2 декабря я получил телеграмму: «Можете ли прибыть в Москву во второй половине января? Ответ телеграфируйте. Филби». Я ответил, что эти сроки нас устраивают. Наконец 8 января пришло приглашение: «Ожидаем прибытия вас с супругой. Телеграфируйте дату и номер рейса. С приветом Филби».
Я представил эту телеграмму и другие документы на получение визы в советское консульство на Бейсуотер Роуд. Помня предупреждение Филби о том, что «утечка с вашей стороны информации о целях поездки поставит договоренность под вопрос», я никому не говорил о поездке и старался избегать контактов с коллегами.
Но, войдя в консульство, я увидел двух журналистов из лондонской газеты «Дейли миррор», спорящих с консульским работником по поводу получения виз для поездки в СССР. К счастью, они не знали меня. Я специально подошел к дальнему от них окошку. Но дальнейший ход событий пошел по непредвиденному мною неблагоприятному пути. Просмотрев мое заявление на получение виз и внимательно изучив телеграмму Филби, сотрудник консульства громко спросил: «Кто такой Филби и где он работает?» В предупредительном жесте я поднес палец к губам, кивнув в сторону журналистов из «Дейли миррор», жестом попросил дать ручку и листок бумаги, на котором начеркал: «Филби — это генерал КГБ». Просунул этот листок сотруднику консульства под решетку окошка. Прочитав, он с удивлением посмотрел на меня и исчез в соседней комнате. Появившись через несколько минут, он шепотом сказал мне, что «виза будет готова завтра утром».
Мы прилетели в Москву в понедельник вечером 18 января. В тот год зима была очень мягкой. В течение нескольких недель температура колебалась около нуля градусов по Цельсию, улицы города были покрыты не снегом, а грязной жижей. Мы прошли через паспортный контроль, вместе со всеми постояли в очереди к сотруднику таможни, затем женщина из Интуриста направила нас к такси, на котором мы доехали до гостиницы «Белград». Мы находились в номере не больше двадцати минут, когда зазвонил телефон. Поскольку это был мой первый разговор с Филби, я его хорошо запомнил. После небольшой паузы послышался голос:
— Это вы, Найтли?
Я. Да.
Филби. Говорит Ким Филби.
Я. Здравствуйте, господин Филби.
Филби. Рад вас слышать и рад, что вы прибыли благополучно. Очень устали, или хотите провести вечер с нами?
Я. Мы предпочитали бы последнее.
Филби. Будете ли готовы поехать к нам минут через 20?
Я. Конечно.
Филби. Хорошо. Минут через 25 спускайтесь в фойе, мой сосед заберет вас.
«Соседом» Филби оказался Владимир, крупный, жизнерадостный молодой человек, в черном кожаном пальто. Возможно, он и жил по соседству с Филби, но, как позднее признал сам Ким, Владимир являлся офицером КГБ из административной секции. Он проводил нас к маленькой автомашине черного цвета. За рулем сидел еще один сотрудник КГБ, Борис, который потом регулярно возил нас на встречи с Филби. Поскольку Филби ранее предупредил, что свой домашний адрес он никому не дает, мы ожидали, что на пути к его квартире мы будем петлять. Однако нас повезли прямо к Филби. Иногда машина притормаживала, и Владимир указывал шоферу дорогу. Поскольку дело происходило ночью, а для левого поворота в Москве приходилось делать большие объезды, я не запомнил дороги к Филби. Но понял, что он живет в центре города.
Последняя часть поездки проходила по узкой тупиковой дороге. С одной стороны виднелся небольшой сквер с несколькими деревцами, с другой — большое здание довоенной постройки. Спустившись по ступенькам вниз, мы в сопровождении Владимира подошли к довольно старому лифту (как позднее шутил Филби, «однажды вечером приходившие ко мне генералы застряли в нем на несколько часов»). На пятом или шестом этаже мы оказались перед обычной, обитой по русскому обычаю дверью с кнопкой и глазком, но без таблички с фамилией владельца. (Точно определить этаж невозможно, так как лифт останавливался на каждой площадке и всякий раз Владимир нажимал кнопку, чтобы продолжить движение. Указателей этажей на лифте не было.) Владимир позвонил. Небольшая задержка, пока нас рассматривали в глазок, затем появляется Филби, сам разведчик — ас, который пожимает нам руки, улыбается, представляет свою жену, снимает с нас пальто — очаровательный английский хозяин во всех отношениях.
— Проходи, дружище, — сказал Филби, провожая нас в прихожую. — Чувствуйте себя как дома. Что бы вы хотели выпить?
После первой стопки я заметил Филби, что он отлично выглядит (ранее я видел фотографии Филби, снятые его родственниками два или три года назад, на которых он выглядел очень плохо: обрюзгшим, располневшим, старше своих лет). Сегодня перед нами был другой человек: стройный, энергичный, моложавый, очаровывающий нас добродушным юмором. «Я чувствую себя очень хорошо, — сказал он, — это одна из причин моего согласия на ваш приезд в Москву. Появились слухи, исходившие, очевидно, из Канады, что я дошел до точки: болен, всеми брошен на произвол судьбы, жажду возвращения в Англию. Убедитесь сами, что это не так. Начнем работать?» Я ответил, что сегодня хотел бы отдохнуть, насладиться компанией. А работать можно начать завтра. Ответ, очевидно, устроил Филби: «Подайте ваш бокал,
Найтли. Мне нравятся люди, которые могут отдыхать».
Филби жил в очень хорошей благоустроенной квартире. Ранее она якобы принадлежала сотруднику МИД. Когда этот сотрудник переехал в новый дом, КГБ предложил ее своему асу, который до этого проживал в более скромной квартире на окраине города. «Я сразу же согласился, — сказал мне Филби. — Центральный район города и настолько тихо, как будто вы живете в далеком пригороде. Окна выходят на восток, юго-запад и запад, поэтому круглый день у меня солнце». За квартиру Филби платит в целом 80 рублей в месяц.
Из большой прихожей можно попасть в спальню, ванную, туалет, кухню и большую гостиную-столовую. Из гостиной виден просторный кабинет Филби. В нем письменный стол, пара кресел, картотека и большой холодильник. Пол застелен ковром. На полках, которые занимают три стены, размещена библиотека хозяина, насчитывающая около 12 тысяч томов.
Отдельная секция библиотеки отведена книгам о шпионах. В ней я отметил такие вещи, как «Охотник за шпионами» Питера Райта («мне ее подарил Грэм Грин»), «Человек, который хранил секреты: Ричард Хелмс и ЦРУ», «История британской секретной службы», «Хранитель лжи», «Совершенно секретно, ультра», «Анатомия предательства», «Антология литературы о шпионах», и другие. Читал Филби и книги в жанре шпионской фантастики. Это произведения Алана Уильямса (сам Филби является героем одной из его книг), Джона Ле Карре и Грэма Грина. В библиотеке Филби собраны все книги Грина.
На письменном столе Филби лежала пачка газет «Таймс», последний номер журнала «Индепендент», ящички с входящей и исходящей почтой, точилка для карандашей, календарь, стояла настольная лампа в виде гармошки. Из старой вазы торчали ручки и карандаши. На стене напротив письменного стола висела большая фотография отца Филби — Гарри Сент-Джона Бриджера Филби (известного по имени Сент-Джон), арабиста, одетого в национальную одежду. Под портретом висела аккуратно заделанная в рамку фотокопия двух страниц из рукописи отца Филби, исполненных аккуратным, очень мелким почерком. «Посмотри на эти страницы, — сказал Филби. — Какая ясность мысли — только два исправления на целую страницу».
На стене в рамках висели 2 большие фотографии Че Гевары. «Я привез их с Кубы», — ответил Филби на мой вопрос. «Вам подарил их Кастро?» — «Нет. Я не встречался с Кастро. Это от кубинских коллег». По каким-то причинам Филби не захотел продолжить разговор о Че Геваре, и дальнейшего развития эта тема не получила.
Я спросил Филби, не оборудован ли звукозаписывающей техникой его кабинет. Он ответил: «Не имею ни малейшего представления, да меня это и не беспокоит. Однако это вряд ли возможно. Бесполезно записывать чьи-либо разговоры, если не намереваются прослушивать пленки или прочитывать их расшифровку. А для этого потребовалось бы очень много времени, специалистов и денег».
Ужинали мы за маленьким столиком. В столовой стоял также прекрасный антикварный большой стол испанского производства, подаренный Филби его другом Томми Харрисом, дилером художественных и антикварных изделий, который в годы войны работал следователем в британской контрразведке МИ-5. Поскольку нас было только четверо, ужинать за маленьким столом было удобнее. У дальней стены стоял сервант с фарфоровым сервизом английского производства — свадебный подарок Филби от КГБ. Стены были украшены эстампами. Один из них — прощальный подарок от друга Филби — хранителя королевских картин — сэра Энтони Бланта, который также работал на советскую разведку. На стенах висело несколько небольшого размера шкур животных и пара старинных испанских дуэльных пистолетов.
