сжимаю упругие полушария. Зажимаю в пальцах соски через тонкое кружево бюстгальтера.
— Нас увидят… — со стоном.
— Пусть увидят, — на самом деле стекла прозрачные только с одной стороны.
Губами веду по ключицам, шее. Расстегиваю бюстгальтер, Милада убирает ладони от стекла, чтобы тот упал на пол.
— Руки верни на место… — голос проседает. Не помню, чтобы я столько сдерживался. Да и никого раньше не хотел так, как ее.
Красивая линия спины, густые волосы, разметавшиеся по плечам, длинные ноги в босоножках, округлая оттопыренная попка, которая напрашивается, чтобы ее посадили на кол.
Пуговицы летят в сторону, каждая секунда промедления меня убивает. В этой позе она такое сладкое искушение, что не отведать прямо сейчас – преступление против своего организма. Я и так держался, сколько мог. Пока освобождаюсь от брюк и трусов, решаю – снять с нее эти провокационные полоски или трахнуть так? Достаю из кармана презерватив, раскатываю на члене.
Прижимаюсь к ее оттопыренной попке. Ладони кладу на ягодицы, сжимаю, оглаживаю. Веду след от поцелуев по позвоночнику. Ее дыхание меняется, становится более рваным, с тихими стонами.
— Прогнись сильнее, — давлю на спину. Отводя полоску стринг в сторону, пальцами размазываю влагу между складками. Стимулирую клитор. Милада сжимает бедра, ловя мои пальцы в плен.
— Мы упадем… — голос дрожит от страха и возбуждения.
— Только после того, как кончим…
Многое хочется с ней сделать, но гребаное время, отведенное моим братцем, поджимает. Я дал ему слово, что с Миладой не будет так, как с другими. Она решит, когда от меня уйти. Если я позволю…
— Ноги раздвинь. Шире… еще шире… — она на грани, дрожит на моих пальцах. Проникаю сначала одним пальцем в нее, под громкий стон растягиваю стенки влагалища. Добавляю палец…
Хватит себя пытать…
Притягивая к себе бедра. Головка члена упирается во влажные складки. Миладу хочу без презерватива, даже самые тонкие из них не дают почувствовать всю остроту ощущений от проникновения.
Из меня вырывается глухой стон, когда вхожу в нее одним толчком почти до конца…
Бля… как же туго, горячо…
— Не больно? — целуя ключицу.
— Нет… хорошо…
Языком лижу нежную кожу шеи, поднимаюсь к уху, ласкаю мочку, прикусываю, посасываю… руки мнут грудь, играют с вершинками сосков… хочу их у себя во рту, но поза не позволяет.
С каждым толчком ускоряя ритм, вхожу глубже, но сорваться на дикий трах запрещаю себе. Порву девочку, она еще не готова, совсем узкая там, сжимает так, что я готов прямо сейчас спустить.
Оттягиваюсь назад, резко подаюсь обратно…
Тело дрожит, не позволяю себе кончать. Глаза закрываю, так легче не сорваться. Картина такая, что приходится рвать жилы, чтобы держаться до ее оргазма.
Большой палец кладу на колечко ануса, Милада дергается, зажимается так, что член сейчас сломает.
— Тихо… ты что брыкаешься? — свободной рукой ласкаю, успокаиваю. — Я не буду проникать, только простимулирую. Расслабься. Еще… Не бойся…
Не стоило этого делать, она меня так сжимает, что теряю остатки сдержанности. Срываюсь…
Резкими глубокими толчками вбиваюсь в нежную плоть. На бедрах оставляю от пальцев следы, потому что забываюсь, сжимаю со всей дури, что есть в теле…
Милада кричит, бьет по стеклу ладонью, бурно кончая, выжимает все из меня….
Бля… это был лучший трах в моей жизни. Меня не отпускает. Девочка долго дрожит в моих руках, не даю ей упасть, прижимаю к себе и целую, куда достают губы…
— Ты как? — выхожу из нее, разворачиваю к себе лицом.
— Не помню, чтобы было лучше…
— Мне тебя мало на два часа. С тобой мало будет и суток…
Глава 59
Глеб
Нарезаю третий круг в бассейне. Остужает разгоряченное тело прохладная вода, все, как нравится мне, подогрев специально отключен.
Милада отправилась в ванную одна, попросила не беспокоить. А я рад бы побеспокоить. Мне мало.
Надо остыть, слишком вязну в ней. Желание привязать к себе не проходит, но где-то глубоко внутри признаюсь, что рано или поздно наши пути разойдутся. Почти любая женщина хочет полноценную семью, этого в моей жизни никогда не будет.
Выхожу из воды, оставляя на полу влажные следы. Подхватываю полотенце с лежака, обматываю вокруг бедер.
На столе стоит бутылка виски и вино. Виски и лед оставили для меня. Наливаю полстакана, не разбавляя. На часах второй час ночи…
Время везти Миладу в квартиру брата. Мотал я эти условия. Спать хочу. Под свой бок уложил бы девочку и вырубился до утра.
Отправляюсь на поиски русалки, что-то долго ее нет. Дверь не закрыла. Не нужно даже на ручку нажимать. Поддеваю пальцами створку, бесшумно отодвигаю. Милада сидит в пенной ванне. Пока вода набиралась, она зажгла свечи, которые откуда-то взялись в моем номере. Эти придурки еще бы лепестки роз притащили. Ладно, свечи реально пригодились. Стою в дверях, подперев косяк, пью виски и любуюсь маленькой женщиной.
Шикарно…
Милада сидит ко мне спиной, не замечая постороннего присутствия. В теплом свете свечей она кажется нереальной. Огонь создает особую атмосферу. Делая очередной глоток, глазами ласкаю ее спину. Возбуждающее зрелище. Член поднимает полотенце. Делаю последний большой глоток, сжимаю пустой стакан.
Помню ли я момент, когда стоял и просто смотрел на женщину? Взглядом отмечал каждую родинку? Запоминал и восхищался? Нет. Девочка-женщина вносит новые коррективы в мою жизнь, на секс с ней я конкретно подсел.
— Давно тут стоишь? — поднимаясь из пены, замечает меня.
Пожираю взглядом, будто впервые вижу ее голой. Мужику нравится смотреть на красивое женское тело, мысленно трахать во всех позах, я не исключение. С Миладой это чувство во много раз острее. Не вспоминая о смущении, выходит из ванны, подходит на носочках, тянется за полотенцем. Перехватываю ее руку, не позволяю спрятаться. Была бы моя воля, заперся с ней в бунгало и выкинул всю одежду. Ставлю пустой стакан на раковину.
Хочу минет при свечах. Срывает все-таки тормоза. Молча давлю на плечи. Понимает, подчиняется. Одним движением скидываю полотенце. Встречаемся взглядами.
Бля…
БДСМ – не моя тема, но здесь меня кроет от того, что Милада стоит в этой позе. Полностью подчинена мне.
Глаза от удовольствия закрываются, когда она берет член, сжимает в руке. Заводят неопытные движения. Сквозь прикрытые веки наблюдаю за ней. Облизывает губы. Я сейчас взорвусь. До потемнения в глазах хочу ее губы
