Занятий в этот день почему-то не было, и летчики разбрелись кто куда. Виктор с летчиками своего звена уселись неподалеку от его истребителя
— Зря вы все в бой рветесь, — Виктор сидел на расстеленном брезенте в компании подопечных и чесал языком, — наоборот, пользуйтесь моментом. Вы на фронте, тренировки регулярные, вылеты бывают. Даже с немцами пару раз встречались, — Рябченко при этих словах покраснел. — Чем дольше таковое продлится, тем лучше для вас. Вот если бы еще часиков по сто на брата налетать — было бы вообще шикарно. А вам прямо сейчас бой подавай. Рано. Немец — мужчина серьезный, опытный, на него нахрапом кидаться нельзя. Вот, Колька как ты в первом бою — мелькнули рядышком кресты, пальнул вдогонку, дым увидал и позабыл все на свете.
— Мессер на форсаже дуже коптыть, — усмехнулся Кот.
— Во-во, — подтвердил Виктор. — А чтобы сбить, надо стрелять в упор.
— Так ты, командир, по мессеру издалека стрелял, — недоверчиво протянул Рябченко.
— Ну так я попал, — засмеялся Виктор, — а ты нет. Вы сбивать рветесь, а это неправильно. Я это сто раз говорил, но повторю еще: — ваша задача сейчас, — сказал он ведомым, — это прикрывать меня и Сергея. Воздушный бой это не кабацкая драка — это своего рода шахматы. Только вместо фигур здесь выступают пары истребителей и чем более слетанная пара, тем большая ценность у фигуры…
— Вот наш крайний бой, — продолжил он. Лица ведомых стали сразу кислыми, этот бой разбирали уже раз двадцать. — Мы илами связаны так? Значит, ни убежать не можем, ни вверх уйти. Остается только взаимодействовать между парами и внутри пары. Ведь все просто — мы с Колькой с немцами завязались, а вы, — он подмигнул Максимову, — вверх лезете. Мы под вас уходим, вы немцев отгоняете, а вверх лезет уже наша пара, потом, имея запас высоты, помогаем. Ну и внутри пары тоже важно Вот нас четверка атаковала а ничего не добились, а почему? Потому что Колька все правильно делал… Вот у вас так немного не получилось, в итоге у Сереги три пробоины…
— Да це рази пробоины, — усмехнулся Кот, — це семечки.
— Получается, — протянул Сашка, что и немцы так действовали. Пара пару прикрывала.
— Верно, — улыбнулся Виктор, — они же тоже не дураки. Просто ведущему верхней пары сильно сбить захотелось. Ему бы сперва меня с Колькой вниз прессануть, а потом уже на Серегу кидаться, а он пожадничал. Не учел, что мы разогнаться успели. Вот я его ведомого и подловил.
— Теория это хорошо, — упрямо гнул свое Максимов, — но все равно нужно больше летать на боевые…
От КП показался Егоров в окружении летчиков эскадрильи.
— Ну вот, — протянул Кот, — начальство з» явилось. Мабуть зараз вашi мрii здiйсняться.
Однако мечты не сбылись. Молодежь в небо не пустили. Егоров властным движением руки согнал их с брезента, уселся, задумчиво поглядел в небо.
— Р-разведчик зачастил, — сказал он после некоторой паузы, — в одно и то же вр-ремя ходит. Высотник. Пр-риказали сбить. — Он некоторое время смотрел на Демченко, — своего постоянного ведомого, — потом неожиданно хмыкнул и сказал: — С Саблиным слетаю.
Перед самым вылетом комэск вдруг сказал: — ты там если чего… не молчи, говори сразу — Выглядел при этом Егоров смущенным. Виктор молча кивнул.
Разведчика они ждали на семи километрах, так высоко Виктор еще ни разу не поднимался. В такую высь самолет забирался долго и вел себя здесь словно больной. Мотор явно задыхался от недостатка воздуха, истребитель сделался вялым, непослушным. Зато отсюда открывался шикарный вид, а знакомые и сотни раз изученные ориентиры казались непривычно маленькими и оказалось их очень уж много.
В паре комэском Виктор летал впервые и удивился, с какой точностью и четкостью тот пилотировал самолет. Его истребитель шел ровно, словно по нитке, послушный твердой руке и воле. Саблин так летать не умел, его Як постоянно «плясал», он то бросал машину в крен, чтобы посмотреть, что твориться внизу, то увлекаясь осмотром, выпрыгивал чуть выше ведущего, то проваливался вниз. Видимо поэтому первым увидел разведчика именно он. Вражеский самолет появился на горизонте едва видимой точкой и быстро начал расти в размерах. Однако обнаружив перед собой комитет по встрече, немец развернулся и стал удирать на юго-запад. Яки устремились в погоню. Гнали его долго, минут пятнадцать. Немец, судя по силуэту Ю-88, шел с набором высоты и Виктор даже подумал, что это какой-то новичок. Однако, несмотря на то, что расстояние между самолетами сокращалось, разрыв по высоте рос с каждой минутой, почему-то вражеский разведчик набирал высоту гораздо лучше чем их Яки. Советские истребители тянули вверх из последних сил, но было тщетно.
— Хватит, — сказал вдруг Егоров, — не догоним.
Виктор был совершенно с ним согласен. Юнкерс оказался выше их метров на пятьсот и, казалось, совершенно не собирался останавливаться на достигнутом. К тому же они залетели вглубь территории противника километров на шестьдесят, а драться на таком расстоянии от линии фронта было чревато — одно попадание в двигатель и вместо родного полка мог ждать лагерь военнопленных. Обратно летели с небольшим снижением, экономя горючее. Внизу мелькали такие же балки, такие же хутора и рощицы, но земля внизу была другая, оккупированная врагом. И оказаться на этой земле было смертельно опасно.
Самолеты первым обнаружил Виктор. По привычке оглядев небо, он дал небольшой крен, чтобы осмотреть то, что твориться внизу и увидел вдруг какие-то пляшущие по снегу пятнышки. Сказал по радио Егорову и тот тоже наклонил машину, всматриваясь.
— Мессера, — сказал комэск. Раскатистость в его голосе куда-то пропала.
— Давай атакуем, — предложил Виктор. Шестерка мессеров летела к линии фронта, и явно не видела пару идущих с тыла советских истребителей, висящих высоко вверху, со стороны солнца.
Егоров молчал.
— Командир, — Виктор почувствовал, что уплывает отличный шанс, — да такое бывает раз в год. Они же котята сейчас. Еще чуть протянем и на голову упадем. Они обосрутся…
— Атакуем. Бью левого крайнего — выдохнул комэск. Его Як грязно-белой птицей скользнул через крыло и почти отвесно упал вниз. Виктор устремился следом.
Они пикировали почти вертикально и шестерка мессеров словно рванула им на встречу, увеличиваясь в размерах. Ниже их, чуть в стороне, Виктор увидел еще какие-то двухмоторные самолеты, но они мелькнули в сознании размазанным эпизодом, не опасные, а значит ненужные сейчас. «Его» мессер вписался в прицел, белые кресты на крыльях заскользили по прицельной сетке, Виктор чуть потянул ручку, загоняя врага под капот, и зажал гашетки. Истребитель затрясся, огненные росчерки помчались к заснеженной земле и вдруг уткнулись во внезапно вынырнувший из-под капота вражеский истребитель, прошивая его от кока до киля. Як просвистел от мессершмитта самолета в каком-то десятке метров.
— Драпаем, командир, драпаем — перегрузка вдавила в сиденье со страшной силой, истребитель вышел из пикирования и теперь подобно молнии мчался вперед.
— Сбит, сбит, — заорал вдруг Егоров, — Гор-рит сука. Оба. Оба падают. — Его Як оказался рядом, чуть ниже.
Шестерки мессеров сзади больше не было. Виктор увидел лишь одинокий штопорящий самолет и траурно-черный след от другого, горящего. Остальные испуганной стаей рванули в стороны и пока пребывали в панике.
— Скорость держим и тикаем, — закричал Виктор. Он испугался, что командир, окрыленный победой, захочет погеройствовать.
Но комэск геройствовать не рвался.
— Собр-рались, — услышал Саблин его голос, — за нами тянут. Первый. Первый. — Но радио молчало, до КП пока было слишком далеко.
Мессера отстали у линии фронта. Они так и не сумели догнать советских истребителей, хотя и значительно сократили расстояние. Слишком велика оказалась первоначальная фора.
После посадки Егоров достал из кармана пачку «Беломора», надорвав угол, угостил папиросой Виктора.
— Р-рисковый ты парень — сказал он. — Я слышал что сирота?
— Сирота, — подтвердил Виктор. — Невеста есть.
— Невеста, — ухмыльнулся комэск, — вот будет у тебя трое ребятишек, я посмотрю, как ты будешь рваться в бой против шестерки, — он хохотнул, — когда до нашей территории километров сорок. Там кстати еще летели Хейнкели, шесть штук. Видел?
Виктор кивнул.
— А р-разведчика мы упустили. Думаю, надо было еще выше лезть и на солнце уходить.
— Можно было его на обратном пути ловить, перекрывая дорогу или вдогон, — добавил Саблин.
— Пр-равильно, — он снова хохотнул, — ну как мы их пр-ричесали, а? До сих пор тр-рясет. О, Шубин идет. Да еще и с делегацией.
От штаба действительно шла толпа во главе с Шубиным. Егоров отрапортовал, и лицо командира скривилось, словно он съел лимон.
— Я думал, что вы разведчика хлопнули, а вы тута дурью маялись. Слышал вас.
— Не смогли, товарищ майор. До самого Сталино за ним гнались. На обратном пути атаковали шестерку мессеров. Двух сбили.
