— Ваши конкуренты и одновременно прямые соперники герцога Савойского? — уточнил я.
Сабина кивнула, садясь на диван.
— Война будет? — с тревогой в голосе спросила София.
— Не знаю…
— Я думаю, что этот самый Боско в данном случае представлял террористов, а не свою семью.
— Он не может не представлять свою семью, — немного резковато сказала Сабина. — Даже когда нарушает закон. Иначе ему следовало бы сменить фамилию.
Я снова встал, прошел к окну. Теперь в гости приехали военные. Пара внедорожников и бронированный автобус, полный солдат. С ними приехало три машины с проблесковыми маячками. В салоне было несколько высокопоставленных военных и два мастера, на данный момент сильнейшие из всех гостей. До уровня пострадавшего полицейского они немного не дотягивали, но силу не скрывали, демонстрируя окружающим, кто здесь самый-самый.
— Что-то непонятное происходит, — сказал я, поворачиваясь к девушкам. — Такое чувство, что герцог действительно воевать собрался, но перед этим планирует смотр войск. Ага, еще и вертолет…
Вдалеке показался быстро приближающийся транспортный вертолет. В это время высокопоставленные военные вошли во дворец, в сопровождении той самой парочки наглых мастеров. Весь следующий час мы наблюдали, как приезжают люди разной степени важности. Сабина на десять минут уходила, чтобы распорядиться насчет позднего завтрака и узнать, что происходит вокруг. Как оказалось, планировалась встреча лидеров нескольких кланов, живущих южнее Рима. И приехать должны были не только поддерживающие герцога Бурбона, но и герцога Савойского. Как бы на фоне всего произошедшего не появилась коалиция двух герцогов, дружащих против третьего. В любом случае я в эти дела лезть не собирался.
Хорошо, что дворец большой и мы смогли спрятаться от всех на третьем этаже в очень тихой комнате. На плане, который подарила Сабина, комната была помечена пятеркой. Как она сказала, сюда прислуга заглядывала редко и только для уборки, поэтому это идеальное место, чтобы от всех спрятаться. На планшете Сабины мы посмотрели местные новости, в которых события во дворце называли терактом и пытались связать с произошедшем недавно в Риме. Было несколько видео, где показывали силуэт дворца, суетившуюся полицию и звуки взрывов на заднем фоне. Кто-то из горожан умудрился снять на телефон дворцовый парк в тот момент, когда я взорвал Боско. Жаль деревья помешали и не было видно, как он подлетел в воздух.
До позднего вечера во дворце было шумно, особенно после появления герцога. Запертые на третьем этаже дворца, мы просто отдыхали, много болтали на разные темы и даже посмотрели пару фильмов в кинозале Сабины. Тему нападения все старательно избегали, поэтому я тоже решил отложить этот вопрос и подумать о нем в более спокойной обстановке. А интересовало меня многое, от банальных вопросов, зачем они решили так открыто заявить о себе, и до серьезных размышлений о последствиях такого поступка.
На фоне всего произошедшего немного смазалось одно из значимых событий, а именно наши отношения с Аленой. Она весь день вела себя тише обычного, иногда бросая взгляды на принцесс. Когда же мы встречались взглядом, она слегка улыбалась и отводила глаза. После ужина я извинился перед девушками, сказав, что нам с Аленой нужно позвонить родным. Мы с ней спустились на второй этаж, в мою комнату. Я обратил внимание, что в дальней части коридора, в крыле принадлежащем брату Сабины, было какое-то оживление. Может, кто-то решил остаться на ночь, воспользовавшись пустующими гостевыми комнатами.
Я только дверь в комнату закрыл, а Алена уже повисла у меня на шее, крепко обняв и поцеловав в щеку.
— Я тоже очень рад, что мы остались наедине, — улыбнулся я, — но у меня сейчас снова швы разойдутся.
— Швы? — она отпустила меня, отступая на шаг, и посмотрела с тревогой.
— Рана на плече немного разошлась, ничего страшного не будет, если ее некоторое время не беспокоить.
— Кузя, я хотела поговорить, — Алена немного смутилась. — Я все утро и целый день думала о том, что нам надо скрывать отношения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Зачем? — не понял я. Показал взглядом на диван, а сам прошел к столу, где оставлял телефон.
— Нехорошо, если люди будут говорить о том, что ты изменяешь Тасе за ее спиной. Найдутся злые языки, которые распустят слухи, будут зло смеяться и говорить гадости. А у Таси сейчас такое положение, что ей волноваться и расстраиваться нельзя.
— Мне всегда было плевать, что говорили другие, — сказал я, беря телефон и усаживаясь на диван рядом с ней. — В общем-то, про меня редко что-то хорошее говорили. А характеру Таисии можно завидовать. Ее подобное тоже не слишком беспокоит.
— Не говори ерунды, — Алена посмотрела строго. — Любого человека можно задеть. Многие обиду не покажут, но это не значит, что внутри они так же спокойны. Кузя, я тебя очень, очень люблю, настолько, что готова подождать немножко.
— Брат бы пошутил, что у тебя слишком довольное лицо, чтобы что-то скрывать.
Алена стукнула меня кулачком в плечо, затем опомнилась.
— Прости, прости, забыла про рану, — она погладила плечо. — Понимаю, что будет непросто, но я постараюсь. Что ты смеешься, я же серьезно.
— Хорошо, пусть будет тайная романтическая связь между учителем и ученицей, — улыбнулся я. — Для начала позвоним Тасе. Четыре пропущенных звонка от нее.
— А может, оставить здесь принцесс и поехать дальше вдвоем? — спросила она.
— Не получится, я дал слово герцогу, что доставлю его дочурку на Сардинию. А слово надо держать… Тася, привет, как у вас дела?
— Кузьма, — раздался ее удивленный голос в трубке. — Целый день до тебя дозвониться не могу. Хорошо, что маркиз делится с нами новостями и мы смогли узнать, что у вас все в порядке.
— Не сердись, так получилось. К нам в гости парочка черепов заглянула, но мы с ними быстро разделались. Я новую технику освоил, теперь могу их на расстоянии взрывать, так что у нас все отлично. Маме и Оксане скажи, пусть не переживают.
— Насчет новой техники — нисколько не сомневалась, — она рассмеялась.
— Я хотел с тобой серьезно поговорить, но подумал, что телефонный разговор могут прослушивать.
— По большей части это распространенное заблуждение, но вокруг тебя столько всего происходит, что не удивлюсь, что так и есть. Если что-то серьезное, то вы не так далеко уехали от Рима. Три часа сюда, еще столько же обратно, за ночь успеешь обернуться.
— Серьезное и личное, касающееся только нас. Может, ты помнишь, мы гостили у Алены в новенькой квартире, вы с Мамой на кухне сидели и меня из себя выводили?
— Помню, — она снова рассмеялась. — Ты тогда обронил неосторожную, но многообещающую фразу. Что, все настолько плохо, что до сентября подождать не может?
— Нет, ничего плохого не случилось, — сказал я и потер лоб. — Да и подождать может. Просто хотел об этом поговорить… Я приеду сегодня.
— Не нужно, — негромко сказала она. — Я все поняла и одобряю. Мы об этом поговорим, когда ты вернешься из отпуска, но не раньше. Это важно, потому что там тебя ждут серьезные испытания. Но если придется форсировать события, действуй решительно.
— Хорошо. Мы с Аленой постараемся вернуться пораньше.
— Буду ждать. Кстати, если Алена рядом, может, вы по видеосвязи позвоните? Расскажете, что там у вас происходит и как отдыхаете.
— Хорошая идея, — кивнул я. — Сейчас перезвоню.
— Ты только маме не говори о серьезном разговоре, — быстро вставила Тася, — а то она огорчится. Мне кажется, у нее есть особые планы на этот счет.
— Спасибо, что предупредила. Ты самая лучшая в мире. Сейчас перезвоним.
Я положил трубку, посмотрел на Алену, неуютно ерзающую на диване, пока я разговаривал.
— Поедешь сегодня домой? — спросила она. — Тогда я с тобой.
— Нет. Тася сказала, что подождет нашего возвращения. Неси свой планшет, мы сейчас с ней по видеосвязи поговорим.
— Ага, — Алена встала и поспешила к себе в комнату.
Я набрал номер деда Алены. Ответил он практически сразу.
