по моему телу пробежала дрожь облегчения. Было не жарко, но я взмок. Шатаясь, добрался до стула.
– Джеймс, ты слишком стар для таких проделок, – признался я себе.
Я положил противогаз на пол возле стула, но белую форму не снял. Когда вернутся техники, я снова превращусь в манекен.
Однако они не вернулись. Наверное, кончился рабочий день. Или, что вероятнее, всех мобилизовали на розыски. Как быть дальше? Мне удалось сбить погоню со следа, но этот остров – ловушка. Наверняка паром сейчас под присмотром. Допустим, я проберусь на него под покровом темноты, затаюсь. А потом он отвезет меня на материк... Нет, слишком ничтожен шанс. Охранники все же не совсем дураки и перед отходом непременно обыщут паром.
Что же делать? Ответ был очень прост: обратиться за помощью. Пусть я крыса-одиночка, бывают обстоятельства, в которых не грешно опереться на чью-нибудь сильную руку. Можно ли остаться в этой комнате? Лампы горят, но световые люки в потолке потемнели. Вероятно, сейчас это убежище не хуже любого другого. И до восхода я много чего успею сделать.
Я достал телефон и набрал номер.
– Боливар, – сказал я, – ты не мог бы оказать небольшую услугу?
Глава 20
Первым делом он сообщил мне, что поиски Анжелины продолжаются. И я понял: сыновья не считали ворон. Боливар ни разу не хихикнул, пока я рассказывал, где нахожусь и по какой причине. Он выслушал мои поручения, потом задал несколько вполне оправданных вопросов. – Все будет хорошо, – сказал он наконец.
– Приятно слышать от тебя такие слова, но что-то в последние дни судьба нас не балует.
– Ничего, рано или поздно тьма неизбежно уступит свету. Я собираюсь позвонить Джеймсу, посмотрим, не поможет ли нам его компьютер. Есть и своих несколько идей.
– Очень рад, мне ведь и такими пустяками не похвастаться.
– Не давай себя поймать и жди звонка. И постарайся отдохнуть.
Отдохнуть! В ловушке? В панораме на атомной электростанции? А что, недурная мысль. Я собрал кое-какую ветошь, устроил себе за перегородкой гнездышко, – если кто войдет, сразу замечу. Некоторое время лежал напряженно, прислушивался, не раздадутся ли шаги. Потом, должно быть, уснул, так как следующим моим ощущением была вибрация – на запястье сработал телефон.
– У нас есть зародыш идеи, но пока маловато данных. Скажи, на электростанции охрана носит мундиры?
– Да, с золотыми пуговицами.
– А бляхи есть? Я напряг память.
– Нет. Только карточки с именами. Боливар задал еще несколько вопросов, затем пожелал спокойной ночи. Я поблагодарил и простился. Усталость притупила все мои тревоги. Снова я открыл глаза уже при проблесках рассвета. Моросил дождь – только его и не хватало. Самочувствие было хуже некуда. Уныние, вялость, красные глаза Я снял фальшивое лицо и почесал настоящее, покрытое щетиной. Послышался тонюсенький голосок.
Я огляделся, но никого не увидел. Но тут снова раздался зов. Я поднес к уху накладное лицо.
– Супчику куриного... – молило оно.
– Поешь, когда я поем, и ни секундой раньше. Но воду получишь, я и сам хочу пить.
Я отыскал в одном из закутков мастерской большой умывальник, где мокли малярные кисти. Побрызгал водой на обе мои физиономии, затем напился из горсти. Тщательно напоил личину через вороночку. В кармане завибрировал телефон.
– Папа, как самочувствие? – спросил Боливар.
– Измучен и жалок, но до сих пор свободен.
– Постарайся еще немного продержаться. Я узнал, что на острове дежурит ночной караул. Кроме часовых и тебя, никого не осталось. Весь персонал станции вывезен на пароме. Отправляюсь к тебе первым же рейсом.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Знаю. Я теперь офицер Полиции Здравоохранения и Безопасности, а ты – наш тайный агент.
– В самом деле? Никогда не слышал о такой организации.
– И никто не слышал. Ее только что создал Джеймс и поместил в государственные банки памяти. На Феторре столько всевозможных разновидностей полиции, что одной больше, одной меньше – никто не заметит. Как мы с тобой встретимся?
– Не знаю. Если меня увидят, сразу схватят!
– Не схватят, если я буду рядом. Я поразмыслил.
– Пройди вместе с экскурсантами через парадный вход Поверни налево, пересеки большой зал и иди по коридору. Доберешься до эскалатора, но не спускайся. Сначала позвони. Я к тебе выйду.
– Согласен. До связи.
Я, не внемля мольбам о курином супчике, надел личину и возвратился на недооформленную выставку. Она меня спасла, но вряд ли удастся провести здесь еще одну ночь. Я вернул манекену одежду и противогаз, поставил его на прежнее место. Вышел в ту же дверь, через которую проник на выставку, и очутился в зале за диорамами. И направился в его противоположный конец, надеясь, что там меня не заметят. Разумеется, если не будет нового тщательного обыска.
Я сел, прислонился к стене и даже ухитрился вновь уснуть.
Разбудил меня телефон.
– Ты где?
– Возле упомянутого тобой эскалатора.
– Там и стой. Я иду.
Мне невыразимо полегчало. Неизвестно, что затеял Боливар, но одно ясно: из этой переделки он меня вытащит. Я отворил дверь в коридор и увидел его – в очень опрятном и очень официальном мундире.
А рядом с ним стояли двое легавых и при виде меня сделали стойку. С тыла их прикрывала решительная группа поддержки в белых лабораторных халатах. Я попятился, но Боливар двинулся вперед и обнял меня за плечи.
– Инспектор Кидого, вы потрудились на славу. Отдел вами гордится.
Он протянул правую руку, я ее пожал. И ощутил в ладони металл.
– А теперь, инспектор, скажите, вы кого-нибудь узнаете?
– Разумеется, узнаю! Вот этих двух мужчин. Мои слова остудили пыл охранников. Настолько, что они затряслись от страха.
– Правда, что они угрожали вам насилием и принуждали к нежелательным действиям? Я кивнул.
– Отлично. И еще один вопрос: чего они от вас добивались?
– Чтобы я вопреки своей воле работал с радиоактивными материалами.
– Ах, вот как! – вскричал Боливар и грозно наставил палец на субчиков в белых халатах. Похоже, они перепугались не меньше охранников. – Инспектор, покажите этим людям ваше служебное удостоверение.
Я полез в карман и достал незаметно переданный сыном жетон. Очень официальный на вид, позолоченный, с голубыми буквами: “Полиция Здравоохранения и Безопасности”. На него вытаращились, как на ядовитую змею. И затряслись от страха. Боливар достал телефон, набрал номер. Пока он говорил, обслуга электростанции, казалось, даже не дышала.
– Да, генерал. Мы получили неопровержимые улики. Как вы и опасались, на острове охрана никуда не годится, любой диверсант проникнет без всякого труда. Инспектор Кидого легко
