В восемь вечера он постучал в дверь номера, где остановился Блоджет. Некоторое время из-за двери слышались громкие ссорящиеся голоса. Потом дверь отворилась, вышел Блоджет и плотно прикрыл за собой дверь.
— О, Браш! — сказал он. — Рад тебя видеть. Я хотел попросить тебя: будь осторожнее. Ты знаешь, у моей кузины нервное расстройство. Не касайся тем, которые могут раздражать ее. Ты понял мою мысль?
— Хорошо, я постараюсь запомнить.
— Да, в последнее время она часто раздражается по пустякам. Она только что развелась, и месяца не прошло, и вот она теперь… как это?
— Разведенная? — сочувственно подсказал Браш.
— Да-да, вот именно! Ну, идем, я вас представлю друг другу. — И он заговорщицки подмигнул Брашу. Затем он распахнул дверь и провозгласил с нервным радушием: — Марджи! Смотри, кто к нам пришел!
Марджи Мак-Кой полулежала на кровати, постелив газету под ноги, обутые в черные туфли с высоким каблуком. Ее затылок покоился на никелированной спинке кровати. Лицо ее было мрачно. В одной руке она держала стакан, в другой — сигарету. Ответив на довольно витиеватое приветствие Браша лишь слабым движением глаз, она снова уставилась в стену с непримиримым выражением.
Разговор продвигался с величайшими трудностями. Браш вел себя крайне осторожно, не зная, о чем говорить, чтобы не травмировать женщину, которая недавно пережила такую жестокую жизненную трагедию, как развод.
Через сорок минут этой пытки он встал, чтобы попрощаться.
— Огромное вам спасибо за то, что дали мне возможность навестить вас, — сердечно произнес он, пятясь к двери. — Мне надо идти. Я еще должен составить кое-какие отчеты и…
К удивлению обоих мужчин, миссис Мак-Кой вдруг подала голос.
— Что за спешка? Куда вы? — в раздражении воскликнула она. — Сядьте в кресло. Вы не курите? Не удивительно, что вы похожи на дурака: только сидите и треплете языком. О Боже! Ремус, налей ему пива. Пусть он хоть что-нибудь держит в руках!
Браш сел и снова пустился в разговоры. Он нечаянно проговорился, что его успели арестовать и подержать в кутузке после того, как он виделся с ними в последний раз. Собеседники, заинтересовавшись, поощряли его красноречие, и вскоре они услышали полный отчет о разговоре с мистером Саутвиком. После чего Браш принялся объяснять им теорию Добровольной Бедности. Теперь уже миссис Мак-Кой смотрела на него во все глаза с нарастающим изумлением. В конце его выступления с губ обоих его слушателей одновременно слетел один и тот же вопрос:
— А что вы будете делать, если останетесь без работы?
— Я? Ну, я не знаю пока. Никогда об этом не задумывался. Полагаю, я найду какую-нибудь другую работу. Во всяком случае, это меня не пугает. Я все время получаю повышения, что меня отчасти даже раздражает.
— Вас раздражает повышение по службе? — воскликнула миссис Мак-Кой.
— Да.
— А что вы будете делать, если вдруг заболеете? — спросила она.
— А что ты будешь делать, когда станешь стариком? — спросил Блоджет.
— Да я ведь уже объяснил вам, — сказал Браш.
Миссис Мак-Кой величественно перенесла свои ноги с кровати на пол и, уперев руки в бедра, потянулась к Брашу.
— Послушай, беби, — произнесла она. — Дай-ка я на тебя погляжу. А ты нас не дурачишь?
— Что вы, миссис Мак-Кой! — слегка обиделся Браш. — Я вполне серьезно.
Она с тем же величием вернула себя в прежнюю позицию на кровати.
— Вот как! Забавно, — пробормотала она, подозрительно поглядывая сквозь свои очки.
— Послушай, малыш, — сказал Блоджет, — а почему ты говоришь, что повышение тебя раздражает?
— Да потому, что в таком случае это повышение не достанется другому! Я думаю, Депрессия ударила по каждому в равной степени. Вы понимаете?
Миссис Мак-Кой холодно произнесла:
— Да, я все поняла. Ваши идеи не такие, как у других людей, верно?
— Нет, — сказал Браш. — Я думаю, что не так. Я не проучился в колледже и четырех лет, как пережил сильное религиозное потрясение, которое внушило мне идеи, подобные тем, каких придерживаются другие люди.
— Да, я вижу. Но ответь мне на такой вопрос: когда ты женишься, как ты будешь тратить свои деньги?
— Прошу прощения? — не понял Браш.
— Ну, вдруг твоя жена будет каждый месяц транжирить все твои денежки, которые ты зарабатываешь? А вдруг она тоже захочет жить в бедности, как и ты?
— Вполне возможно, — сказал Браш.
— Послушай, а ты не женат? — спросил Блоджет.
— Я… Практически я женат. Хотя наверняка я сам не знаю, женат я или нет.
— О-о! Вот как! А она… она красивая?
— Этого я не знаю, во всяком случае, не уверен. — Браш жалобно взглянул на Блоджета. — Не будем лучше говорить об этом, — попросил он. — Это одно из следствий той большой ошибки, которую я совершил. Вы говорили мне в прошлый раз, что не следует забивать голову на ночь подобной чепухой.
— Я хочу знать! — заявила миссис Мак-Кой. — После вашей идеи Всеобщей Нищеты я хочу знать все. В тот раз, утром, было совсем другое. Я на пустой желудок не желала ничего слушать, вот и все. Давайте рассказывайте, что там у вас стряслось.
Браш снова жалобно взглянул на Блоджета.
— Конечно, расскажи, — кивнул Блоджет. — Давай валяй.
— Мне кажется, что эти вещи слишком деликатные, чтобы рассказывать о них людям… людям, с которыми я знаком совсем недавно. Но вы понимаете, мне очень нужен совет. Перед тем как я начну рассказывать, я хочу объяснить, что я думаю о женщинах вообще.
— Одну минуту, малыш, — остановил его Блоджет, подрезая сигару. — Ты в самом деле хочешь все узнать о нем, Марджи?
— Я же сказала! Я хочу знать все.
Браш в удивлении посмотрел на Блоджета.
— А в моем рассказе ничего такого и нет, чего нельзя ей слушать. Я только хотел, чтобы вы знали, что до того, как все произошло, я повсюду искал себе жену. Нет, в самом деле — везде! Это было единственной моей мыслью: найти себе жену. Вы понимаете, мне двадцать три года. Как раз был мой день рождения, когда мы вчера с вами встретились.
— О, вот как! — воскликнул Блоджет. — Поздравляем тебя и желаем тебе счастья!
— Большое спасибо. Итак, мне уже давно хотелось взяться за какое-нибудь дело…
— Я понимаю.
— …и завести себе настоящую американскую семью.
— Что?
Браш наклонился к нему и сказал с весьма важным видом:
— Знаете, что, я думаю, самое главное в целом свете? Это когда человек, я имею в виду американцев, сидит с женой за воскресным обедом, а вокруг копошатся шестеро детишек. Вы поняли, что я имею в виду?
— Шестеро, ты сказал?
— Да, шестеро. А если больше, то еще лучше. Да, это то, чего я хочу сильнее всего, вот почему я везде ходил и искал себе жену. И я уверен, что рано или поздно найду себе такую. Вот, к примеру, однажды я пел в церкви, — я еще не сказал вам? У меня очень хороший голос, тенор…
— Нет, это для меня новость!
— Да, значит, голос. И когда я добрался до городка, где мне надо было побывать в воскресенье, я отправился к настоятелю церкви и предложил ему попеть у него во время службы. Должен сказать, что мое участие в значительной мере оживило службу. И вот когда я пел, среди прихожан я увидел девушку, и мне показалось, что она — само совершенство. Я пел «Утраченную гармонию», и когда я подошел к самой громкой части, вы можете себе представить, как я вкладывал душу в те слова! После службы все подходили ко мне, восхищались и благодарили, даже приглашали к себе на обед. Это было полное счастье! И отец этой девушки тоже подошел и тоже пригласил меня в гости. Конечно же, я согласился. Весь обед я сидел рядом с ней и думал, что она — самая чудесная девушка из всех, кого я когда-нибудь встречал в жизни, несмотря даже на то, что она двух слов не умела связать. А я все время боялся, что что-нибудь случится и все пойдет прахом. Я перевел разговор на общее развитие человека и понял, что ей нравится эта тема, — вы знаете, оказалось, что они тоже не верили, что человек произошел от обезьяны. Но вы, наверное, догадались, что случилось?
— Нет-нет! — сказал Блоджет. — Рассказывай дальше.
— Мы сидели так вокруг обеденного стола, и вдруг она попросила у своего брата сигарету.
— Ох, что вы говорите! Какой ужас!
— Ее матери это не понравилось, и она сделала ей замечание. Но мне это не понравилось еще больше! Сначала я подумал, что ей хочется перед гостем, певцом тем более, показаться взрослой, а вовсе не деревенской девушкой. Это происходило в Сульфур-Фол, штат Арканзас. И теперь я не могу слышать о Сульфур-Фол без отвращения.
— М-м-да! Забавная историйка, — озадаченно произнес Блоджет. — Марджи, как ты думаешь?
— Она хоть поняла, чего лишилась? — спросила миссис Мак-Кой.
Браш заулыбался.
— Она потеряла не только меня, миссис Мак-Кой, — сказал он.
Блоджет поторопился сменить тему разговора:
