Первая государственная поземельная перепись была проведена на рубеже XV–XVI вв. в связи с задачами унификации фискальной системы на основе общего критерия обложения. Она продолжила начавшееся ранее описание Новгородской земли («старое письмо»). Наиболее древние из сохранившихся – писцовые книги Новгородских пятин 1495–1505 гг., составленные в период общей поземельной переписи. В них описаны земли новых и старых владельцев. Сопоставление «старого» и «нового» письма позволяет изучать состояние землевладения Новгородской республики в последний период ее существования и в первое время после ее вхождения в состав единого государства. Результатом первого описания земель Российского государства стала фиксация социальной принадлежности селений с их землями и введение на территории всей страны единой системы налогообложения, основанной на использовании общей условной окладной единицы – сохи, заменившей прежние местные единицы налогообложения (обжу, сошку и др.). Размер сохи еще не был нормирован: в разных уездах ее составляли разное количество пахотной земли и неодинаковое число дворов.
Второе крупное описание пришлось на середину 30‑х – середину 40‑х годов XV в. и охватило земельные владения на территории 30 уездов и Новгородских пятин. На основе записей в писцовых книгах вотчинникам и помещикам, а также выборным должностным людям дворцовых и черносошных волостей выдавались сотные грамоты. Они удостоверяли право владения землями, занесенными в писцовую книгу, а также фиксировали число сох, соразмерно которым платились государственные налоги и отбывались повинности. В этом описании для поместий отмечалось наличие леса, реки, озера, сенокоса, а в некоторых случаях указывались межевые границы.
Третье генеральное описание страны было проведено в середине 1550‑х – 1560‑х годах с целью обеспечить служилых людей землей, прежде всего на поместном праве. В ходе его были реформированы главные принципы описания. Земли всех владельцев: вотчинников, помещиков, черносошных крестьян – подлежали учету, единицей которого для пахотной земли становилась четверть (0,5 десятины). В ходе этого описания земля стала не только регистрироваться, но и измеряться (в четвертях). Так появился новый тип кадастра – книги письма и меры. Учету стали подлежать не только обрабатываемые пахотные земли, но и сенокосные, лесные, рыболовные угодья.
Главным новшеством этого писцового описания было установление нормированного значения сохи, которое зависело от социальной принадлежности земли и ее качества, а сама она получила название большой сохи. Чем меньше размер сохи (число составляющих ее четвертей), тем больше сох (их долей) входило в описываемый объект и тем выше было обложение и соответствующее ему бремя налогов и повинностей.
Следующая генеральная перепись земель приходится на 1580‑е годы. Ее особенность – высокая точность подсчетов земли, вплоть до мелких долей четверти (четвертых, восьмых, шестнадцатых). Учету подлежала как пахотная земля, так и запущенная в перелог, а также вновь распахиваемая «наездом».
Правительство хотело знать, какая часть земли была годной как для восстановления хозяйства на ней, так и для раздачи помещикам. В описываемых уездах, где существовала неблагоприятная земледельческая конъюнктура, составлялись книги письма и дозора.
Необходимость точной фиксации сельскохозяйственных угодий была связана с рядом катастрофических факторов 70‑х годов XVI в. – моровым поветрием, неурожаем и набегом татар 1571 г., – приведших к убыли населения и запустению земель. Сократилось количество обрабатываемой земли, с которой поступали налоги в государственную казну. В сильно разоренных уездах проводились отдельные описания – «дозоры». Их результаты и заносились в упомянутые книги письма и дозора. До этого времени дозорные книги, соединившие в себе описание и фиксацию размеров запустения, в практике писцового дела не встречались.
Писцы XVI–XVII вв., отправляясь в уезд, подлежащий описанию, снабжались набором документов. Наиболее важны из них приправочные книги – списки основных данных предыдущего описания и/или дозора. Писцы получали также выписки из книг более ранних описаний, сотные грамоты на отдельные владения и другие документы. Такой материал, подготавливаемый в Поместном приказе или приказе-четверти, был необходим для наведения справок и ориентации в бывшем хозяйственном состоянии описываемых территорий, а также для оценки произошедших изменений. При изготовлении приправочного списка книга предшествующего описания разделялась на части для ускорения работы. При этом текст перерабатывался: исключались некоторые подробности, добавлялись фрагменты из ранних книг.
Значение приправочных книг как источников велико, поскольку подлинники большинства писцовых описаний XVI в. и части XVII в. не сохранились. Комплекс приправочных документов сложен по составу и требует самостоятельного источниковедческого изучения. Благодаря различным писцовым материалам обеспечивается источниковая преемственность разновременных описаний. Это важный аспект писцового дела, который способствует верификации сведений книг.
За годы Смуты документы на поместья и вотчины погибли либо были сомнительного свойства. Проверка прав владения вотчинами и поместьями, их хозяйственного состояния проводилась в ходе отдельных дозоров в 1610‑х годах, результаты которых показали большое запустение пахотных площадей и неуклонное сокращение крестьянских тяглых наделов. В 1619–1620 гг. дозорщики были посланы почти во все уезды, чтобы оценить степень опустошения каждого из них.
Восстановлению государственной экономики и финансов, приведению в соответствие хозяйственных ресурсов и платежеспособности пережившего Смуту населения должна была способствовать генеральная перепись земель 1620–1630‑х годов. Это грандиозное мероприятие охватило всю Европейскую Россию. Ему сопутствовало реформирование самой системы исчисления налогов путем введения живущей или дворовой четверти. Живущую четверть составляло определенное число крестьянских и бобыльских[224] дворов, причем один крестьянский двор приравнивался к двум бобыльским. Число «живущих» дворов стало определяющим критерием при оценке налогоспособности населения. Описанию первой трети XVII в. присуща внутренняя двойственность: обложение было перенесено на число дворов как на учетную единицу, но измерение земли сохранялось. Сложность взаимодействия обоих критериев требует дальнейших источниковедческих изысканий. Введение «живущей» четверти придало обложению подворно-поземельный характер и было направлено на эффективный сбор налогов.
Писцы измеряли в одном поле как пахотную землю, так и «перелог и что лесом поросло», причем выборочно в каждом из описываемых объектов, считая в двух других «по тому ж». Такой способ измерения в одном поле был обусловлен существованием паровой трехпольной системой земледелия.
Любая перепись фиксирует объект на определенный момент времени, дает статическое его состояние. Писцовые книги в этом смысле – не исключение. Сравнение основных показателей проводимого описания с предыдущим было важным принципом их составления: так правительство получало представление о динамике обложения земель в масштабах частного владения или какого-либо уезда, а значит, и о поступающих налогах. Накопленный опыт по регистрации объектов описания обобщался в писцовые наказы.
Особенно наглядными приемы описания и его структура стали в писцовых книгах 1620–1630 гг. При описании фиксировалась культивируемая земля и учитывалось число дворов во владениях. Размеры пахотной земли («жилое») и переложной («пустое») были основой для исчисления писцами сошного оклада. Писцы сначала описывали административный центр уезда, а в нем учитывали жилые дворы, лавки, ремесленные заведения, подлежащие обложению, а также городские укрепления и церкви. В уезде, двигаясь по станам и волостям от близлежащих к городу к дальним, они фиксировали земельные владения (поместные, вотчинные, церковные, монастырские – с указанием имени и чина землевладельца), села и деревни (с их названиями и местоположением), типы сельских поселений (полноценные, жизнеспособные – села и деревни; появившиеся, но не набравшие силы – починки и займища; бывшие селения – селища и пустоши). В каждом из селений сначала указывались дворы землевладельцев, их людей (холопов), приказчиков (если они были), затем перечислялись дворы крестьян и бобылей (по трем категориям: жилые, пустые и давно запустевшие – дворища и дворовые места). Указывались имена дворовладельцев-тяглецов в «живущих» дворах, а также живших ранее в «пустых».
