Когда руки Дэниела накрыли ее грудь, Джорджина издала негромкий стон. Казалось, она плавится под его горячим телом, как воск.
Он стал целовать ее шею, она открыла глаза и только сейчас осознала, что до той минуты они были зажмурены. Почувствовав кожей его колкую щетину, она вся затрепетала, но тут он отыскал ее соски, и она вновь потеряла голову.
Дэниел! - отчаянно прошептала она, не зная, что хочет сказать.
Не надо, Джорджи, - отозвался он, продолжая покрывать ее поцелуями. Ничего не говори. Так все и должно быть.
Лаская ее грудь, он захватил губами мочку ее уха, и Джорджина утратила дар речи. Странные ощущения накрыли ее с головой. Все происходящее перестало казаться сном. Напротив, она точно пробуждалась, и Дэниел помогал ей в этом. Все мысли оставили ее, уступив место страсти и желанию, и ласк Дэниела ей было уже недостаточно. Хотелось большего.
Ее руки блуждали по его телу, точно так же как его руки блуждали по ее. Дэниел быстро сорвал с себя остатки одежды. Вслед за ними на пол отправилась и ее рубашка. И вот на них не осталось ничего.
Он не дал ей времени опомниться. Наклонив голову, принялся ласкать языком ее сосок, и Джорджина, вскрикнув, выгнула спину. Тогда он обнял ее за талию и прижал к себе. Она почувствовала, как что-то давит на нее между ног. Что-то твердое и сильное. Джорджина невольно развела ноги. Обняв руками ее ягодицы, он прижался к ней сильнее.
О, Дэниел, пожалуйста... - прошептала она, задыхаясь.
Он замер и, приподнявшись на локтях, заглянул ей в глаза. Через мгновение он еще шире раздвинул ей ноги коленом и опустился между ними. Во взгляде его горел огонь. Так, наверно, самец смотрит на самку перед спариванием.
Она дрожала.
Мы муж и жена, Джорджина, до тех пор пока смерть не разлучит нас, торжественно сказал он.
Значимость этой фразы испугала ее. Значит, это их первая брачная ночь. Настоящая.
Она кивнула. Дэниел поцеловал ее, а потом, опустив руку вниз, начал ласкать ее в том месте, где они должны были скоро соединиться.
Глава 26
Джорджина была готова, а Дэниел уже не мог сдерживаться. В ту минуту он не был благородным рыцарем, ему только хотелось утолить свою собственную страсть, затмившую разум. Под ним лежала невинная девственница, которую он опоил, но Дэниел хотел женщину, и с этим ничего уже нельзя было поделать. Он успокаивал себя лишь тем, что Джорджина его законная жена.
И скоро она станет его женой не только на словах. Глубоко вздохнув, он резко вошел в нее.
Джорджина вскрикнула, но он накрыл ее рот поцелуем и невероятным усилием воли заставил себя замереть. Он весь дрожал, борясь с желанием войти в нее как можно глубже и не останавливаться до тех пор, пока у них обоих не наступит разрядка. Но из глаз ее хлынули слезы, и он почувствовал их соленый вкус. Осушая их поцелуями, он нашептывал ей на ухо ободряющие нежные слова.
Затем он вновь поласкал ее рукой, чувствуя, как Джорджина с каждым мгновением возбуждается все больше, возвращаясь к прежнему состоянию, которое он временно разрушил своим первым толчком. Чувствуя, как плотно она обхватила его внутри себя, он понимал, что еще немного - и все кончится. Он не хотел думать только о себе, но желание затмевало разум.
А потом Джорджина начала движения сама, прижавшись к нему теснее, и Дэниел, восприняв это как долгожданный сигнал к действию, ожил. Прежние ее колебания были забыты, и теперь уже ничто не могло его остановить.
Она все еще не совсем поняла, что происходит, а Дэниел уже толкнулся в нее в последний раз и хрипло вскрикнул. Вино, кажется, должно было притупить ощущения, ко нет, ничто не испортило радости обладания Джорджиной.
Отдышавшись и открыв глаза, он наткнулся на ее взгляд. В ее глазах блестели слезы, на щеках играл ру-мянец. Он наклонился и нежно поцеловал ее в раскрытые дрожащие губы.
- Я привыкну... со временем, - прошептала она еле слышно.
Он забыл обо всем ради собственного удовольствия, показал себя мерзавцем, а она еще пытается оправдать его! Потрясенный, Дэниел даже покачал головой, но не двинулся с места. Он был еще не готов оставить ее, чувствуя, что пройдет еще по меньшей мере месяц, прежде чем он хоть немного утолит свой голод. Ощущая, как восстанавливаются его силы, он пробормотал, целуя ее в мочку уха и лаская рукой грудь:
- Все хорошо, ведь мы только начали.
По лицу Джорджины промелькнула легкая тень беспокойства, но на этот раз Дэниел уже держал себя в руках. Вино все еще туманило голову, но не мешало. К тому же Дэниелу была известна пара приемов, с помощью которых мужчина может доставить удовольствие женщине. И осознание того, что он первый покажет ей эта приемы, наполняло его гордостью. Он отыскал губами ее рот, не прекращая ласкать ей грудь, и скоро Джорджина сноез была готова.
Теперь сн не спешил и двигался медленнее. Мало-помалу Джорджина включилась в его ритм, а вскоре сн захватил ее полностью, и на этот раз разрядка пришла к обоим.
Правда, под конец Дэниел вновь потерял голову. Мысленно он постоянно напоминал себе, что Джорджина лишь несколько минут назад стала женщиной и что ей больно, но ее страсть была заразительна, к безумное желание вновь затмило ему разум. В эти мгновения он любил ее так, словно это было последнее, что осталось сделать в жизни. Сумасшедшая жажда придала ему сил, и он превзошел самого себя.
Джорджина вкусила того же наслаждения, которое подарила ему в первый раз. Дэниел почувствовал это и испытал счастье. Когда они разомкнули объятия и он лег рядом, в голове промелькнуло: "Теперь мы вместе навсегда".
На глазах Джорджины вновь выступили слезы, но на сей раз уже не от боли.
***
Поднимайтесь, сони! На поезд опоздаем! Дэниел, черт бы тебя побрал, шевелись! - раздался из-за двери знакомый голос, сопровождавшийся громким стуком.
Дэниел еще сильнее зажмурился и простонал. Тайлер частенько будил его подобным образом, и ему, как всегда, захотелось швырнуть в дверь чем-нибудь тяжелым. Только на этот раз все было иначе.
После вчерашнего немного покалывало глаза, но в остальном все было в порядке. Он откинул руку и вдруг коснулся чего-то теплого. Повернув голову, Дэниел увидел Джорджину. Та, еще не вполне проснувшись, инстинктивно отодвинулась от его руки. Дэниел поймал ее за талию и, повернувшись, заглянул в ее широко раскрытые голубые глаза.
- Хватит, Монтейн! Мы уже давно встали! - крикнул он, не отрывая глаз от Джорджины. - Боже, какая ты красавица... - прошептал он почти удивленно и зарылся лицом в ее густые серебристые волосы, одновременно чувствуя руками ее крепкую полную грудь и узкую хрупкую талию.
- Пора вставать? - шепнула она в ответ, как ему показалось, испуганно. Она боится его?
Дэниел покачал головой, словно пытаясь отделаться от неприятной мысли, и откинул у нее со лба выбившийся локон. Что же он такого сделал ей вчера?
В голове проносились смутные образы безумной ночи, полной неукротимой бешеной страсти. Никогда прежде Дэниел не терял над собой контроль. Поморщившись и закрыв глаза, он коснулся лбом ее лба. Он обошелся с ней так, как не позволял себе обходиться с опытными шлюхами.
Это все, конечно, из-за вина. Теперь он его больше в рот не возьмет. Прерывисто вздохнув, он коснулся ее щеки и проговорил негромко:
- Прости меня.
С этими словами он отодвинулся от нее и поднялся с постели.
Джорджина проводила его недоуменным взглядом. За что он просит у нее прощения? Да, она испугалась, но испугалась самой себя, тех желаний, которые он пробудил в ней накануне. Джорджина пыталась отогнать их от себя сейчас, но ей безумно хотелось, чтобы Дэниел вернулся к ней и чтобы у них все было, как вчера. Она боялась, что он угадает ее мысли. Джорджина точно знала, что леди так себя не ведут. В свое время она достаточно наслушалась разговоров между матерью, Лойолой Бэнкс и им подобными, и разум подсказывал ей, что она должна благодарить судьбу за то, что Дэниел наконец оставил ее и оделся. И надеяться на то, что в следующий раз он подойдет к ней с этим не раньше чем через неделю.
Но всем существом своим она желала продолжения, глаза ее молили его о том, чтобы он передумал и вернулся к ней. Нельзя быть такой распутной! Нельзя, нельзя! Она решила стать хорошей женой, а хорошие жены не ведут себя как продажные женщины.
Запахнувшись простыней, Джорджина стала оглядываться, думая, как бы ей умыться. Словно почувствовав это, Дэниел заправил рубашку в штаны и направился к двери:
- Я скажу, чтобы тебе принесли теплой воды.
Она не успела ничего ответить, а он уже ушел.
Без него ей тут же стало одиноко. Придерживая рукой простыню, Джорджина поднялась с постели и подошла к окну, выходившему на улицу. Они - муж и жена до тех пор, пока смерть не разлучит их.
Зажмурившись, Джорджина произнесла молитву.
До конца жизни они будут вместе, и все у них будет общее. А ей предстоит научиться подавлять в себе греховные желания, кружившие голову и возбуждающие плоть. Предстоит научиться притворяться нормальной женщиной, которая ведет нормальный образ жизни. Но как это сделать, если Джорджине безумно хотелось сейчас, чтобы Дэниел вернулся к ней в постель? Она, наверное, сходит с ума.
