Глава III
Сменяемость массовых движений
14Если народ созрел для массовых движений, то это обычно значит, что он готов к любому из них, а не только к какому-нибудь одному движению с определенной доктриной или программой. Положение в догитлеровской Германии было похоже на игру в орлянку: с кем пойдет беспокойная молодежь – с коммунистами или с нацистами? В перенаселенных местах «черты оседлости» царской России еврейское население, жившее в нервном напряжении, было одинаково готово и к революции, и к сионизму; в одной и той же семье один ее член присоединялся к революционерам, другой – к сионистам. Доктор Хаим Вайцман вспоминает слова своей матери, сказанные в те времена: «Что бы ни случилось, мне будет хорошо: Шмуль (сын-революционер) окажется прав – мы будем счастливы в России, Хаим (сионист) окажется прав – я поеду жить в Палестину»{11}.
Восприимчивость к массовому движению вообще не всегда исчезает в человеке даже после того, как он перестал быть потенциальным убежденным, а уже примкнул к какому-нибудь движению. А там, где разные массовые движения бурно соревнуются между собой, – там бывают и такие случаи, когда разные последователи одного движения переходят в другое. Превращение Савла в Павла – не редкость и не чудо. В наше время каждое массовое движение в поисках своих новых последователей видит в разных приверженцах враждебных массовых движений своих потенциальных последователей. Гитлер, например, смотрел на немецких коммунистов как на потенциальных национал-социалистов: «Из мелкобуржуазного социал-демократа или из профсоюзного главаря национал-социалист никогда не получится, но из коммуниста получится всегда»{12}. Капитан Рем хвастался, что самого ярого коммуниста он обратит в нациста в четыре недели{13}. С другой стороны, Карл Радек смотрел на нацистов-коричневорубашечников как на резерв будущих коммунистов{14}.
Из факта, что массовые движения привлекают людей одного и того же психологического типа и одинакового образа мышления, следует: а) все массовые движения соревнуются друг с другом, и если одно из них набирает больше последователей, то другим достается меньше; б) все массовые движения взаимозаменяемы, одно движение легко может превратиться в другое: религиозное движение может превратиться в националистическое или в социальную революцию; социальная революция – в воинствующий национализм или в религиозное движение; националистическое движение может превратиться в религиозное или в социальную революцию.
15Массовое движение по своему характеру редко бывает цельным. Обычно одно движение проявляет некоторые элементы движений других видов; иногда одно движение заключает в себе два или три. Исход евреев из Египта был и бунтом рабов, и религиозным движением, и национальным. Воинствующий национализм японцев по своей сути революционен. Французская революция была новой религией того времени: она имела свои догматы, священные революционные принципы – Свобода и священное Равенство; она имела «свои религиозные обряды, которые, по сути дела, были переделкой католического богослужения, приуроченного к гражданским праздникам. Она имела своих святых, своих героев и мучеников за свободу»{15}. И в то же время Французская революция была и национальным движением. В 1792 году Законодательное собрание издало декрет о том, что алтари повсюду должны воздвигаться с обязательной надписью: «Гражданин рождается, живет и умирает за Отечество»{16}.
Религиозные движения времен Реформации имели революционный аспект, выразившийся в крестьянских восстаниях; были они и национальными движениями. Лютер говорил: «В глазах итальянцев мы, немцы, только презренные тевтонские свиньи. Они, как шарлатаны, эксплуатируют нас и высасывают страну до мозга костей. Проснись, Германия!»{17}
Религиозный характер большевистской революции и революции немецких нацистов общеизвестен. Серп и молот и свастика принадлежат к той же категории, что и крест. Церемониал всяческих шествий и парадов похож на церемониал религиозной процессии. У обеих имеются свои догматы веры, святые, мученики и священные гробницы. Революции большевиков и нацистов являются также и вполне зрелыми национальными движениями; правда, нацистская революция была таким движением с самого начала, а национализм большевиков проявился не сразу.
Сионизм – это и национальное движение, и социальная революция. Для ортодоксального еврея, однако, сионизм также и религиозное движение. Ирландский национализм имеет глубокую религиозную окраску. Сегодняшнее массовое движение в Азии одновременно и национальное движение, и революционное.
16Задача прекращения одного массового движения может быть разрешена заменой его другим массовым движением. Социальная революция может быть остановлена путем поддержки религиозного или национального движения. Например, в странах, где католицизм снова стал духовным массовым движением, он противодействует распространению коммунизма. В Японии национализм впитал в себя и все движения социального протеста. На нашем Юге движение расовой солидарности действует как предупредительная мера против социального взрыва. Подобная же ситуация наблюдается и среди французов в Канаде, и среди буров в Южной Африке.
Этот способ остановки одного движения путем замены его другим не всегда безопасен и иногда обходится очень дорого. Тем, кто крепко держится за настоящее и хочет сохранить его, не следует заигрывать с массовыми движениями. Когда массовое движение начинает свой поход, существующему всегда приходится плохо. В довоенной Италии и Германии весьма практичные деловые люди действовали вполне «логично», когда поощряли движения фашистов и нацистов в целях противодействия коммунизму. Эти практичные и логичные люди и не подозревали, что, поступая так, они содействовали и своей собственной ликвидации.
Но все-таки существуют вещи, которыми можно заменить массовые движения более безопасно. Коротко говоря, это то, что расхолаживает атомистический индивидуализм или помогает людям забыться, или предоставляет возможность для действия и новых начинаний, – все это обладает свойством противодействовать подъему и распространению массового движения. Это и будет темой следующих глав книги. Здесь же мы коснемся одного курьезного заменителя массового движения, а именно – миграции.
17Эмиграция дает несколько таких же возможностей, какие неудовлетворенные ищут, присоединяясь к массовому движению, а именно: перемену и возможность начать жизнь сызнова. Такого же склада люди, которые заполняют растущее массовое движение, наверное, охотно воспользовались бы возможностями переселения в другую страну. Переселение, таким образом, может быть заменой массового движения. Очень возможно, что, содействуй США и Британская империя, например, массовой эмиграции из Европы после Первой мировой войны, – не было бы ни фашистской, ни нацистской революций. В нашей стране свободное и легкое переселение через обширный континент способствовало социальной устойчивости.
Благодаря тому, что в массовых переселениях и массовых движениях участвуют люди одинакового типа, массовое переселение является благотворной почвой для роста подлинных массовых движений. Иногда трудно сказать, где кончается массовая миграция, а где начинается массовое движение и какое из них было первым. Переселение евреев из Египта развилось в религиозное и национальное движение. Миграции варваров в дни упадка Римской империи были больше, чем простое передвижение населения. Есть свидетельства того, что варвары были относительно немногочисленны, но, когда они вторгались в страну, к ним присоединялись угнетенные и недовольные всех слоев местного общества: «Это была социальная революция, вызванная иноземным завоеванием и им же внешне замаскированная»{18}.
Каждое массовое движение, в известном смысле, – это миграция, переселение – стремление к «обетованной земле»; и если оно возможно и целесообразно, то переселение осуществляется на деле. Так было с пуританами, анабаптистами, мормонами, духоборами и сионистами. Массовая миграция укрепляет дух и единство движения; в какой бы форме ни происходило переселение – в форме ли завоевания, крестового похода, паломничества или переселения на новую землю, – это совершается как самое активное массовое движение.
Часть вторая
Потенциальный человек убежденный
Глава IV
Роль отщепенцев в делах человеческих
18Бытует такая тенденция: судить о расе, о народе или об известной группе людей по их малодостойным членам. Хотя это явно несправедливо, но в этом есть доля правды, ибо, действительно, характер и судьба какой-либо группы часто определяются ее худшими элементами.
Средние люди нации, например, составляют ее инертную массу. Жизнь достойных средних людей, выполняющих основную работу в городах и селах страны, подвержена постоянному воздействию меньшинства с двух сторон – меньшинства наилучшего и меньшинства наихудшего.
