2. Ваш материальный уровень не превысит того, на который может рассчитывать средний научный работник.
3. Вы имеете возможность выбора любой другой работы, где упомянутые выше ограничения исключаются.
Можно лишь гадать о масштабах интеллектуального взрыва в области службы быта, вызванного миграцией жрецов чистой науки в чуждую им сферу, если эти условия претворить в жизнь.
Мне бы не хотелось, чтобы сказанное выше звучало более цинично, чем должно. На самом деле, однако, в вопросе о так называемом бескорыстном служении науке попытка обойтись без хорошей дозы цинизма связана с риском развести сладкую патоку о бедном человечестве и спасителях-ученых. Несомненно, любой ученый рад, если сделанная им работа приносит пользу кому-то, кроме лиц, имеющих возможность тратить его зарплату. Конечно, Луи Пастер и Александр Флеминг должны были испытать чувство глубокого удовлетворения от ощущения пользы, принесенной людям. Чувство, независимое от полученного гонорара и перспективы своего увековечения в виде институтов, пипеток и микробов, открытых позднее их менее способными коллегами. Все написанное выше надо рассматривать только как не слишком удачную попытку с помощью гротеска отбить охоту у ханжей спекулировать своей бескорыстной верностью науке.
На самом деле вопрос о причинах, побуждающих каждого из нас заниматься наукой, много сложнее. Кто осмелится обвинить в меркантильности или тщеславии ученого (мастера своего дела), работающего долгие годы, однако по каким-то причинам не приобретшего вполне заслуженных им степеней и званий? Что удерживает эту достаточно многочисленную часть ученых в сфере науки? Перспектива прославить свое имя в будущем, удовлетворив, наконец, свое истомленное тщеславие и потребность в изъявлении почтения со стороны окружающих его подозрительных личностей? Сомнительно, хотя такую возможность нельзя исключить полностью.
Мне встречалось множество людей (среди которых попадались неплохие и по-настоящему умные), получавших острое удовлетворение от пребывания в составе президиумов разных собраний и смаковавших эти события. Между тем, может ли известность ученого (за исключением гениальных) соперничать с популярностью футболиста второй лиги? Или, например, с известностью лица, рискнувшего воспитать тигра в многоквартирном жилом доме? Иными словами, ученый, если он занимается только наукой, не может рассчитывать на популярность среди широких слоев населения – эта форма удовлетворения своего тщеславия ему недоступна. Возможно, в действительности дело состоит в том, что человек склонен ограничивать поле деятельности для удовлетворения своего честолюбия теми рамками, которые ему доступны: это может быть несколько институтов, один институт, одна лаборатория, одна группа в составе лаборатории, наконец, это может быть просто группа лиц, мнением которых он дорожит.
Пожалуй, термины «честолюбие» и «тщеславие» в применении к большинству ученых уместны в очень редких случаях. Скорее следует говорить о склонности к самоутверждению, естественной и доступной любому.
Необходимость самоутверждения – общечеловеческое свойство, носящее, очевидно, физиологический характер. Для честного ученого его работа и есть средство к самоутверждению. Возможно, этим определяется его способность сохранить свой интерес к работе в неперспективных или даже безнадежных для него ситуациях. Необходимость самоутверждения проявляется в разных формах мастерства, в зависимости от природных склонностей и возможностей личности: те, кому позволяет здоровье, варят особо качественную сталь, другие особенно хорошо воспитывают детей, третьи необычайно ловко вскрывают кассы и грабят ювелирные магазины. Ученый находит самоутверждение, удовлетворяя свой природный интерес к чему-либо неизвестному, непонятному, требующему объяснения. Кстати, это одна из наиболее безопасных для общества форм самоутверждения личности, если, конечно, сравнивать ее с деятельностью грабителей магазинов, закрывая глаза на успехи науки в области ядерной физики.
Мастер утверждает себя хорошо сделанной работой. В этом смысле удовлетворение от работы – естественное следствие мастерства, и мастеру дано испытать это чувство почти независимо от размера получаемой им зарплаты. Мастер – это человек, достигший свободы своим мастерством.
Работа ради куска хлеба – это рабство, и, как всякое рабство, она унизительна для раба и малоэффективна для хозяина. Рабство, доставляющее удовольствие, перестает быть рабством. В определенном смысле ученые – находка для рабовладельческого строя.
Оригинальность в науке
Во многих областях современной науки, включая такие отрасли, как вирусология и молекулярная биология, при большом числе работников и огромном количестве публикуемых работ, имеется ощутимый дефицит оригинальных идей.
При достаточном уровне профессионализма легко отличить оригинальный результат от неоригинального, однако даже в этом случае наше суждение может носить субъективный характер. Поэтому я попытался формализовать оценку степени оригинальности научной цели и научного результата.
1. Прежде всего, следует принять, что научная идея может быть сформулирована только один раз и научный результат оригинален, только если он получен впервые. Пользуясь литературными аналогиями, научный результат бывает только первой свежести (как и осетрина по М. А. Булгакову). Итак, результат либо оригинален, либо нет: он не может быть частично оригинален.
В строгом понимании термин «оригинальная идея» должен означать идею, не имевшую ранее аналогий.
Ниже рассматриваются примеры идей (результатов) в области биологии, оригинальных по принятому выше определению. Они могут значительно различаться по своему содержанию и степени важности, но объединяются тем, что все соответствуют введенному выше определению.
1) Эволюционная теория Дарвина.
2) Идея о существовании генетического кода при выражении генома.
3) Идея об адаптерной роли транспортных РНК.
4) Идея о существовании и роли информационных РНК.
5) Идея о существовании и выявление информосом.
6) Доказательство инфекционности вирусных РНК.
7) Обнаружение вироидов.
8) Идея о существовании связей Шайна – Далгарно.
9) Идея о непрерывной трансляции полицистронных РНК пикорнавирусов с последующим разрезанием белка-предшественника.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Вопрос оплаты работы ученых никогда не был для меня второстепенным, однако при советской власти он строго регламентировался, и основным, если не единственным, путем повлиять на зарплату было продвижение по служебной лестнице. Захватившие в 1991 г. власть экс-коммунисты и будущие нефтяные мародеры более десяти лет были увлечены присвоением не принадлежащих им богатств. Недостаток времени не позволял новой власти регулярно проявлять интерес к науке. Тем не менее каким-то образом возникла система финансирования на основе грантов, предоставляемых отечественными и зарубежными фондами. – Здесь и далее примеч. авт.
2
Приведены расценки 1984 г.
