Пенни вздохнула и взглянула на загорелую руку. Не осталось и следа от белой линии, где когда-то было ее обручальное кольцо. В армии Пенни надевала цепочку с обручальным кольцом на шею, и это напоминало ей о доме. Она сняла цепочку в день, когда Даниэль во всем признался. И никогда не наденет снова.
Если он еще не рассказал семье, нужно сразу же разобраться с этим. Его мать заметит, что нет кольца, как только увидит Пенни.
— Мама! — крикнула Габи.
— Иду.
Она не заметила, когда Габи вошла в гостиную, но увидела Тома, входящего в дом.
Пенни неожиданно разразилась смехом, готовым перейти в рыдания. Похоже, он все еще относится к ней как к сестре, если она ничего не упустила в его приветственном жесте.
Даниэль шагнул ему навстречу — поздороваться, пожать руку или, может быть, обнять и похлопать по плечу, как братья делали обычно.
Не вызывало сомнений, что Том сердится. Пенни могла бы поспорить — именно такое выражение лица у него было обычно, когда возникали проблемы на работе.
Она сама военный человек и отлично знала, насколько жестким и сокрушительным может быть «морской котик»!
Том взглянул на Даниэля, задержавшись на секунду, чтобы отвесить ему легкую оплеуху, и прошел в гостиную.
— Ой! — Даниэль прижал руку к голове.
— Идиот, — пробормотал Том. Даниэль не удивился, но и не обиделся.
Пенни глубоко вдохнула и вошла в комнату. По крайней мере, они знали! Было бы сложнее, если бы Даниэль не рассказал им правду.
Она кашлянула, привлекая внимание к себе.
— Пенни! — Радостный возглас матери Даниэля заставил Пенни забыть все ее опасения. — Ах, Пен, как хорошо, что ты цела и невредима и наконец дома. — Она тепло обняла невестку.
— Спасибо, что приехали, Вики, — пробормотала Пенни, уткнувшись ей в плечо.
Свекровь отстранилась и пристально посмотрела на нее.
— Спасибо? — повторила она удивленно, покачав головой. — Последнее, что мне нужно, — это твое спасибо! Я скучала по тебе каждый день. Даниэль не удержал бы меня, даже если бы захотел.
— Как и меня.
Пенни повернулась к Тому, и тот заключил ее в свои медвежьи объятия.
— Привет! — сказала Пенни, вздохнув с облегчением.
— Хорошо выглядишь, маленькая мисс сержант, — сказал он, смеясь. — Все еще хочешь быть солдатом Джейн[2]?
— А ты готов жениться? — отшутилась она в ответ.
Том метнул взгляд на Даниэля и снова мягко посмотрел на нее. В его нежном взгляде она увидела печаль и сострадание.
— Ты установила слишком высокую планку. Где я найду такую женщину, как ты?
Напряженная тишина повисла в комнате.
— Шампанского? — спросила Вики. — Давайте откроем бутылку и будем праздновать!
Появилась Габи и подошла к бабушке:
— А что мы празднуем?
— Возвращение твоей мамы домой, конечно! — ответила Вики, поцеловав малышку в щеку.
Даниэль пересек комнату, оглядываясь на брата, как будто говоря ему: он не позволит себя запугать. Не на глазах у дочери!
— Мы пьем шампанское за самый лучший подарок ко дню рождения, — сказал Даниэль, не отводя глаз от жены.
Пенни показалось, что все исчезли и они остались в комнате наедине.
— Да, приезд твоей матери — лучший подарок, о котором мы могли мечтать, — нервно добавила она.
Габи хихикнула, обнимая тонкими ручками ногу матери. Пенни почувствовала, что не в силах больше выносить все это.
— Это и велосипед, правильно? — уточнила именинница.
Все взрослые рассмеялись, и Пенни тоже не удержалась от смеха.
— Вам придется немного подождать, мисс, — сказал ей Даниэль.
Габи потянула Пенни вперед.
— Ты знаешь, я, правда, была хорошей девочкой, — сообщила она матери с широко открытыми глазами.
Пенни посмотрела на Даниэля и не могла удержаться от улыбки.
Прежняя вспышка раздражения дочери была забыта. Как будто ничего не происходило. Им всегда было хорошо вместе. Пенни так не хватало их обычного ежедневного общения! Габи — их дочь. Этот ребенок был самым ценным подарком во всем мире. И она всегда будет их малышкой, что бы ни произошло.
— Шампанского, Пенни?
Она с улыбкой взяла у Вики бокал.
— И один — для маленькой леди, — объявила Вики, передавая Габи стакан с газировкой.
Пенни обняла свекровь, едва сдерживая слезы.
Она — часть семьи. И ее любят.
Когда Пенни потеряла свою мать, единственного близкого человека, она не понимала, как сможет пережить это горе. Позже семья Даниэля заменила ей родных. И потерять их теперь было бы так же невыносимо больно.
Глава 3
Гостиная опустела. Пенни наконец успокоилась. Облокотившись на стол, она сидела рядом со свекровью. Габи спала, а братья что-то готовили на кухне.
— Может, это странно, но я хочу извиниться, — с улыбкой произнесла Пенни.
Пожилая женщина кивнула, подвинувшись на стуле ближе к невестке.
— Это странно, потому что неправильно, — твердо возразила Вики. — Тебе не за что просить прощения, а вот мне действительно есть о чем сожалеть.
Пенни поджала губы, но промолчала. Впервые в жизни она не знала, что сказать.
— Даниэль… — Она сделала паузу и оглянулась через плечо, чтобы убедиться — мужчины все еще в кухне. — Он сказал вам — почему? Я имею в виду, объяснил, почему он это сделал?
Вики уныло кивнула, подняв дрожащей рукой бокал и делая долгий, неторопливый глоток.
— Мне очень жаль, Пенни. Когда-то его отец так нехорошо поступил со мной… Даниэль мог поступить точно так же.
Пенни не знала, как возразить. Неужели Даниэль действительно стал похож на своего отца? Она сомневалась. Да, он сделал серьезную ошибку, но он не мог быть таким же лжецом и проходимцем.
— По крайней мере, он сам все рассказал мне, — прошептала Пенни, испугавшись собственного голоса. — Это чего-то стоит, правда?
Вики коснулась руки невестки и крепко сжала ее:
— Но это не оправдывает его поступка. Все, что я могу сказать, — мне очень жаль… И я надеюсь, ты понимаешь — я здесь ради тебя. Независимо от того, что ты решишь.
Пенни вздрогнула. Значит, Вики не знает? Ведь Пенни уже сказала Даниэлю, что все кончено… Выходит, свекровь еще надеется, что Пенни примет его обратно?
— Вики, я… я просто не могу простить его. — Слова казались плоскими, их почти невозможно было выговорить. — Все не так просто.
— Я как никто другой знаю, как тебе трудно сейчас. Я лишь прошу выслушать его.
Пенни откинулась на спинку стула, задыхаясь:
— Каждый раз, закрывая глаза, я вижу предательство Даниэля — представляю его с другой женщиной. Я хочу знать все в деталях, но понимаю, что никогда не смогу спросить… Но я так люблю его! И одновременно ненавижу за то, что он сделал. Полная бессмыслица…
