Сначала оставили позади двухэтажный барак с начисто сгоревшей крышей, потом миновали непонятные развалины и, в очередной раз перебравшись через забор, очутились на параллельной улице.
Вот только по ней никто не ездил, и проезжая часть отличалась от обочин лишь отсутствием кустов и ржавых остовов покореженных киосков и остановочных навесов.
Как пробираться дальше, я лично просто не представлял.
– Ну что ж, – задумчиво оглядев открывшийся нам вид, пробормотал Никита. – Придется идти.
– Лучше пристрелите меня сразу! – обреченно вздохнул Иосиф, лицо которого в очередной раз поразило меня своей фрагментарностью. Оно даже краснело на морозе и то по частям.
– Это всегда успеется, – усмехнулся Напалм. – Кто-нибудь дорогу знает вообще?
Василий вытер варежкой под носом.
– Похоже, эта улица тоже к площади перед главпочтамтом ведет, – предположил он. – А там дальше расчищено. Нормально дойдем.
– Ну пошли тогда, – вздохнул я и начал первым проламываться через сугроб. – Потом меня смените.
– Да не вопрос!
Путь по заметенной снегом улице оказался сущим кошмаром. Мало того что на ноги будто пудовые гири навесили, так еще и пальцы в ледышки превратились. Спину жутко ломило, в голову стреляло при каждом неловком движении.
Еще и по сторонам смотреть приходилось – мало ли кто в развалинах затаиться может. А дома кругом все больше трехэтажные, покатые крыши в прорехах, штукатурка обвалилась целыми пластами. Окон целых – ни одного, впереди и вовсе закопченные руины чернеют. Сверху снежные шапки намело, а стены все в пятнах сажи.
Небо вновь затянули облака, но ветер окончательно стих, и редкие снежинки медленно-медленно опускались на землю. Солнце неожиданно нырнуло за крыши домов, тени удлинились, и на заброшенный город потихоньку начали наползать сумерки.
А ведь, казалось, вот еще только из Форта выехали! И уже вечереет.
Довольно скоро вымотавшись, я уступил место в авангарде Никите. Тот недовольно поворчал, но темп задал неплохой, и дальше мы двинулись заметно быстрее. А вскоре стена одного из жилых домов прикрыла тротуар от ветра, и снега там оказалось наметено лишь по колено. Идти сразу стало проще, но зато начали напрягать свисавшие с ржавых дождевых желобов гигантские сосульки, способные при падении пронзить человека едва ли не насквозь. Уж проломить череп – легко.
– Все, – с облегчением повернулся к нам шагавший на этот раз первым Василий. – С той стороны дома нормальная дорога проходит. Вон почтамт уже!
И в самом деле, улица вела прямиком к площади перед трехэтажным зданием с осыпавшейся со стен мозаикой и крытой шифером островерхой крышей. Прямо под окнами почтамта замер вверх колесами перевернутый ЗИЛ, и мне даже не хотелось думать о том, что именно могло стрястись с этим грузовиком.
– Это радует, – выдавил из себя вцепившийся в мой рукав Напалм и хрипло закашлялся.
– А то! – гордо заявил шагнувший за угол охранник и вдруг неуловимым движением вскинул дробовик. – В укрытие!
По ушам стеганул хлопок выстрела, и я без колебаний метнулся за вмерзший в сугроб «рафик». Втянул за собой пироманта, повалился на снег, и тут на площади загромыхали автоматные очереди. Выстреливший напоследок Василий спрятался за угол дома и приготовился при удобном случае выглянуть обратно, но в одном из окон почтамта засверкали вспышки, и пули вышибли куски штукатурки прямо у охранника над головой.
– Сюда! – заорал напарнику Никита и толкнул к нам колдуна. А сам несколькими прицельными выстрелами заставил автоматчика прекратить обстрел.
Василий проворно метнулся под укрытие засыпанного снегом автомобиля, и стоило Никите пригнуться, как по ржавому кузову заколотили пули.
– Мать! – выругался Напалм. – Что за дела?!
– Опять на этих отморозков нарвались, – шумно выдохнул Василий. – Двое по площади к почтамту шли, я их вроде снял. Одного точно, второй, возможно, только ранен.
– Еще трое осталось, – начал заряжать винтовку Никита. – И один из них колдун.
– Это плохо, – поморщился валявшийся в сугробе Иосиф. – Я сейчас в этом плане полный ноль.
– Значит, надо убираться отсюда, – буркнул охранник, закончив набивать патронами магазин «марлина», но стоило ему высунуться из-за автомобиля, как сразу с двух направлений прогрохотали автоматные очереди. Пули взметнули фонтанчики снега, прошили капот, вышибли нам на голову остатки стекол.
– Похоже, мы тут застряли, – поежился я. – Из почтамта вся дорога просматривается.
– Что-нибудь придумаем. – Никита слегка приподнялся, завертел головой по сторонам и обрадованно окликнул напарника: – Вась, видишь пожарную лестницу? Если заберемся на крышу, у нас окна как на ладони будут!
Василий мельком глянул на стоявший через дорогу дом.
– Туда еще добежать надо. Не успеешь.
– Если прикроете, успею. Для начала засечем окна, где эти гады сидят, вы им высунуться не дадите, а я рвану. А там их быстро выщелкну. Связь по рации.
– Я пас, – отказался Напалм. – Толком ничего не вижу. Если только Евгений мое ружье возьмет.
– Возьму, – согласился я и забрал у пироманта дробовик.
– Ладно, тогда попробуем, – решился Василий и, проверив рацию, прицепил ее обратно на пояс. – Только подожди, ружье перезаряжу. – Он выдернул из патронташа пару патронов и усмехнулся: – Хорошо хоть у Петра Степаныча, земля ему пухом, картечь оказалась. Сейчас самое то. – Один пластиковый цилиндр парень вставил в магазин, второй сунул сразу в патронник и закрыл затвор, вернув помпу на место. – Готов?
– Жди, – предупредил его Никита и, осторожно высунувшись из-за «рафика», моментально спрятался обратно, когда по сугробу стеганула короткая очередь. – Вась! На тебе ближнее угловое окно на втором этаже. Евгений, ориентируйся на второе справа на третьем.
– Колдун нас прощупывает, – неожиданно заявил Иосиф, рисовавший обычной веточкой на снегу какие-то узоры. – Я пока закрываюсь, но надолго меня не хватит.
– На счет «три». – Никита, уступив мне место, передвинулся чуть дальше. – Раз… два… три!
Подавив внезапный приступ страха, я вынырнул из-за машины, поймал на мушку нужное окно и нажал спусковой крючок. Ослепительные росчерки угодили немного ниже; не отнимая от плеча приклад, я передернул цевье и чуть приподнял ствол. Второй выстрел прошил темное пространство комнаты, и там расцвела огненная вспышка. А миг спустя, прикрывая бросившегося по глубокому снегу к соседнему дому Никиту, пальнул Василий.
С третьего раза мне удалось снести подоконник, а вот Вася неожиданно выругался и со всех сил дернул от себя заевшее вдруг цевье. Я попытался поймать на прицел его окно, но там уже засверкали дульные вспышки, и застигнутый стрельбой на середине дороги Никита тяжело повалился в сугроб. Следующая очередь прошлась по «рафику», заставив меня спрятаться за кузов. Судорожно дернувшийся Василий тоже бухнулся на колени; попытавшемуся же подняться на четвереньки Никите в спину угодили сразу несколько пуль, и он неподвижно уткнулся лицом в снег.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
