— Я бы предпочел в свой выходной обойтись без пули. Просто занимайтесь своими делами.
Несколько мгновений Уорн смотрел на его бесстрастное лицо, затем тяжело вздохнул.
— Займемся своими делами, — повторил он, поворачиваясь к сидящей рядом Терри. — С чего начнем?
Терри молчала. Она в конце концов нашла его в медицинском центре, когда он уже собирался уходить в сопровождении Пула. Когда Уорн объяснил, что случилось в «Темноводье» — так же как и то, что рассказала ему Сара о происходящем в парке, — она заметно побледнела. Но теперь взгляд ее темных восточных глаз был прям и тверд.
— Если вы действительно мне все рассказали, похоже, что Сара дала вам два задания, — наконец сказала она. — Найти, у каких роботов повреждена программа. А потом выяснить, чьих рук это дело.
— Два задания. — Уорн раскачивался вперед и назад, глядя на экран терминала. — И мне кажется, что они связаны между собой.
— Гм? Каким образом?
— Любой вор — в данном случае хакер — оставляет след. Если мы сможем узнать, каким образом были взломаны роботы, возможно, мы сумеем проследить, кто это сделал.
— Тогда не поговорить ли нам с Барксдейлом? Это ведь его область. Если уж у кого-то и есть соответствующие средства, так это у него.
— Преступники тоже об этом знают. И примут меры предосторожности. — Уорн помолчал. — Проблема в том, что все это лишь предположения. У нас недостаточно информации.
— Тогда стреляйте в голову, — вмешался Пул.
Уорн вопросительно посмотрел на него.
— Стреляйте в голову, — повторил Пул, будто речь шла о чем-то очевидном. — Первое, чему учил нас наш командир. Вы в боевой ситуации, и у вас есть выбор из нескольких мишеней. В кого вы станете стрелять?
Никто не ответил.
— В того, кому можно прицельно попасть в голову, — ответил Пул на свой собственный вопрос.
— Ваш командир, — повторил Уорн. — Так вы служили в вооруженных силах?
— Это уж точно, вооружены мы были.
Уорн снова посмотрел на Терри.
— Если отбросить всю эту шелуху про убийства, он, судя по всему, имеет в виду, что мы в первую очередь должны сделать самое очевидное.
— Вычислить поврежденный код.
— Да. Если мы сможем определить, каким образом вносились изменения в метасеть, возможно, нам удастся найти и поврежденных роботов.
— Значит, придется влезть в шкуру детективов.
Уорн со вздохом кивнул.
— Детективов? — переспросил Пул.
У Уорна отчаянно болело левое плечо, и на этот раз он не стал оборачиваться. Не хватало им еще телохранителя, явно проявляющего нездоровый интерес к делам своих клиентов.
— Нужно изучить систему, — ответил он. — Искать крошки, которые оставили за собой преступники.
Терри ткнула большим пальцем в сторону металлической тележки, на которой лежали детали неисправных роботов.
— Можно начать с них, — сказала она. — Прогнать диагностику, проверить последние операции.
— Пожалуй. — Уорн поерзал в кресле, глядя на путаницу проводов и микросхем, составляющих мозг того, кто всего несколько часов назад был лучшим продавцом мороженого в Каллисто. — Знаете, я все время думаю насчет Хард-Плейса.
— А что с ним?
— Просто странно. Его явно перепрограммировали так, чтобы он вышел из-под контроля, устроил хаос. Но почему это случилось с ним именно тогда? Мне кажется, слишком рано. В смысле, Джон Доу еще не начал свою игру.
Терри немного подумала.
— Вы заметили что-нибудь необычное перед тем, как это произошло?
Уорн покачал головой.
— Хард-Плейс вел себя так же, как и во время всех испытаний. Он приготовил имбирную шипучку для Джорджии. Потом я сделал ему особый заказ, идентифицировавший меня как его создателя.
— Особый заказ?
— Всего лишь встроенный «черный ход». Ничего особенного. Двойная порция фисташкового мороженого с шоколадом и взбитыми сливками. Когда он слышит эту фразу, запускается специальный процесс. Он зовет меня Кемо Сабе, выполняет тот самый особый заказ. Но сразу же после того, как он подал мне мороженое, он сломался. Начал крушить все вокруг. Мне удалось отключить его, прежде чем он успел причинить кому-то серьезный вред. Кроме меня. — Он мрачно потер запястье.
— Гм… «Черный ход». — Терри быстро посмотрела на него. — Можно не сомневаться — кто бы ни изменил его код, он об этом не знал. Даже я не знала. Вы не думали, что, активировав свой «черный ход», вы вызвали и поврежденный набор команд? Скажем так, заставили его сработать раньше времени?
Уорн удивленно взглянул на Терри.
— Нет, не думал. Но я не сомневаюсь, что именно это и случилось. Отличная мысль, Терри.
— Бросьте. Вы наверняка говорите это всем девушкам.
Впрочем, ей не удалось скрыть вспыхнувший на ее щеках легкий румянец.
— Мы можем потом это проверить. Но Хард-Плейс и другие — лишь отдельные роботы. Думаю, нам проще будет разобраться с самой метасетью. — Уорн снова положил руки на клавиатуру. — На совещании сегодня утром Барксдейл говорил, что внутренняя сеть Утопии — защищенная система, полностью изолированная от внешнего мира. Это так?
— Да.
— Значит, кто бы ни внес в нее изменения, это было сделано изнутри. И это означает, что мы можем пропустить шаги, которые обычно совершают взломщики для проникновения в сеть извне. Мы будем считать, что хакер уже обладал соответствующими привилегиями. Верно?
Терри снова кивнула.
— И таким образом, можем перейти к заключительным ходам, которые сделал бы любой хакер. Вы сохраняете листинги каталогов?
— Каждую неделю.
— Можете мне их дать за последние полгода?
— Конечно.
Терри отодвинула стул и направилась к высокой стопке бумаг на соседнем столе.
Пул подошел ближе на несколько шагов и остановился рядом с Уорном, глядя на экран.
— Что вы делаете? — спросил он.
— Стреляем в голову, — ответил Уорн.
Телохранитель поднял густые брови.
Уорн показал на терминал метасети.
— Кто-то взломал этот компьютер, использовав его для загрузки поддельных программ в роботов парка. Но поскольку система безопасности Утопии весьма надежна, хакер, даже если это кто-то из местных, не мог просто сесть и начать печатать на клавиатуре. Им явно пришлось прибегнуть к помощи трояна.
— Трояна?
— Ну да. Троянского коня. Кода, который прячется внутри другой программы и втайне делает свое грязное дело. — Уорн пожал плечами. — Конечно, это всего лишь один из вариантов сценария, но он наиболее вероятен. Так что мы намерены поискать, не было ли каких-либо признаков взлома за последние месяцы.
Вернулась Терри с пачкой пожелтевших распечаток в руке.
— Я решила, что вас больше устроит бумажная копия, — сказала она. — Не столь высокотехнологично, зато надежнее.
— Согласен. — Уорн быстро набрал на терминале несколько команд, и на экране появилось окно с бегущими в нем строчками. — Давайте сравним эти старые распечатки с текущим состоянием метасети. Начнем с самых последних и будем двигаться назад.
Оба замолчали, склонившись над бумагами. Пул некоторое время наблюдал за ни ми, затем еще раз обошел лабораторию. Непоседа пристально следил за всеми движениями Уорна, катаясь туда-сюда на огромных колесах. Из динамиков доносился хриплый голос Акселя Роуза[35] на фоне замысловатого гитарного перебора в исполнении Слэша.
— Надо полагать, вряд ли мне удастся убедить вас выключить его, — сказал Уорн, кивая в сторону проигрывателя компакт-дисков.
— Мне это помогает мыслить.
Терри перевернула лист и хихикнула.
— Что такое?
— Просто подумала. Двойное фисташковое мороженое с шоколадом и взбитыми сливками. Звучит совершенно чудовищно.
— И это говорит женщина, которая намазывает коричневую креветочную пасту на недозрелый фрукт. — Поколебавшись, он поднял взгляд от распечаток. — Забавно.
— Что именно?
— Мы с вами разговаривали каждую неделю почти год. И все это время я полагал, что с фамилией Бонифацио вы не можете быть никем иным, кроме как итальянкой.
— Понятно. Вы представляли себе Софи Лорен, склонившуюся над терминалом метасети в блузке с огромным вырезом. А вместо нее увидели всего лишь дружелюбную филиппинку. Разочарованы?
— Нет, — покачал головой Уорн. — Ни в малейшей степени.
Возможно, в его искренних словах прозвучало что-то еще, потому что широкая улыбка, которую вызвало у Терри его замечание, не имела ничего общего с ее обычным ироничным выражением лица.
— Фу-у-у, — сказал Пул, подходя к двери и отпирая ее. — Пойду проверю коридор. Не впускайте никого, кроме меня.
Дверь за ним закрылась. Терри заперла дверь и вернулась на свое место. Взгляды их снова встретились.
— Думаете, он вроде подсадной утки? — спросила она, больше не улыбаясь.
