Однажды я приехал со станции, устало решал с бойцами взвода вопросы, которые накопились за день. Главный вопрос, конечно о рентгенах, о дозе, которые сегодня получили люди. Когда официальная часть была окончена, то мне была сообщена поразительная новость: «Рентген – ссучился!». Я, вначале не понял, как Вильгельм Конрад Рентген мог «ссучиться»? И мне, со смехом, солдаты объяснили, что наш взводный любимец Рентген оказался сучкой, кто - то, только через месяц догадался посмотреть собаке под хвост!
C этого момента, собачку обозвали, конечно же - Дозой!
Глава 6. Неудачный день
Пояснения автора:
В тексте встречаются некоторые специфические сокращения и термины, которые могут быть непонятны читателю и требуют предварительной расшифровки.
ОКЗК - военная форма, в которую одевали химические войска, материя пропитана антиипритным составом;
ОЗК - Общевойсковой защитный комплект, защитная прорезиненная одежда солдата для нахождения в зонах радиоактивного и химического заражений;
БРДМ - боевая разведывательная дозорная машина;
Рентген (Р) - мера дозы радиционного облучения, Р/ч - уровень мощности дозы, который измеряется специальными приборами ДП-5В;
ОБХРР - отдельный батальон химической и радиационной разведки. Воинская часть, в которой служил автор.
АРС - Авторазливочная станция. Военный автомобиль, который применяют для дезактивации зараженной техники.
ПУСО - пункт специальной обработки, место где производилась дезактивация техники, выезжавшей из 30 километровой зоны.
ТВЭЛ - тепловыделяющий элемент, деталь реактора, в которой находится ядерное топливо. Часть обломков этих деталей было выброшена из реактора во время взрыва, обладали огромной радиоактивностью и очень опасны.
Сейчас я понимаю, что этот день не задался еще за сутки до описываемых событий, когда начштаб приказом записал мне в команду санитаров.
К началу июня 86 стало ясно, что единственным способом попасть домой для ликвидатора - побыстрей получить 25 Р. дозы. А где ее набрать санитару батальона, который обязан сидеть в лагере и опрыскивать хлоркой столовые, уборные и т.д.? А этих людей призвали еще 28 апреля и почти все их товарищи по призыву (учтите, что люди в запасе знают всех сослуживцев много лет по учениям, сборам и т.д.) уже получили свое и уехали домой. Да и видок у них был еще тот. Их ОКЗК была пятнистая, как у леопарда, с выжженными хлоркой белыми пятнами по зеленому.
Эти или другие, какая мне была разница?! Лица в респираторах для меня все равно мелькали, как в калейдоскопе…
Утро прошло, как обычно: вчера лег, когда было еще 2 ночи, а когда встал было уже целых 4 утра. Человек ко всему привыкает. К одному не может привыкнуть – к недосыпанию, но кто тогда на это обращал внимание? Надо, и все! Собрал людей, построил колонну техники и в путь. Но, когда этому нет (и, что угнетает и не предвидится) конца и края...
Моя колонна тронулась, теперь до Дитяток, хоть минут 10, могу поспать.
Возле Дитяток - затор, стоят грузовики, автобусы, а вокруг - женщины в платках, мужики в картузах и прочий нормальный гражданский люд, от вида которых уже практически отвык, обступили хлипкую железную преграду. Крики, ругань, плачь. Соскакиваю с машины, пробиваюсь сквозь толпу. Показываю сонному милиционеру пропуск на мою колонну. У старшего "шлагбаума" спрашиваю: "
- Кто они?
- Эвакуированных пустили за вещами, оформляем"...
Огибаем машины, сигналя на разный лад, по встречке. Толпа у стальной трубы, что заграждает им путь к родным очагам, разбегается по сторонам, жмется к грузовикам и к пыльной обочине, на которой установлен желто-черный знак радиации. Полосатая труба приподнимается, и мы едем дальше, а я сплю.
Следующая побудка – "расческа". Это я так назвал колонну тракторов "Беларусь" (штук 30), которые каждое утро проезжали мимо нашей 25 бригады в строну Чернобыля, мы ее догоняли не доезжая до моста через реку Уж. И это был настоящий экстрим, т.к. колонна тракторов растягивались километра на полтора, и обогнать ее колонной из 4 БРДМ, 2х пожарных машин и одной пожарной автолестницы было проблематично, учитывая встречное движение! Выглядело это так: я сижу во главе (на броне БРДМ) и наблюдаю, как моя колонна беспрерывно сигналя, несется по встречной полосе, обгоняя, плотно идущую вереницу тракторов.
На горизонте появляется встречная машина, я поднимаю руку - и моя колонна втискивается между тракторами, как волосы между зубьями расчески, пока не пронесется, какой-нибудь КаМАЗ или КРАЗ. И так несколько раз. "Расческу" проскочили, дальше должны быть только одиночные машины и я могу подремать еще минут 20 до Чернобыля…
Все, как всегда.
Наша остановка возле "Сельхозхимии", где подбираю майора, старшего от опергруппы, и построение уже на месте, в грузовом порту г.Припять.
Рассказываю бойцам, где работать, что делать, где курить, где оправляться (хоть это в зоне запрещено, по соображениям радиационной безопасности). Но люди есть люди и лучше показать им относительно безопасные места, чем ловить их по радиоактивным кустам вокруг пристани. Нужно сказать, что к любому официальному заявлению, приказу (тем более исходившему от лейтенанта-"партизана") шла, мягко сказать, отрицательная реакция от людей. Я это уже прочувствовал на своей шкуре и для меня оставался только грубый мат, а в широте своей фантазии я тут не стеснялся. Отдаю боевой приказ на работу.
Все как всегда.
Посылаю дозиметриста по строго указанному маршруту вокруг пристани. Это, скорее, была перестраховка, ведь ДП-5 я не выпускал из рук и ничего, никаких особых аномалий по дороге на объект не заметил. Разведка все подтвердила, забираю записки у дозиметриста, вечером отдам в штабе батальона, как результат разведки на местности.
В этот день мы сгребали дезактивирующий состав с причала. На причал кто-то, побывавший на пристани раньше меня, для эксперимента, вылил полимерный состав, который застыл, как зеленая резина. Часть зеленых соплей захватил своим ковшом бульдозер "Беларусь", сбрасывая их прямо в "старик". А остальное с бетона соскабливали мои бойцы. Работа несложная, но требует терпения и предельной концентрации внимания... Попробуйте обычной совковой лопатой отковырять кусочек от велосипедной камеры и при этом руками не трогать!
Радиоактивно!
Работа до обеда прошла, как обычно. Я, отдав в распоряжение майора БРДМ, на котором он ездил кушать в Чернобыль, направился на обед в готель "Полесье", в Припять. Пожарные, со своим старшим, лейтенантом, как всегда, поехали за БРДМ с майором.
Надо отметить, что ВС СССР, к которым относились химики и МВД, к которым относились пожарные, питались раздельно и даже по разным нормативам. Стоимость дневного содержания личного состава МВД и ВС, который был в Чернобыле, разнилась в два раза. И, когда нам, военным химикам, давали каждый день консервированную морскую капусту, в частях МВД (пожарным) к капусте полагалась плитка черного шоколада "Гвардейский", и многое, о чем я не уже и не помню. Не поймите меня превратно! Я там ел, от силы, половину того, что мне давали и этого мне хватало. Дефицитное масло, в офицерской столовой стояло большим, советским куском (ящик). Консервы рыбные в масле ("Скумбрия","Салака"-жуткий дефицит к средине 80-х). Но, кусок в горло не лез. Аппетита у меня совсем не было...
Неприятно резануло, когда посреди улицы Курчатова, где мы обычно оставляли свои машины, уже стоял чужой вертолет Ми-8. Пришлось бросить БРДМы возле памятника "Прометею" и идти пешком 50 метров мимо горкома Партии. Машина с "расходом" еще не приехала. Я устроился спать в фойе на топчанчике, между ступеньками, ведущими к лифту, и входом на кухню ресторана. Сразу "отрубился".
Меня разбудил шум опускающегося лифта. Из тесной кабинки вышли три вертолетчика в комбинезонах и две женщины в белых замызганных, как у посудомоек халатах. В руках они держали сумки с торчащими термосами, кульками и пакетами. Стало ясно – господа офицеры свозили своих боевых подружек на экскурсию к реактору, а заодно устроили себе пикничок в люксе гостиницы.
Мы, с бойцами прильнули к витринным окнам готеля. Вертолет, стоящий посреди улицы в пустой Припяти начал медленно, с надрывом, шевелить лопастями. Начинает шелестеть с посвистом турбина и.., и с черным дымом и громовым хлопком из боковых труб турбина глохнет.
Мои бойцы ржут.
Вторая попытка. Хлопок... и у моих бойцов от смеха начинается икота: из кабины выскакивает в черном шлеме и с красной рожей правый пилот, открывает какой - то лючок спереди кабины и под дружное ржание моих бойцов наносит два удара от души: ногой, сильно, "с носака" по оборудованию внутри летательного аппарата. Спокойно садиться вовнутрь, и вертолет, наконец, заводится и улетает, вздымая тучи радиоактивной припятьской пыли. Господи! Как хотелось жить!
