше. Кстати, как вы относитесь к военным, в частности офицерам Национальной народной армии? Многие из них боятся преследований со стороны ФРГ и не хотят сотрудничать с западными структурами.
— О ком конкретно речь? — уточнил я.
— В основном, это офицеры спецназа, задействованные в военной разведке ННА. Есть ещё и наши, подчиненные Двадцать второму отделу МГБ, занимающемуся борьбой с терроризмом. Они не хотят переходить под юрисдикцию ФРГ, опасаются репрессий.
— Отлично отношусь, — улыбнулся я. — Чем больше подобных профессионалов, тем лучше. Лишними эти люди точно не будут. Работой и хорошими зарплатами обеспечу. Как и просто военных, не зажравшихся тыловых крыс, а настоящих профессионалов, умеющих отлично делать свое дело.
— Я вас понял, — лицо Вольфа посветлело. — Мне нравится ваш подход, геноссе Елизаров. Разумеется, при условии, что все эти люди будут продолжать противодействовать Западу.
— Ещё как будут, — весело заверил я. — Работы непочатый край…
— Давайте тогда подробнее обсудим все детали сотрудничества, — предложил Вольф. — Я должен понимать уровень задач, какие инструменты и материальное обеспечение потребуется моим людям. А также что конкретно могу им обещать.
— Давайте, — согласился я.
Когда мы обсуждали нюансы работы, в дверь опять постучали.
— Проходи, Вилли, не стой там, — разрешил Вольф.
Дверь распахнулась, в комнату зашел фотограф. В руках блондинчик держал синий паспорт подданного Британии. Сверкало золотое тиснение на обложке, сияли лев и единорог, поддерживающие щит, с возвышающейся сверху короной. Сверху паспорта виднелось зажатое в пальцах пластиковое международное водительское удостоверение.
— Я всё сделал, — сообщил блондин.
— Дай сюда, — Вольф взял рук блондина книжечку паспорта, пролистнул несколько страниц, глянул на меня и сообщил: — Отлично, думаю, проблем не будет. Вилли, ты можешь идти.
Фотограф моментально улетучился, тихо закрыв за собой дверь.
Маркус протянул мне документы:
— Посмотрите.
Я глянул на фотографию, перевернул одну страницу, другую, пощупал пальцами бумагу. Действительно, идеально сделано, паспорт ничем не отличался от настоящего британского.
— Вы готовы ехать в западный Берлин?
— Всегда готов, — усмехнулся я. — Как юный пионер.
— Замечательно, — Вольф снял трубку телефона. — Дам команду Гельмуту, пусть запускает процесс.
Примечания.
СЕПГ — Социалистическая Единая Партия Германии (руководящий орган ГДР, наподобие КПСС).
Глава 20
Из воинской части мы с Гельмутом выехали через двадцать минут. Полковник сидел за рулем, я расположился на заднем сиденье. Когда залез в машину, опять заставили надеть повязку на глаза. Но через двадцать минут разрешили снять. В городе мы заехали в один из неприметных переулков, в котором нас ждал крепкий жилистый мужик лет сорока, облокотившийся на бампер седана «вольво 740». Ни слова не говоря, подошел к вылезшему из автомобиля Гельмуту, принял ключи от «трабанта», передал от «вольво».
Пересадка заняла полторы минуты. Мы покатили к пропускному пункту на границе западного и восточного Берлина. Наконец-то я смог в деталях рассмотреть знаменитую Берлинскую стену.
С вышками и фонарями выглядела она как забор на зоне. Ещё больше портило впечатление творчество местных «борцов с режимом» и хулиганов, использующих баллончики с красителями для самовыражения. Вся стена была изгажена надписями с протестами и убогими рисунками.
Мне это напомнило нью-йоркский метрополитен, в который я с компаньонами заглянул перед отъездом. Местные маргиналы изрисовали переходы, станции и вагоны, превратив окружающее пространство в один большой бомжатник, исписанный матерными выражениями и размалеванный похабными изображениями…
На КПП ГДР и ФРГ все решилось быстро. На первом пропускном пункте Гельмут вышел с нашими документами, через пару минут вернулся обратно. На втором к нам в машину заглянул пограничник в темно-синем обмундировании. Загнутая кверху тулья с золотистой звездой, раскинувшей во все стороны многочисленные лучи, так походила на фуражку верхмата, что я с трудом удержал невозмутимое выражение лица.
Пограничник увидел Гельмута и еле заметно улыбнулся. Полковник невозмутимо кивнул в ответ и передал паспорта. Тот отошел, вернулся через пять минут, отдал документы и пожелал счастливой дороги.
Западный Берлин выглядел совершенно другим городом. Здесь не было красных трамваев, типовых советских многоэтажек, здания радовали разнообразием и оригинальной архитектурой. Много рекламных постеров, сияющие неоновыми надписями вывески, вымытые до блеска сверкающие витрины магазинов с одеждой, мебелью, другими товарами — типичный европейский город «свободной от тоталитаризма Европы»
Любоваться всем этим великолепием пришлось недолго, «вольво» притормозил перед небольшим магазинчиком с надписью «Крамер-голд». Гельмут повернулся ко мне.
— Здесь можно обналичить ваши деньги с карточки под проценты. Управляющий нас уже ждет. Схема такая: мы фиктивно покупаем любое ювелирное украшение на подходящую сумму. И получаем у него в кабинете наличные — за вычетом десяти процентов. Естественно, вся сделка проходит только по бумаге. Вопросы есть?
— Почему не проехать в «Кредит Свисс»? — поинтересовался я. — Или найти подходящий банкомат? Зачем все эти сложности?
— Если снимать большую сумму наличных по карте в банке, могут попросить документы, — пояснил Гельмут. — Учитывая, что мы пересекли границу по поддельным паспортам, лучше не привлекать к себе излишнее внимание. С банкоматом — ситуация аналогичная. Сейчас их слишком мало. Места, где они расположены, контролируются не только полицией, но и мошенниками. Есть риск попасть под объектив камеры. Их мало, но в самых важных местах имеются.. Снятие большой суммы гарантированно привлечет ненужное внимание. Зачем так рисковать? Есть испытанная и многократно отработанная схема получения наличных без риска и возможных проблем. Давайте будем её придерживаться. Управляющий магазина — наш человек. Если к нему возникнут вопросы, он всегда сможет найти подходящие объяснения, и тем более не станет нас задерживать.
— Не боитесь, что такой сделкой спалите агента?
— Нет, — бесстрастно пояснил Гельмут — Эрих — не агент. Просто надежный человек, задействованный на взаимовыгодной основе в некоторых финансовых схемах. Он из старой семьи немецких буржуа. К ГДР и штази относится хорошо, такой вот парадокс.Студентом увлекался левыми идеями. Со временем стал равнодушным к коммунистической идеологии, но нормальное отношение к нам сохранилось. Не переживайте, геноссе Елизаров, всё будет нормально.
— Ладно, — согласился я. — Как скажете, геноссе Гельмут. Я вам полностью доверяю.
— Тогда пойдемте, — пригласил полковник.
Магазин производил впечатление. На витринах и прозрачных шкафах, подсвеченные ярким цветом ламп, лежали драгоценности. Переливались золотистыми искорками бриллианты, мрачно горели кровавым огнем рубины и гранаты, сверкали насыщенно-зелеными отблесками изумруды.
— Герр, желает что-нибудь приобрести? — вернул меня в реальность звонкий девичий голосок.
Я развернулся. Ко мне подошла молоденькая девушка в белой блузке и черной длинной юбке. К груди приколот бейдж с витиеватой надписью «Крамер-голд. Фройляйн Эльза Денниц».
