Холина опустилась, благодарно наклонив голову. Будто только сейчас заметив женщин, она скользнула по ним взглядом, то ли приветствуя, то ли фиксируя их присутствие.
Осипян и Инна, не сговариваясь, поджали губы: женщины остро чувствуют пренебрежение. Явление светской дамы примирило их друг с другом. - Так с чем пришел, Боря? - нетерпеливо напомнил Рублев.
- Погодите чуток, - сконфуженно прохрипел Гуревич. Отдуваясь, он привычно загладил назад отдающие рыжиной курчавые волосы. Крапчатое лицо его после подъема на второй этаж покрылось бисером пота. - Воды?- Керзон взялся за бутылку минералки. - Или, может, чего покрепче?
- Покрепче вам понадобится, - Гуревич обнажил мелкие ровненькие зубки. - Словом, господа-товарищи, только что закончилось внеочередное правление центробанка. Всё рушится. Еще у тринадцати банков пришлось отозвать лицензию. Просто-таки повальное что-то.
Он сокрушенно покачал крупной головой.
- Хватит душу тянуть. Ты скажешь, наконец, о главном?! - рявкнул Керзон.
- Вас не тронули... Эк вы какие нервные стали! Хотя очень всё было проблемно. Словом, вот вам позиция центробанка. Вопрос с отзывом лицензии приостанавливается.
Вздох облегчения прервал его.
- Да, да. Даем вам еще чуток подышать и - с толком использовать время. Много, поди, скопилось непроведенных платежей? - Очень, - хмуро подтвердил Керзон. - Но у нас есть реальный расчет: как только мы получим в центробанке стабилизационный кредит, что позволит...
- Да никто вам этого не позволит! - нервно перебил Гуревич. - Центробанк денег не даст. Это сегодня тоже окончательно подтверждено.
- Но как же так, Боря? - голос Рублева взволнованно дрогнул. - Это фактически наши деньги, которые мы из года в год отчисляли в резервы как раз на такой случай. Потом мы же не за ради Христа. Взамен отдаем государству в управление контрольный пакет. Так что и риска никакого. Мне обещали, что еще раз рассмотрят. Должны были... походатайствовать.
- Походатайствовали! - подтвердил Гуревич. - Сегодня как раз заново рассматривали. Решение - отказать. Что смотрите? Нашлись ходатаи и с другой стороны. Догадываетесь, кто? Уж если совсем начистоту, скажу больше, Иван Васильевич. Решение в вашу пользу о выдаче кредита было почти принято. Тем более - поступила соответствующая рекомендация из администрации президента. Но тут как раз прямо во время заседания глава администрации сам позвонил шефу. Вроде какая-то у них там меж собой накладка произошла и рекомендацию отзывают. Так что скажите спасибо - хоть по лицензии успели проголосовать. А то бы и ее лишились. Что касается контрольного пакета вашего банка, решено от него отказаться. Мол, сами вляпались, пусть сами и выкарабкиваются. Нечего государство впутывать.
- Так как же тогда?... - Дерясин обескураженно переглянулся с Игорем Кичуем.
- Но ведь кредит - это же ключевое было! - Игорь вновь вскочил. - Невозможно запустить проржавевшую машину хотя бы без смазки.
Оговорка вызвала понимающие грустные усмешки.
- Вот и ищите, чем смазывать, и кого, - буркнул Гуревич. - Изыскивайте, как раньше говорили, внутренние резервы. И чем быстрей, тем лучше.
Рублев поднялся, расстроенный:
- Как-то все вечно в спешке, бестолково. И позиция центробанка, Боря, для меня... негосударственная. Сами же плачетесь повсюду, что разрушено кровеносное обращение. Каждый день вон лицензии отзываете. Мы ведь единственные, кто еще может помочь заново раскрутить расчетную систему. У вас под рукой. Так помогайте, а не сочувствуйте впустую! Что ж это выходит? Чуть цыкнули на вас - и всё? До интересов страны и дела нет?
Гуревич удрученно развел пухлые ладони. Рублев беспомощно посмотрел на остальных и столкнулся с сочувствующим взглядом Мананы Осипян, то ли слушающей, то ли с интересом его разглядывающей.
- Как хочешь, Борис, но без стабилизационного кредита мы не выплывем. Я сегодня же обращусь в правительство!
- Иван Васильевич, дорогой мой! - Гуревич умоляюще приложил коротенькие, будто венские сардельки, пальчики к груди. - Да въезжайте вы наконец в реальность. То, что сегодня сохранили лицензию, - это вообще воля случая. Просто звезды совпали. Кроме того, Ельцина напугали волнениями вкладчиков. Да и не столько вкладчиков. На это чхали они, меж нами, девочками. У него скоро переговоры с западниками. Вот и гасит напряг. А как пройдут, тут же вас опять мочить станут. "Заказ"-то на вас никто не снимал.
- А говорили, Онлиевский вышел из фавора, - при слове "заказ" Керзон вздрогнул.
- Да о чем ты, Сашок? Послушай человека, который из кремлевских предбанников сутками не вылезает, - Гуревич сокрушенно выпятил нижнюю губу. Требовательно посмотрел на сестру. Холина кашлянула. Придала голосу пародийно-дикторский тон:
- Последние кремлевские новости. Решением Дедушки в состав делегации на переговоры с главами западных правительств включен господин Онлиевский.
Хмыкнула:
- Он там каждый день тусуется. Говорят, лично подготовленные проекты правит. Так что, ребята, на скорую политическую кремацию этого господина можете не рассчитывать. Еще всех нас переживет. - Мужики, мужики! - Гуревич подбадривающе пристукнул по столу. - Не повод отчаиваться. Вы выиграли время. Это уже кое-что. А там - или эмир умрет, или ишак сдохнет. Озабоченно прищелкнул по циферблату "Роллекса": - О! Мне пора! Оставляю за себя сестрицу.
Он подбадривающе ткнул кулачком в вялое плечо Керзона и, в сопровождении Рублева, покатился к выходу.
- Да, такие у нас, в верхах, царят нравы, - Борис Семенович доверительно подхватил Рублева под локоток. - Если б знали, Иван Васильевич, как устал от беспредела, от заказухи этой! Эх, сорваться бы куда!
- Так возвращайся к нам, - без улыбки предложил Рублев. - У нас каждый штык на счету.
- На пепелище-то... - Гуревич понял, что шутка получилась неловкой. Смутился. - Ладно, ладно, не дуйтесь, Иван Васильич, на самом деле еще повиляем хвостиком. Я и так всегда мысленно с вами, - он потянулся к уху собеседника. - Жаловаться, поймите, бесперспективно. Важно любой ценой раскочегариться, пока и впрямь лицензию не отобрали. Разблокировать счета - вот задача из задач! Потому думайте, что можно быстро распродать. Сейчас всё, что можно, надо продавать, а деньги пускать на расчеты! Просто-таки все, что можно, продавать - и в топку. Продавать - и в топку! Или - уж сразу сдаваться.
Гуревич еще раз вздохнул безысходно-сочувственно и удалился.
Рублев вернулся к притихшей группке за огромным столом.. - Так что будем делать, ребята-демократы? - пытаясь скрыть глубокое разочарование, он подбадривающе вздернул подбородком. - Похоже, на центробанк рассчитывать не приходится. Есть у нас что-то, что и впрямь можно быстро продать хотя бы за сто пятьдесят миллионов?
- Минимум двести! - не уступил Кичуй. - Это же не с бухты-барахты цифра. Математические как бы расчеты, - Дерясин схватился за таблицы. - Каждая копейка другую тянет. Если быть совсем точным, то и двести мало...
- Оставьте, ради Бога! - отмахнулся Рублев. - Так что?
Как-то само собой все взгляды искоса сошлись на директоре фабрики "Юный коммунар". Финансовая оценка кондитерского холдинга, проведенная за месяц до дефолта, определила стоимость его в триста пятьдесят миллионов долларов. Семьдесят пять процентов акций фактически принадлежало банку.
- Даже не думайте! - Манана Юзефовна продемонстрировала холеный кукиш. - Потому и приехала, что знала, чего от вас, сволочей, ждать. Когда меня три года назад Второв и вот этот господин, - она ткнула в Керзона, - обхаживали, так что обещали? Не помните? Златые горы: собрать под моей эгидой всю кондитерку страны.
Кичуй фыркнул:
- Так когда от барышни добиваешься взаимности, чего в горячке не наобещаешь!
- Вы бы, юноша, не выпячивали так свою невоспитанность, - цыкнула Осипян. Оглядела неприязненно остальных. - Они тут проворовались да разодрались и за счет моего бизнеса решили делишки поправить. Ишь прыткие! Могла бы, сама у вас свои акции назад выкупила. А так - во вам дам продать!
- Это как же вы нам помешаете продать наши акции, хотелось бы знать? - съязвил задетый за живое Дерясин, - умела вздорная Манана настроить против себя даже самых выдержанных.
- А как угодно! Поняли? Как угодно!! - голос Осипян, жесткий, будто из жести, вдруг сорвался на звук лопнувшей струны. Она поспешно отвернулась.
- Да что же вы в самом деле, Манана Юзефовна! Не надо так! - Рублев, до того со скрытой неприязнью следивший за задиристой бизнесвумен, - деловых баб по правде не терпел,- при виде слез растерялся. - Вот возьмите же, пожалуйста!
Он принялся неловко тыкать в нее носовым платком.
- И потом ничего еще не решено. Есть другие варианты. Мы, например, на днях выезжаем на переговоры с западными банками-кредиторами. Очень может быть, с ними договоримся, чтоб еще подбросили. Так, Игорь?
Кичуй неопределенно повел худым плечом.
