Я не смог сдержать улыбки, Cветловский же от души рассмеялся.
Ровно в три часа в кабинет друг за другом вошли трое и, перебросившись с начальником несколькими словами, расселись по своим местам. На меня они смотрели с нескрываемым любопытством. Светловский выпустил к потолку облачко дыма, встал и представил мне вошедших: агента 1 разряда Константина Гудилина, высокого худощавого человека лет тридцати пяти с точеным интеллигентным лицом, агента 2 разряда Леонида Карпина, среднего роста черноволосого безусого парня лет двадцати двух, и еще одного агента 2 разряда Антона Щербинина, молоденького блондина, имевшего широкие плечи, но на удивление тонкую талию.
– А это, товарищи, – указал на меня Светловский, – Данила Нечаев. Прошу любить и жаловать! Видите, молод, высок, плечист. На одежду не обращайте внимания, не его все это. Менее часа назад он в одиночку задержал известного бандита Степана Гаврилова, по кличке Меченый. Уберег меня от верной гибели. – Он показал царапину на шее. – И вот этот самый Данила, товарищи, имеет желание послужить в Угро. Как вы посмотрите на то, чтобы взять его в нашу компанию? На испытательный срок. Одна штатная должность у нас, фактически, свободна. Закрепим за ним, в случае успешной стажировки… На место Андрея Болховитинова, погибшего от бандитского ножа… Ну, что скажете?
– Ежели Данила против контры и бандитов, надо брать! – воскликнул Карпин.
– Он спас вас от смерти, Григорий Иваныч? – поднял брови Щербинин. – У меня нет возражений!
Гудилин окинул меня внимательным взглядом и проговорил:
– Вижу, все за то, чтобы принять парня в Угро. Ну, а к кому ж его прикрепим на время испытательного срока?
– Я его подучу, не откажется поделиться с ним опытом наш славный матрос, агент 1 разряда Спиридон Прокофьевич Скворцов, – улыбнулся Светловский. – Он у нас еще тот наставник, Щербинина учил, Болховитинова.
– Что, с сегодняшнего дня и начнем? – улыбнулся матрос.
– Почему, нет?.. Сейчас с Данилой сходим к начальнику, выправим разрешение на временное жительство, возьмем обмундирование… Да, друзья, забыл сказать, парень наш из другого города, по вине неизвестных попал с травмой головы в подвал, частично лишился памяти. В Петродаре бывал, имя помнит, фамилию, а также то, как в два счета уложить соперника на спину. А ну-ка, Данила, покажь свое умение! Ну, кто первым бросит ему вызов?
– Я! – вызвался Карпин.
Вспомнив про финку, я вынул ее из кармана и положил на стол начальника. Карпин демонстративно прошелся по комнате, сжимая и разжимая кисти рук, встал в стойку и попытался схватить меня за рубашку. Я позволил ему сделать это, а через секунду произвел переднюю подсечку, махом отправившую брюнета на пол. Поднявшись на ноги, он снова сунулся ко мне. На этот раз я уронил его, использовав простенькую подножку.
– Хватит с тебя, Леонид, следующий! – заявил Светловский.
Против меня встал Щербинин. Русоволосый розыскник был немного выше и крупнее Карпина, но и он не стал для меня проблемой. Я левой ногой захватил правую ногу Антона, руками вывел его из равновесия и резко бросил на пол.
Место Щербинина занял Рундук. Перед схваткой он повел широкими плечами и потряс пудовыми, как гири, кулаками. Было ясно, что здоровяк заставит меня потрудиться. Я шустро задвигался по кабинету, ускользая от его захватов и бурного натиска. Затем, немного утомив матроса, улучил момент и провернул следующее – навалился на него сверху, вынудив его выпрямиться и двинуть на меня все свое могучее тело. Бросить его через ногу в следующий момент было делом техники. Когда он встал, я, не теряя времени, сделал молниеносный нырок, схватил его под правое колено и с грохотом уложил на пол.
– Ну, умелец, ну, мастак, едрена каракатица! – Скворцов встал на ноги и приятельски похлопал меня по плечу.
Интеллигентный Гудилин, покуривая папиросу и поглаживая короткие усы, счел нужным уклониться от схватки.
Глава 3
После жарких схваток Светловский объявил, что проведет короткую летучку. Сотрудники приняли деловой вид, расселись по местам и внимательно посмотрели на него.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Константин Терентьич, что там у тебя?
Гудилин, поднимаясь на ноги, прокашлялся.
– Торчу в доме Талдыкиных днем и ночью. Пока ничего.
– Хм-м…. Бандиты должны, обязаны клюнуть на слушок о талдыкинских богатствах. Факт! Продолжай заниматься порученным делом. Появятся самочинные гости, действуй по обстановке.
Худощавый розыскник натянул на голову кожаную фуражку со звездой и вышел из кабинета.
– Антон, Леонид, что у вас там, на базаре? – обратился Светловский к молодым парням.
Отвечать взялся Щербинин. Оправив гимнастерку и проведя руками по штанам-галифе, он проинформировал:
– Мы стараемся, Григорий Иваныч, но пока все впустую…
– Как впустую?! – вскочил со стула Карпин. – А та толстая гражданка! Она ж сказала, что молодуха напротив нее приторговывала какими-то ложками!
– Не кипятись! Она сказала: «Кажись, приторговывала»!
Светловский улыбнулся и жестом заставил замолчать обоих.
– Погодите! Так, кажись или точно? Что, нельзя было разобрать, что сбывала с рук эта молодуха?
– Говорит, торговала одеждой, – пояснил Щербинин. – Ну, и вроде бы, ложками, которые доставала из дамской сумочки.
– Но вы хотя бы поинтересовались, что это за молодуха?
– Спросили.
– Ну и…
– Сказала, что не знает, на базаре та девица появилась совсем недавно. Описала ее нам, как могла.
– Вы-то теперь понимаете, что все внимание надо уделить именно этой дамочке?
– Обижаете, Григорий Иваныч! – надул губы Карпин.
– Ладно, ладно, возвращайтесь на базар. Посматривайте, кто приторговывает похищенными вещами убитой вдовы Распоповой и орденами генерала Позднева. Может, та молодуха еще вернется на базар, чтобы сбыть свой товар. Как только станет ясно, что это она, тащите ее в Угро!
Когда Щербинин и Карпин вышли, Светловский, оставив в кабинете Рундука, повел меня в другой конец коридора, к начальнику Петродарской милиции. По пути рассказал, что набор серебряных ложек был украден из дома его соседки, Веры Ивановны Кузьминой, урожденной мещанки Зиновьевой.
– Ложки эти достались ей от покойного мужа, дворянина. Берегла для дочери, слезно просила меня вернуть похищенное.
Cухощавый, застегнутый на все пуговицы френча, Илья Григорьевич Маркин, продолжая разговаривать по телефону, жестом показал нам присаживаться. Я осмотрелся. Обстановка скудная, можно сказать, спартанская. На столе орехового дерева лежали разные протоколы, сводки, рапорты, коробка папирос, спички, пепельница. Низенькую тумбочку занимали пузатый чайник и несколько чашек. На стене по-над креслом висел большой портрет товарища Ленина.
– Ну, Григорий Иваныч, – положив трубку, проговорил начальник милиции приятным басом, – с кем и с чем пожаловал?
– Это Данила Нечаев, товарищ Маркин…
И Светловский подробно объяснил, зачем явился вместе со мной пред светлы очи начальника.
– Под твою ответственность, Григорий Иваныч, – сказал Маркин, оглядев меня. – Привлекаешь к службе человека с улицы, нездешнего, частично утратившего память. Обнадеживает то, что он проявил с себя с самой лучшей стороны, рассказал о случае в закусочной, спас тебя от верной смерти, задержал опасного бандита… Полагаю, память к молодому и здоровому парню вернется. На вид ему больше 21 года, в белой армии, надеюсь, не служил, вряд ли когда-нибудь совершал уголовные деяния. Но ему надо помнить, что звание сотрудника Угро ко многому обязывает. С обычными гражданами он должен быть вежливым и тактичным, в отношении же лиц, нарушающих правопорядок, ему необходимо проявлять необходимую строгость, решительность, неподкупность. Малое злоупотребление расхолаживает сотрудника, ведет его к превышению должностных полномочий, к взяточничеству. Недостаток специальных знаний необходимо возмещать напористостью, цепкостью, отвагой…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Разрешение на временное проживание и удостоверение стажера я получил только после того, как выслушал обязательные требования к сотрудникам уголовного розыска.
