ЭЛИСКАЗЕС. Повар и секретарь господина фон Небельдорфа.
МАША. Зовите их сюда!
Элисказес выходит и возвращается с поваром и секретарем Гердом.
МАША. Господа, прошу вас всех к столу.
Вошедшие недоуменно переглядываются.
ГЮНТЕР. Прошу вас, господа, сссадитесь.
Повар, Элисказес и Герд садятся за стол.
МАША. Господа, я хочу вам преподнести один урок, который... который поможет вам стать счастливыми (показывает каждому бутылку с водкой). Что это, по-вашему?
ПОВАР. Водка.
ГЕРД. Водка.
ЭЛИСКАЗЕС. Водка.
ГЮНТЕР. Ввводка.
МАША. Какая это водка? (Снова показывает каждому.)
ПОВАР. Русская.
ГЕРД. Русская.
ЭЛИСКАЗЕС. Русская.
ГЮНТЕР. Рррруская.
МАША. Отлично! Если вы и дальше все так же будете понимать с полуслова, у вас проблем не будет.
Разливает бутылку водки в пять фужеров для вина.
МАША. Господа. Я хочу научить вас правильно пить русскую водку.
ГЮНТЕР. Чччто значит ппправильно?
МАША. Это значит, что на Западе русскую водку пьют не правильно.
ГЮНТЕР. Как - не правильно?
МАША. Скажи, милый, ты будешь пить ликер перед обедом?
ГЮНТЕР. Нет.
МАША. А виски во время обеда?
ГЮНТЕР. Нет.
МАША. Хорошо. А водку когда ты будешь пить? До обеда, во время обеда, или после?
ГЮНТЕР. Пппосле.
МАША. Очень хорошо. Значит, господа, правило No1: запомните сами, расскажите своим друзьям, женам, любовницам, детям, правнукам и праправнукам. Русскую водку пьют во время обеда. Повторите.
ГЮНТЕР. Рррускккую...
ПОВАР. Водку...
ГЕРД. Пьют.
ЭЛИСКАЗЕС. Во время обеда.
МАША. Отлично! Правило No 2: никогда не храните водку в морозилке. Если она будет очень холодной, вы не почувствуете ее вкуса и можете застудить горло. No3: выпивайте сразу не менее ста миллилитров, сразу закусывайте соленым огурцом и начинайте есть (показывает пустую бутылку) Сколько водки было в бутылке? Элисказес?
ЭЛИСКАЗЕС. Пол-литра.
МАША. Сколько бокалов на столе?
ГЕРД. Пять.
МАША Сколько миллилитров водки в каждом бокале? Гюнтер?
ГЮНТЕР. Сто.
МАША. Молодец! Так, с теоретической частью покончили, переходим к практической. Берем в правую руку водку, в левую огурец. (Все выполняют ее команду.) Я пью первой. Смотрите внимательно. Перед выпиванием необходимо сказать: "На здоровье!", слегка вдохнуть и задержать дыхание. Понятно?
ГЕРД. Простите, а выдыхать когда?
МАША. Когда выпьете. А потом сразу ешьте огурец. Сейчас я все покажу (поднимает бокал, обводит им сидящих). На здоровье! (Выпивает залпом, бросает бокал через плечо, нюхает огурец и кладет его на тарелку.)
ВСЕ А огурец?
МАША (смеясь). Я забыла вам сказать! Дело в том, что я после первой рюмки никогда не закусываю. Но это мое личное правило, и на всех не распространяется.
ГЕРД. Скажите, а в России всегда после того как выпьют, бьют бокалы?
МАША. Не всегда. Только когда пьют с идеей.
ГЕРД. И часто пьют с идеей?
МАША. Бывает. Но, хватит разговоров, господа! Пейте!
Все произносят "На здоровье!", вдыхают и пьют; кто-то давится и кашляет, кто-то выпивает благополучно. Гюнтер бросает бокал об пол, остальные ставят свои бокалы на стол. Громко хрустят огурцами.
МАША. Ну, молодцы! Поздравляю с первой правильно выпитой рюмкой! (Подходит к каждому и целует.) А теперь - ешьте, ешьте, ешьте!
Все приступают к китайской еде.
МАША (подходит сзади к Гюнтеру, гладит его голову). Как хорошо. Я так счастлива.
ГЮНТЕР (жует). Пппочему?
МАША. Хоть одно доброе дело сделала для немцев!
ГЮНТЕР. Ззздорово!
МАША. Ну, как? Вам понравилось, господа?
Повар, Элисказес и Герд переглядываются с полными ртами, потом кивают.
МАША. Слава Богу!
ГЕРД. Скажите пожалуйста, почему никто из русских до сих пор не показал немцам как правильно пить русскую водку? (Икает.)
МАША. Не знаю! Наверно это важная государственная тайна!
ГЮНТЕР (радостно). Зззначит ты - государственная преступница?
МАША (хлопает в ладоши). Значит я государственная преступница! Ура! За это - второй тост! Элисказес, несите вторую бутылку!
ГЮНТЕР. Ура! Вторую бббутылку!
ЭЛИСКАЗЕС (весело вскакивает). Слушаюсь!
Внезапно свет меняется на мертвенно-голубой, все замирают. Сверху падают сотни ремней, расправляясь, застывают в воздухе. Появляется Маша-2.
МАША-2. Ты будешь сечь его сегодня, завтра, послезавтра, сечь в вашей спальне и в гостиной, сечь в ванной и в гараже, сечь в саду. Ты будешь сечь его 26 июня 1996 года в афинском отеле "Посейдон", 1 ноября 1999 года в нью-йоркском "Хилтоне", 6 августа 2005 года в московском "Метрополе". Ты будешь сечь его на вашей яхте "Маша" посередине Боден-Зее, сечь в английской деревушке Круль, сечь в Йоханнесбурге и в Пекине. Ты будешь сечь его в день двадцатипятилетия вашей свадьбы, после банкета, затянувшегося до трех часов утра в вашем новом доме на берегу Штарнбергер-Зее, в заваленной цветами спальне. Кряхтя и содрогаясь дряблой, морщинистой спиной он повалится ничком на кровать, ты взмахнешь своей искривленной подагрой рукой, ремень вяло опустится на спину, как на овсяное желе, и сквозь новые фарфоровые зубы ты прошепчешь...
ШЕПОТ. Вот тебе, мрамор!
МАША. Неееет!!!
МАША-2. Возле ближайшего перекрестка тебя ждет такси. У шофера твой билет на Кельн. Адрес Марка: Швальбахер-штрассе 17.
МАША. Швальбахер-штрассе 17.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Комната в квартире Марка. Стены заняты стеллажами с книгами. Марк и Маша сидят посередине комнаты за небольшим столом. Марк берет полупустую бутылку с водкой, тянется к машиной рюмке.
МАША (накрывает рюмку ладонью). Хватит, Марк. Если я напьюсь, мы с тобой ни до чего не договоримся.
МАРК (наливает себе). А я выпью с удовольствием. С тобой как-то замечательно хорошо пьется. По-московски. Будь! (Выпивает, подходит к Маше, берет ее сзади за плечи, декламирует.) Вошла ты, резкая, как "нате!", муча перчатки замш, сказала: знаете, я выхожу замуж!
МАША. Марк, мне не до шуток.
МАРК (целует ей руку). Машка, прошу тебя об одном - сваливайся на меня впредь так же неожиданно, как сегодня.
МАША. Абгемахт. Слушай, зачем тебе так много книг?
МАРК (декламирует). Лучшему в своей жизни я обязан книгам. Кто сказал? Правильно. Горький.
МАША (берет сигарету). Да ну тебя...
МАРК (ловко подносит ей зажженную спичку). Марусь, ну что ты так расстраиваешься! Это слишком прозрачно, чтоб ломать голову.
МАША (бросает сигарету). Марк, ну это же пиздец! Влюбиться в мужика, чтобы потом сечь его?! Я ебаться с ним хочу! Я его хуй до сих пор не видела!
МАРК. Увидишь.
МАША. Ну расскажи, хоть что это? Он что, действительно мазохист?
МАРК (закуривает сигарету). Он мазохист не по психотипу, а по идеологии. У послевоенных немцев это часто.
МАША. Как это?
МАРК. Очень просто. Двойственность межличностных инверсий, приводящая к асиметричному выравниванию гиперэмоциональных установок за счет механизма психосоматического отождествления.
МАША. Переведи.
МАРК. Твой Гюнтер мстит своему отцу
МАША. Причем здесь отец? Он же давно дал дуба!
МАРК. Это не важно.
МАША. Но почему он трахаться не может?
МАРК. Во-первых, не хочет плодить зло, то есть - продолжать телесность своего отца. Во-вторых, мстит отцу, отождествляясь с жертвой. Еврейская женщина сечет сына фон Небельдорфа. Интерес к еврейской культуре - тоже месть.
МАША. Еб твою мать! Но это же просто... власть мертвеца?! Новый роман Стивена Кинга!
МАРК. Скорее - это Хичкок. "Психо". С той разницей, что история "Психо" капля в море патологически здоровой Америки. А случай Гюнтера в Германии сплошь и рядом.
МАША. Правда? А я думала - наоборот, немцы здоровее всех! Пиво, сосиски? А потом попеть - майн либер Августин.
МАРК. Это - до войны, Маша. Сейчас все совсем по-другому. Современная Германия напоминает мне человека, впервые пережившего состояние аффекта.
МАША. Это что, эпилепсия?
МАРК. Почти. Эпилептик просто падает и бьется. Аффектированный человек совершает странные и страшные вещи, а потом ничего не помнит. Так вот. Жил такой культурный, добропорядочный господин, ходил по будням в свою контору, по воскресеньям - в кирху. Ходил, ходил, а потом вдруг в один прекрасный день выскочил на улицу, стал бить витрины, собак, людей. Поджег чего-нибудь. Кричал. А потом насрал себе в штаны и заснул. А когда проснулся, ему подробно рассказали что он делал. Дали каких-то пилюль, прописали водные процедуры. И вроде все прошло. Но. Стал он с тех пор всего бояться: витрин, людей, собак. У него закурить спросят, а он спичку зажечь не может - ему поджог мерещится. Но с Германией-то обошлись круче, нежели с этим господином. Ей не пилюли прописали, а плеть. И высекли всем миром. Да так, как никого никогда не секли.
МАША. Тебе жалко немцев?
МАРК. Нет. С какой стати еврею жалеть немцев? Мне немецкую культуру жалко. Литературу, философию. Кино.
МАША. Почему?
МАРК. Да потому что - убожество. Боятся они спичку зажечь. А по-моему, коль ты огня боишься, лучше вообще бросить курить.
