в моей постели.
Она действительно забыла об этом. Моя сестра не дурочка. Она сложила два и два, но ничего не сказала. По крайней мере, одному члену моей семьи уже стало известно то, что Джулиан умирал от желания раскрыть, – я облажался.
– И ты привел ее домой, чтобы я тебя застукала. – Ноздри Мэд раздулись.
– Да.
– Почему?
– Я хотел, чтобы ты увидела.
– Почему?
– Потому что наши отношения становились чересчур реальными слишком быстро, а я не завожу серьезных отношений, Мэдисон. Думаю, мы оба знаем, что и быстрым меня не назовешь. – Я многозначительно взглянул на пару рядом с нами. Парень покраснел. Серьезно? Теперь мне все равно, что его девушка осуждает меня. Она приговорена к жизни со скорострелом.
– Моя привычная жизнь не будет нарушена бессмысленными, беспорядочными эмоциями. – Теперь я говорил снисходительно. Мне стоило заткнуться.
– Ладно, Робокоп, – пробормотала женщина рядом с нами.
– Ты мог бы поговорить со мной, – сказала Мэд.
– Опыт показывает, что девушки не улавливают сигналы. Они говорят, что не будут торопиться, но это означает лишь выжидание времени. И без обид, но ты самая помешанная на свадьбах женщина, которую я когда-либо встречал. Ты зарабатываешь на жизнь дизайном свадебных платьев, и в твоей квартире и в офисе у тебя столько цветов, что хватит на разорение Голландии.
– Ты мог бы порвать со мной. – Голос Мэд надломился на полуслове. Она права, а я ненавидел, когда она оказывалась права. Я избрал путь труса.
– Подумал, что ты все поймешь, разозлишься, а затем снова появишься в моей жизни, только теперь в качестве подружки по сексу.
– Ух ты. Для умника ты очень тупой. – Она вздохнула. В защиту Мэд скажу, что ее лицо выражало скорее благоговение, чем презрение.
– Согласна. – Женщина рядом с нами подняла руку. – Супертупой поступок.
– Спасибо за информацию. Мне не терпелось узнать, что думает о моем характере совершенно незнакомый человек. – Я вежливо улыбнулся ей, затем перевел взгляд на Мэдисон и взял ее ладони в свои. – Я не могу предложить тебе вечность, но готов пообещать текущий момент, а это больше, чем я когда-либо предлагал женщине.
– Что ж, я ценю твою извращенную, причудливую, логически отсталую правду, – сказала Мэдисон, вырвав свои руки из моих и разгладив платье на бедрах. – Но даже если ты мне не изменял, факт в том, что ты все равно причинил мне боль. Мой ответ – «нет».
– Знал, что ты так скажешь. Поэтому и пришел сюда, чтобы купить нам с Итаном цветы. – Я указал на горшки вокруг нас, будто она не знала, где мы находимся. Не самый лучший ход, но успех моего плана находился под угрозой. – Ты ведь знаешь свои цветы, верно? Я собираюсь купить одинаковые растения для Итана и для меня. То, которое труднее всего выращивать в помещении – на твой выбор. Если Итан действительно мистер Совершенство, а я такой мешок с дерьмом, то, разумеется, он сможет доказать свою преданность, сохранив цветок живым.
Она моргнула.
– Не улавливаю твоей логики.
– Жасмины. – Я изо всех сил старался не скалить зубы, как животное. – Ты сказала, что тебя волнует гибель цветов, верно? Если я правильно помню, произнесла целую чертову речь об этом. Ты одержима цветами и их выживанием. – Я вздохнул, понимая, что она ассоциирует цветы на своем столе со своей матерью, а ее мать мертва, и цветы действительно чертовски много для нее значили. – Ты помешана на этой теме.
– Ты правда пытаешься сделать какой-то грандиозный жест. – Мэдисон нахмурилась. – Но не мог бы ты приглушить в себе козла во время объяснений, чтобы я смогла видеть сквозь туман желания ударить тебя по лицу? Спасибо.
Я подавил улыбку. Настоящая Мэдди действительно намного лучше, чем та легкая, обезжиренная, безглютеновая версия, которая вошла в мою жизнь несколько месяцев назад. Да, она была благодетельной, но, как оказалось, вовсе не слабовольной.
– Ты сказала, что печешься о растениях. И то, как люди ухаживают за ними, свидетельствует об их характере. Что ж, я думаю, Итан об этом не заботится. Не достаточно. Не о тебе, по крайней мере. Не так сильно, как я.
Между нами повисла тишина. Когда я оторвал взгляд от ее лица, то заметил, что за нами наблюдает весь магазин, а не только та парочка тридцатилетних. У нас вышел очень громкий спор о моей прошлой (не такой уж) измене и заявлении о намерениях, а теперь люди знали, что в игре присутствует еще один мужчина. Я оказался на грани пластической операции и скандала с обнаженной натурой от того, чтобы стать гостем «Настоящих домохозяек из хрен пойми откуда».
– Азалии, – прошептала она, глубоко задумавшись. Ноги сами понесли ее в дальний конец магазина. Я последовал за Мэд, точно завороженный. Пара, выбирающая свадебные цветы, ринулась за мной. Но я повернулся, дабы остановить их, подняв руку.
– С вас хватит, мистер и миссис Подглядывательсон.
– Но я хочу знать, чем все закончится, – заныла женщина.
– Спойлер: я заполучу эту девушку. Пошевеливайтесь.
Я догнал Мэдисон, стоявшую возле кучи цветущих розовых, красных и фиолетовых азалий. Ее глаза сияли.
– Они любят прохладные, влажные места, и считается, что их практически невозможно заставить цвести. Помочь им выжить в Нью-Йорке в августе – настоящая головная боль. Задача почти невыполнимая. Только один из одиннадцати цветков азалии выживает. Помню, как мой отец ненавидел держать их в магазине. Он перечислял все причины, по которым его клиенты должны сделать другой выбор, когда мужчины хотели купить их своим женам. – Последовала пауза. – Но моя мама… – Мэдисон оборвала себя на полуслове. – Она их обожала. Поэтому каждую пятницу, несмотря ни на что, будь то дождливый или же солнечный день, папа приносил ей азалии.
– Я сохраню свои азалии в живых, – отрезал я.
Она оторвала взгляд от цветов и нахмурилась.
– Откуда мне знать, что ты не поручишь уход за ними своей домработнице? Или не наймешь садовника?
– Потому что я не аморальный ублюдок, – просто ответил я. Мэд бросила на меня недоверчивый взгляд. Полагаю, она права. – В этом вопросе я им не буду, – поправил я себя и позволил ей выбрать два растения по своему вкусу. Мы подошли к кассе. Мэд попросила маркер, велела мне отвернуться и пометила оба цветка так, чтобы она узнала их в случае, если я захочу найти замену. Я бы спросил ее, где же доверие, но, учитывая все, через что мы прошли вместе, я догадался, что ответ на этот вопрос – на дне гребаного мусорного бака. Между нами не осталось ни капли доверия.
Оплатив цветы, я попросил кассира записать
