Зато новыми красками засверкал талант Болларда обратившегося к социальной философской притче Две его последние книги — романы «Бетонный остров» (1974) и «Многоэтажник» (1975) посвящены глубокому и многоплановому исследованию столь притягательной для писателя темы катастрофы. Но на этот раз катастрофы новой, не природной, а в душах человеческих. Страшное опустошение духовного мира человека, взращенного буржуазной цивилизацией в первом романе материализовано небольшим пустырем, образованным скрещением лондонских автострад. Именно здесь, в центре городских «джунглей», развертывается робинзонада наоборот: главный герой, случайно выброшенный на пустырь, пытается прорваться к людям, найти их. И это находясь в самом сердце многомиллионного супергорода!.. Пустырь как среда обитания и пустошь как «внутренний ландшафт» — снова знакомый мотив Болларда, неразрывная связь окружающей обстановки и психологического состояния человека.
Во втором романе место действия — дом-город на 2000 жителей, обеспеченных всем необходимым в их собственной замкнутой «вселенной». Это одновременно и срез западного общества в миниатюре; налицо расслоение даже пресловутого «среднего класса» — на «высших», «средних» и «низших»; этажный антагонизм, крайняя степень духовного обнищания, одичания и даже вырождения буржуа-обывателя. По замыслу архитектора дом-город должен олицетворять собой утопию, где обеспечено процветание и истинно человеческое существование его жильцов. На самом же деле микросоциум обитателей «многоэтажника» — всего лишь сумма крайних индивидуалистов, разобщенных ненавистью, ядом стяжательства, животными инстинктами. Этот современный колосс на глиняных ногах обречен.
Окончательно, видимо, порвал с «Новой Волной» и Олдисс. Рано делать выводы об успешном завершении «переходного периода», но последние романы писателя — «Франкенштейн Освобожденный» (1973) и «Час в восемьдесят минут» (1974) дают основания для оптимистических перспектив... Образовался в английской фантастике и свой «третий отряд». Хотя он не может пока похвастать именами, сравнимыми с именами Ле Гуин, Нивена, Дилэни и других американцев, отдельные талантливые авторы и произведения привлекают внимание.
Молодые писатели все чаще обращаются в своих книгах к острым социальным проблемам, избегая при этом сводить анализ самих проблем к анализу ощущений, вызванных ими в мозгу какого-либо индивидуума (как это было характерно для «Новой Волны»). В романе «Фуга потемневшему острову» (1972) К. Прист (начавший свою деятельность в рядах «Новой Волны») внешне бесстрастно повествует о гражданской войне в Англии будущего — результате прихода к власти правоэкстремистского правительства и роста расистских настроений в «доброй старой Британии»[3]. (О другом, сложном философском романе писателя — «Мир, вывернутый наизнанку» (1973) — см. рецензию В. Гопмана в журнале «Современная художественная литература за рубежом», № 4, 1975.)
Конкретная социальная сатира, направленная против «молчаливого большинства» мещан и обывателей, дана в романе Д. Морленда «Сердце-часы» (1974). В преддверии полного краха британской экономики в будущем некто Мэтлок предлагает следующее. Экономическая стабильность, говорит он, прямо пропорциональна демографической; регулируйте второе (с помощью вживленного в сердце каждого гражданина электронного стимулятора, управляемого из общенационального Центра), и первое образуется само собой... Эта система — «наидемократичнейшая», результат национального референдума. Добропорядочные избиратели настолько лояльны по отношению к правительству, что позволяют, по усмотрению последнего, «отключать» себя, когда ему заблагорассудится. И все же автор не теряет надежды: даже самая совершенная система оболванивания масс не способна уничтожить человеческое в человеке. И вот через сорок лет после внедрения идеи Мэтлока сам автор выпущенного «джинна» возглавляет борьбу против чудовищной системы...
Похожие проблемы «социомедицины» будущего ставит Д. Комптон в романах «Синте-удовольствие» (1968) и «Бодрствующее око» (1974), а также М. Кони в романе «Друзья бредут в ящиках» (1973). В далеком будущем «оригинально» решена проблема бессмертия — посредством трансплантации мозга: всякий, доживший до 40 лет, отправляется на операцию, в результате которой его мозг пересаживается новорожденному ребенку. В обществе, изображенном Кони, от гражданина требуется немногое: подчиняться закону и «не шуметь»; однако и в этом мире «бессмертных» начинает вызревать недовольство.
Писатель не так мрачен, как это может показаться при знакомстве с вышеупомянутым романом; его последнее произведение — «Здравствуй, лето, прощай!» (1975) — это притча об обитателях другого мира, успешно приспособившихся к жизни в самых невероятных природных условиях. Есть и другие примеры подобного «сдержанного оптимизма» — так, в романе Р. Каупера «Закат в риарее» (1974) традиционная тема космической катастрофы (излучение от взрыва сверхновой в далеком созвездии достигает Земли, вызывая мутации) призвана не живописать кошмары, но показать стойкость, «выживаемость» человеческого рода, его уникальную жизненную силу... В другом романе писателя, «Бредущий по облакам» (1974), — снова традиционная тема: новая волна луддитского движения в пасторальном обществе, пережившем некогда атомную войну и навсегда отказавшемся от какой бы то ни было технологии. А решение — снова гуманистическое и по-своему светлое: в этом далеком и недобром мире нашелся-таки мальчишка, решивший во что бы то ни стало построить летательный аппарат тяжелее воздуха и дать своему человечеству крылья.
Наконец, в интересном, хотя и переусложненном структурно романе «Вложение» (1975) И. Уотсон, как и его американский коллега Дилэни, исследует целый комплекс философских проблем, связанных с лингвистикой, семантикой, антропологией и социальной психологией. Произведение многопланово: тут и размышления об эволюционных возможностях человечества, и анализ влияния языка на культуру и психологию, и вопросы этики, и инопланетный «страж» земной цивилизации, ее воспитатель и учитель... Но нет в этом романе пессимизма и уныния, и это выделяет его на общем фоне. Роман является ярким подтверждением выдвинутого нами тезиса о переориентации современной англоязычной фантастики в сферу гуманитарных наук (см. предыдущий обзор).
Как сказал в письме к автору этих строк Брайн Олдисс, «Новая Волна» сделала лучшее, что можно было себе представить: она привела к рождению подлинно национальной научной фантастики». Не только пеной покрыла она берег англоязычной фантастики — на своем гребне она принесла новые, значительные имена.
Примечания
1
«На витке спирали». — «ЛО», 1976, № 9.
2
Не говоря уж о потоке антисоветской «научной фантастики» (к счастью, серьезные писатели на этот раз данной печальной «традицией» пренебрегли).
3
Этой некогда «нетипичной» для Англии проблеме посвящены также романы Д. Браннера «Зубчатое колесо» (1969) и П. Дикинсона «Зеленый ген» (1973).
