Галина опустила письмо. Он отослал Аревик, не посоветовавшись с ней. Она взглянула на Гетена. Он смотрел в пустоту, щурясь, поджав губы и скрестив руки.
— Ты выглядишь так же раздраженно, как я себя чувствую.
Он поднял взгляд и слабо пожал плечами.
— Многое из этого сложно понять.
Она бросила письмо на кровать.
— Это мне и не нравится. Илькер всегда говорил со мной прямо.
— Теперь он — король, — сказала Ви.
— Но все еще мой брат, — Галина крутила черное кольцо на пальце, дрожа. Тот палец все еще ощущал призрак боли, как ее потерянные пальцы. — Ви, скажи Таку и Одруне, что я скоро спущусь, — девушка сделала реверанс и ушла.
Гетен обвил Галину руками. Он смотрел на нее спокойными глазами.
— О чем думаешь?
— Что я не хочу в Татлис ко двору. Как обычно.
Глава 23
Гетен напевал, спускаясь по винтовой каменной лестнице Ранита. Внизу он повернул в главный зал и притих. Капитан Таксин стоял у широкого каменного камина, сцепив ладони за спиной, опустив голову. Он разглядывал шерстяной ковер или свои сапоги.
После безумия Налвики капитан два дня провел без сознания в лазарете Ранита, его раны Гетен промыл и зашил. Когда капитан пришел в себя, он сходил к Галине, еще лежащей в кровати, и вернулся в замок Харатон, даже не поблагодарив за гостеприимство. Через неделю два нервных пажа прибыли в Ранит с Ремигом и двумя конями Гетена, которых он запрягал в телегу. Но снова ни благодарности, ни извинений.
Гетен решил игнорировать нахала, пошел к дверям цитадели.
— Я так и не отблагодарил вас, — низкий голос Таксина поглощали потолок и древние гобелены комнаты, и он казался маленьким и слабым. Он поднял голову. — И я так и не извинился, — он потер шею. — Я ошибался на ваш счет, лорд Риш. Очень ошибался.
Гетен не замедлил шаги.
— Извинения и благодарность приняты, капитан. Ее светлость скоро будет.
— Погоди. Я пытаюсь поговорить с тобой, пока она не пришла.
Гетен заметил досаду в голосе мужчины. Он остановился, повернулся и скрестил руки.
— Хорошо. Говори.
— Я ошибался. Чуть не погубил тебя. Чуть не погубил Галину и всех остальных, — он прищурился, выпятил челюсть, нижние зубы оказались впереди верхних. Он выглядел как бешеный пес, каких фермеры пускали в норы убивать барсуков. — Я не буду больше стоять между тобой и ею, — выпалил он.
Гетен прошел по комнате, остановился вплотную перед капитаном и оскалился.
— Конечно, не будешь, — он повернулся и пошел к дверям цитадели и во двор.
Голос Галины донесся с лестницы:
— Ты легко отделался, Так. Я бы тебя убила на его месте.
Гетен открыл дверцу в высоких железных дверях цитадели. Яркое солнце согрело его лицо, и он прищурился. Он снова стал напевать. В свете солнца у ворот белая Гвин и черный Дуэш подняли головы, глядя на него янтарными глазами, а потом вернулись к отдыху. Он улыбнулся. Летний день начинался неплохо. Сначала он был с Галиной, потом идиот извинился, а теперь? Может, он поедет на Ремиге к пасеке. Он отклонил голову, шея захрустела, пока он наслаждался летним теплым ветром.
— Доброе утро, господин Гетен, — крикнула женщина. Он открыл глаз и склонил голову. Как для человека, который ценил уединение, Гетен часто пересекался с женщинами с оружием, которые останавливались у него во дворе. Пока Галина восстанавливалась, они прибывали по одной и парами к каменному кругу холма. Орден Красного клинка, и Одруна была десятой, если считать Галину и Ви.
Вика Калида была сюрпризом. Он считал, что быстро понимал людей, так что опешил, когда оказалось, что робкая служанка была опасной убийцей.
— Не все члены Ордена Красного клинка носят мечи и титулы, господин Гетен, — сказала она.
— Доброе утро, Марья, — ответил он женщине, которая поприветствовала его.
Перед открытыми дверями конюшни воительница Одруна снимала седло и попону с красивой бело-черной лошади. Пара темноволосых мальчиков работала со щетками над спиной коня.
— Хорошая лошадь, воительница, — крикнул он и схватил пустое ведро по пути к колодцу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Одруна ответила:
— Он такой, — она замерла у мускулистого плеча жеребца. — Леди Кхары уже пришла в себя? — она бросила седло в руки пажа, который был выше. Конь тряхнул головой, его шерсть мерцала на солнце. Дети были бледными и пугливыми, как мыши среди котов. Но Гетен узнал Фэдди и Элофа даже с выкрашенными в черный волосами и ее стрижкой как у мальчика.
— Говорит с капитаном. Она скоро выйдет встретить вас, — он опустил ведро на каменный край колодца, опустил ведро колодца в черные глубины, а потом поднял и перелил воду в пустое ведро.
Одруна ослабила ремешок на шлеме, сняла его и тряхнула косичками. Она посмотрела на палатки во дворе. Элоф закончил вычесывать коня и завел его в конюшню.
Гетен принес ведро к двери конюшни.
— Почему Фэдди и Элоф все еще с вами? Почему она притворяется мальчиком?
Одруна забрала у него ведро.
— Вы получите ответы, когда я дам их ее светлости, — бросила она через плечо, неся ведро с водой коню.
Фэдди вышла с длинным узким свертком в руках.
— Воительница возвращает это с благодарностью, ваша светлость, — она оставила сверток на стуле у конюшен, а потом отошла в тень.
Галина вышла из кухни и прошла к нему, хромая. Заметив ее, другие воительницы оставили свои дела и присоединились к ней. Гетен протянул локоть.
— Сюрпризы ждут нас в конюшне, ваша светлость.
Она приподняла бровь.
— Может, мне убежать?
— Ты побежала бы, если бы я посоветовал?
Она фыркнула и взяла его за руку.
— Вряд ли, — они пересекли двор, но замерли и дали глазам привыкнуть к тени после солнца. Гетен взял сверток со стула.
— Это твои меч и кинжал? — спросила Галина.
— Да. Я одолжил их детям, которых встретил в Гримбу, — он пристегнул меч к поясу, убрал кинжал в ножны. — Я не ждал снова их увидеть.
— Как их получила Одруна?
— Это часть сюрприза, — было приятно ощущать вес оружия на бедрах.
— Хотырь меня побери, — раскинув руки, Одруна стояла перед дверью загона и посмотрела на Галину. — Ты выглядишь так, словно Скирон пожевал тебя и выплюнул.
— Бывало куда хуже.
Гетен скрестил руки.
— Я надеялся, что вы прибудете через неделю, воительница. Ожидание означало отдых и восстановление леди Кхары.
Галина закатила глаза.
— Он уверен, что знает, что для меня лучше.
Он улыбнулся.
— Один из нас должен.
Она поцеловала его в щеку, повернулась и протянула руки к воительнице. Женщина сжала их, поклонилась и прижалась лбом к костяшкам Галины. Та в ответ склонилась и поцеловала склоненную голову воительницы. Они обе выпрямились. Галина сказала:
— Рада тебя видеть.
— Я куда больше рада держать тебя за руки и знать, что ты жива, Галина, — Одруна отошла и поклонилась Гетену. — Для меня честь быть в вашем обществе снова, лорд Риш. Я говорю обо всех Красных клинках, когда предлагаю свои услуги и благодарность. Мы в долгу, ваша светлость.
Гетен кивнул. Он заметил движение краем глаза. Это привлекло и внимание Галины, и она спросила:
— Ты привела пажа?
— Двоих, — сказала Одруна. Она посмотрела на детей и медленно кивнула. Она повернулась к Галине. — Коня зовут Педран. Он родился в Скорвале, обучен в Бесере.
— Отлично подходит для боя, — отметил Гетен, и Галина согласилась. Он не понимал, почему Одруна не раскрыла информацию о детях.
Фэдди передала уздечку скорваланке, закрыла дверцу загона, пока Элоф убирал землю из копыт коня. Педран пил воду из ведра.
Воительница сказала:
— Верно. Было приятно привести его в Урсинум. Я буду скучать по такому чудному созданию между моих ног.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Галина фыркнула.
— Уверена, ты найдешь замену.
Одруна хитро улыбнулась.
— Пыталась сломать твоего капитана. Я буду ехать на нем так, что он будет в мыле, если он даст мне шанс, — воительницы вокруг них рассмеялись. Гетен приподнял бровь.
